Формула власти. Новая эпоха - Анастасия Поклад
Первая дверь оказалась заперта. За второй Ристя обнаружила спальню с огромной кроватью под альковом, распахнутыми настежь окнами и длинными белыми занавесками, которые полоскались на ветру и уже изрядно промокли от дождя.
На третий раз ей повезло. Она попала в кабинет.
Ристя сама не знала, что хочет найти, когда словно во сне шла к широкому белому столу, заваленному бумагами. В кабинете тоже было зябко, из всех щелей тянуло сквозняком, но у девушки так пылали щеки, что она не замечала холода.
В центре стола лежал пухлый незапечатанный конверт. На его обороте летящим почерком с завитушками было выведено по-принамкски:
«Мавин-Тэлэй, главная резиденция Ордена.
Наиблагороднейшему лично в руки».
От волнения Ристя забыла, как дышать. Она потянула бумаги из конверта, и белые листы, убористо исписанные по-сильфийски, расплылись у нее перед глазами.
— Что это вы здесь делаете, сударыня Ристинида? — холодно донеслось от дверей.
Ристя вскинула голову и увидела Амадима на пороге кабинета. Бешено колотящееся сердце замерло и, судя по ощущениям, ухнуло куда-то вниз.
Сказать тут было нечего.
— Это обда велела вам добывать сведения подобным образом? — осведомился Амадим, по-прежнему стоя в дверях.
— Нет, — тихо выдохнула Ристя, и только потом поняла, что произнесла это не по-сильфийски, а на родном языке.
— Вы успели что-либо прочитать?
— Нет, — еще тише ответила девушка.
Плакать было стыдно и неблагородно, но в носу противно защипало, а на глаза навернулась пелена. Ристя не помнила, чтобы с момента гибели семьи что-то доводило ее до слез. И с той страшной ночи до сего дня не испытывала чудовищного ощущения, что все пропало и жизнь никогда не будет прежней.
Ристя не заметила, как Амадим оказался рядом, и вздрогнула, когда он снова заговорил.
— Я верю вам. И верю, что подобное больше не повторится. Положите бумаги на стол и пойдемте в гостиную, там остывает укропник. Сделаем вид, что ничего не произошло.
* * *
— Так ты прочитала что-нибудь? — допытывалась Клима из зеркальца.
— Нет! — огрызнулась Ристя, в который раз оглянувшись на дверь своей комнаты: не подслушивает ли кто.
— Зачем вообще было лезть в тот кабинет, если не умеешь? Разведчик из тебя, как из тучи камень.
— Это вышло случайно, — глухо буркнула Ристя. При воспоминаниях о кабинете ее снова начинало трясти.
Амадим сдержал слово, и остатки укропника они пили за отвлеченной беседой. Вернее, беседовал сильф, а Ристя отвечала дежурными фразами, пытаясь прийти в себя и осознавая, что Верховный сделал невозможное: склеил ее в очередной раз порушенный мир по осколочкам. Перетащил из-за черты «после» в черту «до». Интересно, он понял это, глядя на нее, или просто решил поразить великодушием?
— Мне не нужны такие случайности, — заявила Клима. — Твоя задача носить красивые платья, быть в курсе дел и мило улыбаться Верховному. А не таскать с его стола тайную переписку!
На этот раз у Ристи даже не было сил огрызнуться.
За спиной обды в зеркальце мелькнула знакомая белая стена с алой размашистой надписью.
«Значит, Институт она взяла… — подумалось Ристе. — И я даже не хочу знать, какими жертвами».
Лицо Климы из просто сердитого сделалось еще и задумчивым.
— Если сильфы опять договариваются с Орденом за моей спиной, значит, в ближайшее время надо готовиться к неожиданностям. Попробую спланировать это. Надо найти хорошего разведчика в орденский тыл… А ты пока оставайся на месте. Думаю, в этом месяце тебя вовсе не выпустят с Холмов и не дадут послать гонца, чтобы ты не смогла донести мне о своих соображениях. А дальше — как пойдет. Продолжай беседы с Верховным…
— Ристинка! — донесся откуда-то из-за пределов видимости до противного неунывающий Тенькин голос. — У меня просьба! Большая-пребольшая! Раздобудь для меня на Холмах с десяток сильфийских ногтей, желательно от разных сильфов!
Спустя мгновение Тенька объявился в зеркальце и сам, потеснив обду. Выглядел он как обычно лохматым, занятым и вполне довольным жизнью. Где-то внизу мелькнул белый краешек сильфийской доски.
— Каких еще ногтей?! — опешила Ристя.
— С рук! — пояснил Тенька. — Можно с ног. Главное, чтобы сильфийские! Я тут вычислил одну интересненькую штуку, теперь надо проверить на практике. Возможно, повторяемость сильфийской сущности в материи доски напрямую влияет на степень качества полета!..
— Клима, уйми этого об тучу стукнутого! — взмолилась Ристя. Она живо представила, как среди ночи крадется в спальню Верховного с большими ножницами, и как тот ловит ее за кражей собственных ногтей.
— Тенька, уймись, — порекомендовала Клима.
— Ну, хотя бы волосы! Очень надо для пользы отечества!
Ристино воображение нарисовало дикую картину: остриженный Верховный, Костэн Лэй, глава четырнадцатого корпуса, Юрген…
— Иди у Гульки локон попроси, — распорядилась Клима устало. — Она почти сильфида. Только не говори, зачем.
* * *
Когда три дня спустя, освежив в памяти все нормы этикета обоих государств, Юрген прилетел на работу, то застал начальника в окружении еще большего количества старинных бумаг, чем в прошлый раз. Некоторые книги стопками лежали даже за пределами кабинета, и уборщица Тоня хмурилась, аккуратно обходя их шваброй по широкой дуге, но вслух не возмущалась. Значит, дело было серьезное.
— А, это ты, — рассеянно откликнулся Липка на приветствие. — Проходи, садись. Что это у тебя? А, справочник по этикету… Извини, Юрка, на экзамен времени нет, верю, что ты все добросовестно зазубрил. Вон там на шкафу возьми черновик доклада и перепиши набело, а то я не успеваю.
В кабинете было душно, из-за пасмурной погоды горели масляные лампы. На глаза Юргену попалась причудливая пирамида: стул, на нем стопка фолиантов, сверху засохший нетронутый бутерброд на блюде, а прямо на нем стоит маленькая ручная лампа.
— Риша меня еще не искала? — воровато уточнил Липка, шелестя страницами. — А то не помню, когда в последний раз дома был.
Юра покачал головой, взял со шкафа указанные листы, с сожалением посмотрел на свой погребенный под книгами стол и пристроился прямо на полу, поставив чернильницу на какую-то твердую обложку.
— У нас продолжается исторический аврал?
— Не то слово, — согласился Липка. — Причем в этот раз я сам себе его создал. Когда ты полетел домой, я наведался в архив, сдать прочитанные книги. Их было столько, что я не смог улететь, оставив архивариуса разбираться в одиночку, и принялся помогать ему отмечать сданное в каталоге. И вот, листая каталог, я неожиданно наткнулся на любопытное название: «Легенда о Кейране и Климэн».
— Ты нашел эту книгу? — заинтересовался Юра.
— Да, вон лежит, — Липка кивнул на тоненькую брошюрку в несколько страниц, на обложке которой виднелась почти выцветшая картинка: высокий угловатый мужчина и золотоволосая
