Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
Как раз застал момент, когда помесь кита, кальмара и кузькиной матери взметнулась на добрых двадцать метров над водой и почти что изящно рухнула на пиратский фрегат. Треск и плеск поднялись такие, что аж звёзды зашатались. Флагман чьего-то-там флота перестал существовать в считанные мгновения, и вода на месте его гибели забурлила, когда речное чудовище начало шарить в обломках щупальцами.
Сглотнув немного нервно, я бочком, бочком уполз обратно в каюту.
***
Паромагический двигатель благополучно издох с рассветом. Да и сама баржа скрипела, трещала и расползалась по швам от пережитых нагрузок, так что полуживое судно загнали в заросли прибрежной растительности очередного острова, замаскировали срезанными ветвями со стороны протоки и начали торопливо подлатывать где и чем можно. Халвард был занят помощью с починкой двигателя, так что “на ковёр” меня выволокли сильно не сразу.
Волки сдали меня с потрохами и теперь скромно топтались у борта, делая вид, что они не причём. Впрочем, не я же их наниматель? Халвард, собственно, позвавший меня из каюты, остановился подле капитана, и выжидательно так взглянул. Оба мужчины выглядели помятыми и усталыми. Закатанные рукава, следы то ли смазки, то ли краски на коже и одежде. Ну да, судно чинили всем составом - воргулы вон тоже все щепках и стружке. Из-за экстремальных нагрузок корпус тихоходной баржи дал течи в нескольких местах, и человековолки полдня выстругивали какие-то хитрые клинышки и заплатки, чтобы их залатать.
Поёрзав хвостом по палубе, я устроил его поудобнее и, скромно сложив руки, аккуратно уточнил:
— Вы хотели поговорить?
Халвард тихо вздохнул:
— Что ты вчера устроил?
— Ну, меня предупреждали, что мне нельзя проливать кровь в воды этой реки. Местные обитатели могут попытаться меня съесть. И я решил попробовать этим воспользоваться…
— Обитатели! — всплеснул руками капитан. — Донника на ублюдков натравил! Дон-ни-ка! Я уже не знаю, то ли выбросить вас обоих за борт ради собственного успокоения, то ли попросить нацедить бутылочку этой дивной приманки!
— А посоветоваться для начала ты не подумал? — сурово свёл брови Халвард.
— Но вы же были так заняты, мне не хотелось отвлекать вас от щитов и уж тем более, боги сохраните, от управления судном. А охрана стояла почти что без дела, так чего бы не попробовать? Тем более, что я и не думал, что результат окажется… таким…
Кажется мне не поверили. Но хоть за борт выкидывать не стали, только велели из каюты носа не высовывать. От греха подальше.
Так и сидел в четырёх стенах, пока баржа медленно выползала из речной дельты в открытые морские воды. Чуть не подох от скуки, ибо читать по третьему разу прихваченные книги было уже невозможно. Поэтому, когда мне наконец разрешили выходить на палубу, я там едва не поселился. Да и погодка стояла чудная - солнечная, тёплая, морской воздух был насыщенным, солоноватым и чертовски интересным на вкус. Баржа тащилась вдоль болотистого побережья, что постепенно переходило в холмы, а затем в предгорья и скалы. В небе кричали охочие до халявы чайки, на горизонте то и дело маячили белые паруса. Красота!
Мающиеся на палубе волки, к слову, стали относится ко мне совсем благодушно. Даже нехорошему обучили - местной игре в карты, смахивающей на покер. Так дни и коротали, ибо баржа двигалась куда медленнее, чем рассчитывали - двигатель всё же вывести на прежние мощности не удалось. Пайку тоже немного урезали, что касалось овощей и злаков, но зато обильно сдобрили свежей морской рыбой, которую азартно вылавливали на хитрую снасть волки.
В один из дней этого тихого плаванья Халвард выбрался на палубу, обряженный в просторные одежды, характерные для условно-экваториальных зон множества миров.
В конце концов, плоскоземельщики отчасти правы. Не все миры являются полноценными планетами. Эксцентричных демиургов, закручивающих твердь в бублики и раскатывающих в блины в сущем хватает. Соответственно, и климатические зоны распределены часто бессистемно.
Если бы не ярко-синий, сурово стилизованный растительный узор на белой ткани, я бы сказал, что маг косит под бедуина. Да и на голове какой-то вариант то ли тюрбана, то ли арафатки, опять же, с крупным голубым узором то ли в страшно угловатый цветочек, то ли колосок.
Он взглянул на меня и нахмурился.
— Не хочешь переодеться? — уточнил он.
— Зачем? — искренне не понял я, оглядев свой сюртук. Вроде не мят и не заляпан, во вполне пристойном состоянии, особенно учитывая, что я не потею…
Халвард хмыкнул.
— Тебе не жарко?
— Жарко?
Честно сказать, я затупил на несколько мгновений.
— Мне не было холодно уже некоторое время. Даже ночью, — задумчиво проговорил я. — Но жарко… Не припомню такого.
Маг хмыкнул, и подойдя ближе, применил ко мне древнейший и точнейший инструмент для определения температуры поверхности объекта. Облапал, одним словом. Лоб, шею, запястья, несколько участков тушки и хвост, самый кончик, который я поспешил из его рук выдернуть.
— Ты аккуратнее. Шеску стараются не перебарщивать с солнечными ваннами. И окрас у тебя тёмный, когда у большинства масть светлая, — велел он задумчиво.
Это и правда заставило меня прислушиваться к себе и уделять больше внимания своему состоянию. И никаких признаков перегрева я не чувствовал, хоть ты тресни! А ведь змеи же должны как-то определять, когда им достаточно тепло, а когда чересчур? Как не хватает банального термометра…
Когда скалы на побережье сменились откровенной каменистой пустыней, я всё же сменил северный костюм на экваториальный. Разницы особой не почувствовал - и так, и так хорошо, уютно, и нет желания закутаться в пару одеял.
Через пару дней после этого баржа влилась в поток всевозможных судов, огибающих узкий мыс, а затем нырнула в глубокую бухту, почти в самом центре которой располагался крупный портовый город, белеющий высокими башнями и рябящий стенами зданий, похожих на разукрашенные коробочки с зубчиками поверху. Рассматривать приближающийся город было волнительно - большая часть пути позади. Впереди теперь - путь через пустыню в древний легендарный храмовый город, и ещё дальше.
И встреча с шеску.
Глава 19 - о гадах больших, и маленьких
Восточный колорит плескал через край, несмотря на то, что формы, в которые он
