Князь Полоцкий. Том I - Николай Тихонов
– Нет, стоять до конца! – опомнившись, заорал Игорь, вырывая из рук варяга сигнальный рог, – Стоять до конца, стоять крепко! Сегодня мы войдём в город кесарей!
– Хвитсерк, нет! – громко закричал Рёнгвальд, быстро вскакивая на борт Морского змея, схватившись рукой за головную фигуру.
Драккар нурманского воеводы, подойдя с правого борта к большой ромейской лодье, подставился под очередной напалм. Корабль вспыхнул, как и несколько судов до этого. Хвитсерк мгновенно погиб.
Храбрые нореги, увидев смерть своего вождя, заревели ещё громче. В ромеев густо полетели копья и стрелы. Хеландий постоял немного, чуть погодя выплеснул второй залп, чем окончательно притопил воеводский драккар.
– Рёнгвальд, уходим! – завопил воевода Геллир, стоя на палубе своего драккара, всего в нескольких шагах от ярла.
Тот быстро оглянулся. Корабли русов забили собой всё вокруг. Места, чтобы развернуться и плыть назад, не было. И было уже слишком поздно. С носа ромейского корабля ударила струя пламени, прямо в Морского змея.
В последний момент старый норег воздушным кулаком вздул парус Рёнгвальдова драккара, рывком уведя корабль вперёд. Ромей промазал. Основной напалм ударил в правый борт, тот ярко вспыхнул. Сидевшим на вёслах по эту сторону хирдманам Рёнгвальда не повезло.
Заживо горевшие, они старались избавиться от броней, прыгать в морскую воду. Им пытались помочь более удачливые товарищи, но было тщетно. На борту Морского змея противно завоняло горелым мясом и палёным волосом. Мясо и кожа слоями слезали с его воинов, белки глаз краснели и лопались. Хирдманы заживо плавились, и даже зачарованные доспехи не могли спасти их от греческой магии.
Уйдя от столкновения, Морской змей выскочил из строя, оказавшись у ромейского кораблика под кормой. Носовое орудие грохнуло, и Геллиров драккар, идущий в двадцати шагах от Рёнгвальдова драккара, ярко вспыхнул зелёным пламенем.
Ярл, не успев ничего сделать, затылком почуяв смертельную опасность, быстро поднял голову. Над ним, локтях в десяти, угрожающе заклокотала стальная труба, готовя очередной залп.
– А-ха! – рявкнул Рёнгвальд, вскидывая перед собой руки. Ледяная стена, как тогда, в далёком Варяжском море, выросла на палубе, прикрыв собой большую часть оставшихся на ногах хирдманов.
Греческий огонь из кормового орудия ударил в ледяной барьер, не причинив воинам особого вреда. Лёд с шипением начал плавиться. Пламя, прожигая преграду, начало стекать по магической защите, капая на доски палубы.
– Доски разошлись, Рёнгвальд! – заорал один из его дружинников, – Мы тонем!
– Скидывайте брони! Спасайтесь! Прыгайте за борт!
Сам Рёнгвальд, снимая бронь, оглянулся.
«А как же Тур? Ярун?» – пронеслась в голове запоздалая мысль. О шедшем на втором драккаре полоцком воеводе Рёнгвальд старался не думать. Сейчас нужно было спасать живых.
Третий драккар, на котором шёл его брат Турбьёрн, сейчас как раз выполнял сложный манёвр, пытаясь обойти горевший Геллиров драккар и одновременно уклониться от двух ромейских орудий, носового и правого. Первый раз ромеи откровенно промазали, и горящее озеро растеклось в солёной морской воде всего в паре шагов от цели. Полочане радостно заорали.
А второго залпа не вышло. Яркая, быстрая вспышка. С Турова драккара в ромейский борт ударила сверкающая молния, следом, чуть погодя, вылетел большой огненный шар. У ромеев на корабле что-то негромко звякнуло, послышались беспокойные крики, а затем... Взрыв!
Огроменый высокий поток зелёного пламени взметнулся вверх, опрокидывая уже почти по самый борт погрузившегося в солёную воду как Морского змея, и так другие ближайшие суда русов. Волна жара ударила Рёнгвальда в лицо, прошлась по всему телу. В последний миг полоцкий князь успел броситься за борт, в приятные объятия тёплой морской воды.
Через десяток ударов сердца, уже под водой сняв с головы шлем, Рёнгвальд вынырнул. Почти одновременно над его головой раздались ещё три взрыва, разметав ромейский корабль на мелкие щепки.
Облако едкого чёрного дума заволокло синее небо. Огненосная ромейская машина взорвалась, и сейчас быстро погружалась на дно пролива. Лодьи русов, завидев выход из западни, на всех вёслах устремились в открытое море.
Посмотреть, что стало с его остальными драккарами, Рёнгвальд не успел. Тяжёлый кусок обшивки ромейского корабля плюхнулся совсем рядом, в двух-трёх локтях, едва не проломил ярлу не прикрытую голову. Рёнгвальд, набрав в грудь побольше воздуха, снова нырнул, и под водой проплыл локтей сорок, в сторону открытого моря. Тёплая солёная вода приятно охлаждала разгорячённое тело ярла. Как хорошо, что в это раз он успел снять бронь.
Толчок, усилие воли, и под Рёнгвальдом, прямо как тогда, в давней битве с эстами, образовалась толстая льдина. Пара ударов сердца, и ярл вынырнул, широко распахнув рот в жадном вдохе. Рёнгвальд разлепил глаза, быстро огляделся.
Хвала всем богам, драккары сотников Тура и Яруна сумели уйти от взрыва, и сейчас сидевшие на румах дружинники шустро работали вёслами, обходя кривой ромейский строй по широкой дуге. Рёнгвальд, упав спиной на льдину, тяжело задышал, восстанавливая дыхание.
Из морской воды один за другим выныривали его хирдманы, сумевшие пережить взрыв ромейского корабля.
– Сюда, братья! – крикнул Рёнгвальд, укрепляя льдину, делая ту ещё шире, толще и массивнее.
Гридень Студень, из недавних полоцких отроков, забравшись на льдину, звонко засвистел, призывно замахал руками. На Туровом драккаре их заметили. Вёсла затабанили, корабль начал медленно разворачиваться в их сторону. Соседний ромейский корабль пару раз плюнул в их сторону из кормового орудия огнём, не достал самую малость, сажени полторы. Повезло.
Через минуту сильные руки брата поставили Рёнгвальда на доски драккара. Ярл обнялся с ухмыляющимся Турбьёрном.
– Как я ромея, а, брат?! Как вспыхнул?! А какой стоял грохот! – Тур радостно тряхнул гривой рыжих волос. Сидевшие на румах хирдманы счастливо нахваливали своего сотника.
– Геллир погиб, – мрачно сообщил Рёнгвальд, указывая на догорающий драккар полоцкого воеводы, – И я обязан ему жизнью!
Турбьёрн помрачнел. Оглядел лица выживших хирдманов. Все понуро опустили головы. Старого норега в Полоцке уважал каждый воин. Страшная смерть: если воевода полоцкого князя не сгорел в огне ромейского напалма, то утонул в проливе Босфор. Не вернулся из своего последнего похода.
– Вечная слава герою, – проговорил Рёнгвальд.
– Слава! – громко ответили хирдманы.
Они уже прилично отдалились от
