Формула власти. Новая эпоха - Анастасия Поклад
— Имя знакомое, — мигом отметил юноша.
— Нет, это только в первый момент. Климэн, Климес, Климена — не такое уж редкое имя для Принамкского края. Подумай еще, ты же агент.
— Ну… та Климэн тоже была обдой.
— Не «тоже»! Юрка, в том дело, что не «тоже». Посуди сам: прежняя обда мертва, новая не родилась, и тут появляется какая-то Климэн, которая «не обда, но должна ею стать после победы». Что за странность? Обдами не становятся победители, ими рождаются и осознают себя, даже по примеру нынешней обды это видно. Словом, я стал искать сведения про Кейрана и Климэн. О Кейране в книгах тех лет сказано много: величайший колдун Принамкского края, советник прежней обды, участвовал в составлении законов о привилегиях колдунов, автор множества книг о теории естественных свойств… А о Климэн — ничего. Словно она возникла только чтобы попасть на страницы той легенды и опять сгинуть без следа.
— Но ты что-то нашел, — почти утвердительно сказал Юра. — Или это был бы не ты.
— Да, — согласился Липка. — Нашел. Я рассуждал так: если Кейран и Климэн были видными политическими фигурами того времени, то в сводках тайной канцелярии о них непременно должны были остаться какие-нибудь сведения. И вот, после некоторого времени поисков передо мной оказался отчет нашего древнего коллеги о событиях войны в Принамкском крае. Помимо прочего, там приводилась внушительная родословная сударя Кейрана а также говорилось о том, что его молодая жена Климэн — не кто иная, как чудом спасшаяся дочь последней обды!
— Тридцать четыре смерча, — вырвалось у Юргена.
Липка кивнул, соглашаясь.
— Но и это еще не все! Перед тем, как героически погибнуть, Климэн успела родить ребенка, сына. Мальчик вырос, тоже стал неплохим колдуном и ведским политическим деятелем, женился, завел детей. Какое-то время в сводках изредка всплывают имена разных людей под разными фамилиями, к которым добавляется приписка: род Кейрана и Климэн. Таким образом, потомки обды долгое время жили на ведской стороне, колдуя, торгуя и занимаясь политикой, но потом среди ведской аристократии начались разногласия, и представители рода Кейрана и Климэн были вынуждены уехать.
— Куда? — опешил Юра. — В Орден?
— Этого я уже не знаю, — развел руками Липка. — Логичнее предположить, что в горы, но там от ведской аристократии не спрячешься. Значит, либо в Орден, либо в такую глушь, о которой и крокозябры не слышали. Но теперь я бы поискал потомков последней обды где-нибудь в окружении нынешней. А если получится — то привез бы на Холмы и получше расспросил.
— О чем?
— Да хотя бы о том, почему у обды мог пропасть дар. Сейчас нам не хватает знаний, чтобы понять это.
— Ты думаешь, потомкам обды что-то известно?
— Наверняка, Юрка. Это же веды, а не орденцы. Они пекутся о своих знаниях, передают их из поколения в поколение. В том роду почти все колдуны потомственные, обласканные высшими силами. Когда поедешь к Климэн, постарайся поискать следы.
По кабинету зашелестел сквозняк — это открылась дверь, кого-то впуская.
Липка выглянул из-за стопки книг, и на его обычно бесстрастном лице отразились одновременно испуг, вина и странная, ни на что не похожая нежность. Юрген поднялся с пола и увидел на пороге Ринтанэ, закутанную в серебристый платок поверх летной куртки. Одной рукой девушка придерживала доску, а черед другую были перекинуты лямки увесистой сумки, из которой пахло чем-то вкусным и домашним.
— Здравствуй, Юра, — улыбнулась девушка. — А Костя здесь?
Юрген скосил глаза вниз, пытаясь понять, хочет ли дорогое начальство быть выдано собственной жене. Но Липка не стал делать ему знаков и мужественно поднялся сам.
— Здесь, — со вздохом ответил он. — Что случилось, Риша? Дома все в порядке?
— Тебя нет уже вторую неделю, — мягко напомнила Ринтанэ. — Дед сказал, тебя к рабочему месту сквозняком прибило. Ты наверняка мало спал все эти дни и ничего не ел. Поэтому я тебе нужна.
Не успели господа агенты оглянуться, как сильфида ловко перепорхнула через залежи книг и отодвинула пару стопок, освобождая подоконник, где тут же разложила свою сумку, из которой каким-то чудом появилась куча всевозможной снеди.
— Ты от меня так просто не отделаешься, Костя Лэй, — приговаривала Риша. — Я сдула с тебя смерть, я вышла за тебя замуж, и я не дам тебе зачахнуть на работе, в голоде и духоте!
Глава 8. Река и небо
Я дело стану петь, несведомое прежним!
Ходить превыше звезд влечет меня охота
И облаком нестись, презрев земную низость.
М. Ломоносов
Паромная переправа от Института к городу Мятезучу находилась далеко не в самом широком месте Принамки, но даже там, стоя на одном берегу, едва удавалось разглядеть тончайшую неровную ниточку противоположного.
Наргелиса отплывала под утро, на самом последнем пароме. Летать через границы фронта на доске по нынешним временам было опасно. Теперь, когда обда обзавелась собственными досколетчиками, орденцы сделались подозрительными, и в небе могли ненароком пристрелить из ортоны своих же.
Ветер бился о волны мелкой рябью, скрипел натянутыми через реку паромными канатами. Липкий холодный туман пробирался даже под наглухо застегнутую куртку.
На сердце Наргелисы было так тоскливо и погано, словно его драли по кусочкам злые крокозябры. Институт пал! И не в кровавом сражении, а добровольно, решением большинства наставников и воспитанников. Институт, колыбель орденских птенцов, политиков, врачей, командиров, ласточек… Институт, который воспитал Наргелису. Твердыня, с самого детства казавшаяся вечной и нерушимой. И сейчас, слушая скрип веревок, плеск волн и завывания ветра, разведчица Ордена чувствовала себя безжалостно преданной.
Когда знакомый берег с плывущими в лоне тумана белыми башнями растаял вдали, Наргелиса, не удержавшись, всплакнула. Горькие слезы катились по ее запыленному лицу и капали с подбородка.
— Неужели все и правда потеряно? — прошептала Наргелиса. Она сжимала борт парома так сильно, что ногти впивались в рыхлое от влаги дерево. — Неужели я родилась в эпоху забвения Ордена, гибели его идеалов, и все, что остается теперь — погибнуть? Или… или допустить, что обда, дрянная жестокая девчонка Климэн, в чем-то права, и мое суждение о ней не совсем верно? Она ничем не
