Через Великий лес - Катерина Камышина
— Мы не беседуем! — рявкнул Скай. — Я тебя не знаю и знать не хочу, и говорить нам с тобой не о чём!
И он зашагал назад к городу.
Безродный безбожник… Отец вернётся! И какое вообще его дело… всё равно сидит в своём клятом лесу…
— Строго говоря, я знаю о тебе достаточно, Скаймгерд Хайтере. Я знаю, к примеру, что ты очень любопытен. И очень одинок. И ещё я могу рассказать тебе немало любопытного о твоём камне.
— Отстань!.. — заорал Скай, оборачиваясь.
Но поваленное дерево было пусто. Ни следа длинноволосого колдуна: ни примятой травы, ни одной качающейся ветки. Скай огляделся по сторонам и добавил без уверенности:
— Ты меня слышал, да? Оставь меня в покое!
Откуда-то из-за деревьев донёсся призрачный смешок.
— Когда передумаешь, приходи на это место. Я буду рад гостям. Нынешняя ночь, к слову, плоха для снов, но в самый раз для хорошей беседы.
— Проваливай в свой лес!
Уходя, Скай высоко держал голову на случай, если полоумный колдун за ним наблюдает. Что он себе позволяет, этот низкородный! И откуда у безродного отребья столько спеси…
* * *
Младшая луна взошла яркая на загляденье, Старшая — ущербная и холодная. Говорят, если хорошо присмотреться, пятна на лунном лике очень похожи на краба.
Скай нехотя оторвал от лун взгляд и поглядел прямо перед собой. Между стволами деревьев залегли тени, непроницаемо-чёрные от лунного света. Лес выглядел до крайности неприветливо. Прохладный ветер перебирал волосы.
Лес Скай терпеть не мог. То ли дело на обрывах над морем! — и дышится вольно, и видно прекрасно во все стороны. Правда, море его пугало — бесконечное, ребрящееся до самого горизонта, как спина гигантской рыбины, угнетающее своей огромностью. Но там хоть ясно, чего ждать — бури или безветрия, а покуда можно молиться Имлору, всегда есть надежда. Над лесом у хозяина морей власти нет.
Скай нащупал под сартой камень. Ему показалось, что он слегка тёплый на ощупь. Таким живым теплом, как роговые пластины спящего тавика. Пальцы, наоборот, были холодными.
Первый шаг в замолкший лес стоил ему немалого труда.
В округе Лес не любили. Это была древняя — в триста зим — неприязнь, доставшаяся фир-энм-хайтцам по наследству после Бойни на Железных Болотах (о которой было известно немногое). Но особенно она утвердилась с той поры, как вошло в привычку время от времени изгонять в Лес колдунов. На Смолкшем Наречии (Скай знал от хрониста Ханагерна) лес назывался раньше Хиллодорским, а теперь — просто Великим, потому что раскинулся по всем Западным Берегам от Яблоневых Равнин на юге до северных низин и предгорий.
Лес скрывал много всего. О нём ходили дурные слухи, и никто не рисковал разгуливать по нему в одиночку. Туда даже охотиться не ходили. А уж ночью — про это и говорить нечего. Расскажу Тальме и другим — поумирают от зависти.
Так Скай себя подбадривал, только, откровенно говоря, вся его злость и решимость испарились, едва закрылись на ночь городские ворота. Он ускользнул из города незамеченным ещё засветло и укрылся в овражке неподалёку. Оттуда, из зарослей сладко пахнущих златоглавок, он видел Фир-энм-Хайт: высокую стену из плотно подогнанных брёвен, утыканный кольями земляной вал. Потом на дозорной башне загудел колокол, предупреждая о закрытии ворот. Густой звон поплыл над равниной к лесу, и над Скаем, который лежал на тёплой земле, ожидая наступления сумерек.
Темнота в лесу словно светилась, до того была чёрная. Замшелые стволы уходили вверх, точно колонны великаньего дворца. Всё время что-то шуршало в траве, трещали ветки, и какое-то затаённое движение угадывалось в чаще.
Ночь была тёплая, но Скай дрожал. Только досада на самого себя заставляла его идти дальше.
— Колдун, — тихонько позвал Скай и даже скривился, услышав свой слабый, жалкий голос.
Куда это годится? Мне всего одна зима осталась до возраста, когда получают меч и надевают вместо длинной сарты мужскую рубаху — а я от страха трясусь, как девчонка! Да в городе иные девчонки и то смелее… Имлат, к примеру, дочь кузнеца…
— Колдун! — рявкнул Скай во весь голос и вздрогнул от неожиданности, услышав в ответ хриплое карканье.
Сидящего на ветке ворона было в такой темени и не разглядеть — только блеск смоляных перьев и круглых глаз. Ворон внимательно рассматривал его, сперва одним глазом, потом другим.
Испуг прошёл, и Скаю стало стыдно: какого-то мешка с перьями испугался!
— А ты ещё откуда взялся? — проворчал он без лишней любезности. — Чего уставился?
Ворон самодовольно каркнул и перелетел на низкую ветку на несколько шагов дальше в лес.
Что-то с ним было не так.
Ворон, вспомнил наконец Скай. Ворон, поваленное дерево, колдун.
— Это он тебя послал? Колдун, да?
— Скр-р-р, — отозвался ворон из мрака.
Да уж не потерял ли я рассудок, с безрадостным смешком подумал Скай. Говорю с дурацкой птицей и жду, что она ответит. Видел бы меня Тальма…
Но его никто не видел, и он шагнул вперёд.
Ворон вёл, а Скай послушно шёл следом, и сердце у него часто колотилось. А я ведь уже далеко от города, думал он, продираясь почти вслепую через колючий подлесок. Что я вообще здесь делаю, спрашивал он себя, спотыкаясь о древесные корни. Что, если просто взять сейчас и повернуть назад — и пёс с ним, с колдуном, и с вороном заодно, и с лесом этим!..
Но это были трусливые мысли. Скай гнал их прочь и заставлял себя идти.
Ворон канул впереди, где между деревьев чуть-чуть поредела тьма. Скай заторопился туда. Как же ему осточертели эти кочки, и беспокойные звуки со всех сторон, и ветки, лезущие в лицо! А впереди наконец-то — яркий свет, и золотистые отблески колышутся на траве.
Посреди полянки трещал костёр, выбрасывая алые искры. Над костром что-то булькало в котелке, от него поднимался странный пар, переливающийся, как перламутровые ракушки. У костра на траве, спиной к Скаю, сидел колдун. Он что-то рассеянно напевал, а левой рукой гладил ворона, сидящего на плече.
— А, — сказал он без удивления, не оборачиваясь, — Скаймгерд из Фир-энм-Хайта. Я тебя ждал. Послал Лерре тебе навстречу.
Ворон важно каркнул и уставился на Ская круглым глазом.
Скай торчал на краю полянки, как идиот. Он понятия не имел, что здесь делает. И, ко всему прочему, замёрз так, что лязгали зубы.
— Ждал? — раздражённо проворчал он. — Откуда тебе было знать, что я приду?
— Для неумных вопросов ещё рано, — колдун наклонился помешать в котелке, и
