Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
Второй был не такой массивный, стоял чуть впереди остальных и одет был побогаче. Чешуя его брюха была совсем крапчатой, много чёрного, вперемешку с серым и песчано-жёлтым, бока песочные, плавно переходящие в серый над позвоночником. И опять же, мелкий крап из коричневых пятнышек по всей длине. И волосы, если присмотреться, не просто русые, а с отдельными более светлыми и тёмными прядями, аккуратно собранные, в косу вплетена нить с то ли полудрагоценными камнями, то ли стеклянными бусами и ярко окрашенные шнурки из каких-то блестящих нитей. Да и обилие кистей на одежде… Как будто магазин фурнитуры для штор ограбил. Нет, смотрелось, в целом, живенько и органично, просто подобная мода была мне в новинку. А ещё - здоровенные серебряные браслеты с чеканным узором на запястьях. Яркие зелёные глаза цвета какого-то совсем уж неестественного. И бархатистая чешуя, как у меня.
Третий, самый мелкий, вообще был серовато-голубого цвета с совершенно чёрным брюхом и ну очень блестящей гладкой чешуёй. Поперёк его спины шли не слишком широкие, рваные полосы красно-оранжевого цвета с чёрной каймой. Волосы у него тоже были чёрными, сочными, до воронова крыла с синеватым отливом. В немного растрепавшуюся косу вплетены нити жемчуга, а накидка прижата к талии широким кожаным поясом, к которому крепились какие-то мешочки, цепочки и подсумки. Взгляд его алых глаз, в тон узору на чешуе, мне не нравился совершенно, его худое лицо со вздёрнутым носом казалось высокомерным, а кончик хвоста дёргался как припадочный.
Четвёртый сильно смахивал на гадюку окраской - светло-коричневый, с тёмно-коричневой полосой по позвоночнику, от которой в шахматном порядке к серому пузу тянулись полосочки. Да и кожа человеческой части тоже как-то… Загар казался не таким тёплым, сероватым, и на челюсти и скулах смутно виднелись тёмные чёрточки. Волосы под стать полосе вдоль позвоночника, с парой вплетённых серебристых шнурков. И одет в местную накидку с синеватым узором, а не как у шеску, с кистями и какого-то другого кроя и ткани. И казался моложе, что-ли, остальных. Или более растерянным? Трудно сказать…
Немая сцена, когда все друг на друга пялились, была нарушена хозяином дома, который вышел вперёд и радушно поприветствовал гостей. На севере этот язык называли “языком песков”, а местные - нара, что переводилось просто как “речь”. Его я тоже немного учил, и даже понял пару слов в заковыристом приветствии северянина. Самый важный шеску склонил голову и то же начал было произносить обусловленные традицией слова, как сине-красный качнулся вперёд ко мне, быстро-быстро и возмущённо прошипев… Что-то. От неожиданности и быстроты речи я не то чтобы ни слова не понял, даже различить где одно кончается, и другое начинается, не смог. Только и успел неловко попятится, да и то недостаточно далеко, ибо стремительно двигающийся полосатый бодро оказался подле меня, и одной рукой вцепился в мой локоть, а другой - в плечо другой руки. Я дёрнулся было, почувствовав, что в меня вливают некую магию, но она вроде как была безвредна. Да и меня окликнули, велев успокоиться и не метаться. Халвард и этот полосатый одновременно.
Магия змея проникала в тело и растекалась по нему очень естественно и даже почти приятно и по некоторому наблюдению походила на что-то диагностирующее. А нервно шевельнув языком я уловил запахи трав и основ под зелья, что активно использовали в этом мире. Того же камышового спирта, например. Спустя пару мгновений предполагаемый лекарь разразился тирадой, полной раздражения и возмущения, перескакивая с языка шеску на нара и обратно. Халвард заговорил, на языке пустыни спокойно и вдумчиво, и очень деловито, в конце концов заставив шеску заткнуться и слушать. Его серо-пёстрый сородич тем временем снова обратился к хозяину дома, извиняясь, должно быть, за поведение полосатого. Гадючьей окраски тип вообще завис, и, несмотря на скудную мимику, выглядел растерянным, а шершавый, глубоко и печально вздохнув, подполз ближе к сине-красному. Сперва просто возвышался, глядя на нас с высоты своих, не совру, двух метров, потом, когда полосатый снова начал до меня докапываться и чего-то требовать, прихватил его за плечи и отодрал от меня, несмотря на протесты.
Я сдвинулся за спину Халварду, так, на всякий случай, старательно прислушиваясь к их говору, изобилующему шипящими и свистящими звуками. Даже некоторые слова разобрал - к необычному звучанию просто нужно было немного привыкнуть…
Шершавый с полосатым о чём-то договорились. Главный тоже вставил пару слов, одобряя. Потом здоровяк неожиданно заговорил на языке королевства, с акцентом, конечно, и при этом явно на диалекте южных окраин прежней империи, что ныне были частью королевства Нарсах:
— Не бойся, мальчик, мой друг просто очень переживает за твоё здоровье и хотел бы осмотреть тебя более тщательно.
Мальчик?! Ну хотя, если сравнивать с его габаритами… Включать скромного-застенчивого Арвина, или лучше с самого начала позиционировать себя более серьёзно? Я покинул своё укрытие и, выдвинувшись немного вперёд, почтительно склонил голову.
— Прошу прощения, господин, но по меркам людей я уже нахожусь в том возрасте, чтобы вести дела самостоятельно и принимать важные решения без оглядки на старших. Не обманывайтесь моим обликом, коий, к глубочайшему моему стыду, и правда меркнет пред вашим.
Шершавый замер на мгновение, обдумывая услышанное, а потом рассмеялся добродушно, под недовольным взглядом полосатого. Смех, с его-то габаритами, вышел впечатляющим.
— Хорошо, юноша, — пошёл на уступку он. — Твоё имя Арвин, верно?
— Арвин Бёриндер, господин. — кивнул я.
— Бёриндер… — призадумался шершавый. — Знакомое имя…
Договорить он не успел, лекарь снова разразился требовательной тирадой. Ему уступили, и меня спровадили с ним в гостиную. Одну из. Остальные отправились в другую, что-то обсудить напоследок. Хорошо хоть шершавый с нами пошёл - переводить. И представился наконец, после того, как мне было велено раздеться и ложиться на ковёр, вытянувшись во всю длину. Диагонали помещения едва хватило.
Шершавого звали Эрше Шио Ис’саата, а лекаря - Ист’маар Хэшхе, и насколько я понимаю, судя по именам, первый был весьма родовитым, а второй находился в подчинении у некоего рода и собственной фамилии
