Дихотомия - Игорь Шамин
— Заткнитесь! — не выдержал я, срываясь на крик. — От вашей болтовни голова кругом. Я сам разберусь, что мне делать!
Противник застыл, осматриваясь по сторонам. Он выглядел озадаченным.
— С кем это ты разговариваешь, полоумный?
Не успел я ответить, как услышал позади себя смех:
— Со мной, видать! Только я ничего не говорил. Мальчишка со страху с ума сходит. Ну, ничего, это мы сейчас исправим. Страх, он ведь из головы идёт! Нет головы — нет страха!
Второй воин, вынырнувший с другого конца улицы, был от меня дальше, чем первый. Его явно забавляло мучить своих жертв, выказывая безудержное превосходство не только в силе, но и в количестве. И дураку ясно, что если я не мог справиться с одним противником, то от двух у меня должны поджилки трястись, как у курицы на закланье. В некотором роде так и было — я был для них не осмысленнее скота. Другой народ, всё равно что не человек. И правило это, к сожалению, работало в обе стороны. Я был почти уверен, что окажись на их месте Стража, а вместо меня — один из них, то разговоры не поменяли бы свой контекст. Слова, возможно, были бы другие, но вот контекст… Он бы наверняка сохранил эмоциональный окрас.
ВСТУПАЙ В БОЙ С ТЕМ, КТО БЛИЖЕ. СУДЯ ПО ТРЕМОРУ В РУКАХ — ОН СИЛЬНО ПЬЯН.
Приглядевшись, я отметил, что голос прав: руки противника слегка потрясывало, отчего металл слабо поблёскивал. Я бы оценил эстетику момента, если бы не стремительно кончавшееся время. Враги сокращали дистанцию, отрезая путь к свободе.
— Брок, не лезь. Он — моя добыча, — ответил первый воин второму.
— На нём написано?! Или я из жалости к тебе должен пройти мимо? Это видел?
В темноте блеснул средний палец, но едва ли Брок что-нибудь заметил. Прищурившись, он глядел мне за спину, пытаясь угадать, что ему показывают. Раздался громкий смех второго воина — единственного, оценившего шутку. Собственную шутку, что едва ли делало её удачнее.
С помощью Теневых игл я бы, может, и справился с одним воином, но вот другой не станет ждать, пока я разделаюсь с его товарищем. Одно дело — биться со Стражей, к тому же в полную силу, и совсем другое — пытаться совладать с двумя магами армии Тьмы. Жестокость, помноженная на непредсказуемость, снижала мои шансы на успех практически до нулевого значения. К тому же неизвестно с кем сражаться предпочтительнее. У того, что трясутся руки — два топора. Тот, что находится дальше, а большая дистанция явно была мне предпочтительнее, имел только один топор, но куда больше, чем у первого. Уровень разнообразия оружия Тёмных магов не поражал воображения, но что-то мне подсказывало, что не стоит проверять, насколько хорошо им владели. Они точно не оттачивали свои навыки в рубке дров к костру. Только если костёр не ритуальный, ведь известно, что в Ноктарионе какой только ужас не происходил.
Время таяло с каждым шагом противников. Они неуклонно сокращали и без того малую дистанцию, отнимая у меня последние шансы и на бегство, и на удачную атаку. Развернувшись, я рванул ко второму магу. Позади прогремел разочарованный возглас. Блеснули в воздухе топоры. Сокращая дистанцию до противника, за мгновение до столкновения, я выпустил перед собой Теневые иглы. Сгустки энергии расширились. Воин занёс топор, готовясь отразить удар.
Но удара не последовало. Вместо этого я с разбегу вскочил на Тень, с трудом удержался на её поверхности, а затем, перепрыгивая с площадки на площадку, перемахнул через противника. Бесшумно приземлившись, накрыл себя Покровом, свернул вправо, где и продолжил бег.
От усталости ноги стали свинцовыми. В последнее время я только и делал, что бегал, да подвергал свою жизнь регулярной опасности. Пообещав, что впредь не стану повторять сомнительные фокусы без тщательной подготовки, я миновал квартал Праздности и оказался в рыбных доках на той самой пристани, где всё началось — знакомство с братьями Торгенами, вторая встреча с Вивиан, последний разговор со стариком. Тогда я даже не подозревал, куда меня приведёт исчезновение крупной партии рыбы. Невольно вздрогнув, я скользнул взглядом по глади воды, отмечая, что цвет моих волос вновь стал чёрным. Отсюда, если присмотреться, можно было увидеть очертания домов. Среди них находился и мой. С покосившейся крышей, сгнившими оконными ставнями, скрипучими полами. Разглядеть с такого расстояния это не представлялось возможным, но кое-что увидеть можно было даже отсюда. Например, клубы дыма, вившимися в небе. Внутренности сдавил холод. Страх, что я уже опоздал, накрыл меня с удвоенной силой.
***
Этой ночью Аделаида не могла уснуть. Сказывалось ли волнение за матушку, которой полегчало лишь к вечеру, или дело в раскинувшейся на улице духоте, а может, и Аделаиде стоило усилий это признать, всё из-за того, что Демиан в очередной раз не ночевал дома.
Ещё чего! Ей нет никакого дела до того, где, и главное — с кем, ошивается её непутёвый братец! Пусть катится к нимфам Спального квартала вместе с той девчонкой! Как её звали? Витьен? Вивьен? Кажется, Вивиан. Язык сломаешь. Наверняка она даже не местная!
Впрочем, как и они. Демиан, должно быть, не помнит — он был очень маленьким, когда они с матушкой переехали в этот тихий, спокойный городок. За десятки лет он здорово разросся, и уже никто не мог с уверенностью сказать, что Тэнроки здесь были не всегда. Они прижились. Насколько вообще возможно прижиться, имея в семье мага Тени.
Кошки скребли не только на душе, но и в горле. Отбросив меховой плед, Аделаида нащупала кресало, ударила им о кремень, высекая искры на трут, а затем усердно подула, разжигая огонь. Свеча, покрытая не одним слоем сгоревшего воска, вспыхнула, освещая комнату. Пламя заплясало по стенам, выхватывая из темноты дверь, а с ней и коридор. Мягкой поступью Аделаида проследовала на кухню, поставила свечу на стол, набрала холодной воды из чайника в глиняную кружку и села возле окна. Её вновь одолевали гнетущие мысли. Они подкрадывались к ней в особо тихие ночи, принося с собой недобрые
