Линии судьбы - Артём Федоренко
“Я сделаю всё возможное,” — сказал он, чувствуя, как решимость укрепляется внутри. — “Но потребуется больше, чем просто тренировки. Нам нужен план защиты школы от прямой атаки.”
“Это тоже часть завтрашнего собрания,” — Лян поднялся, явно измученный дальней дорогой. — “Мастер Ю собирает военный совет после тренировки. Будут все старшие наставники.”
Когда Лян ушел, Феликс еще долго сидел над картой города, изучая узор энергетических точек. Его бизнес-стратегия всегда строилась на поиске слабых мест противника. Здесь действовал тот же принцип — найти уязвимое место в плане школы Небесного Ветра и нанести удар, который разрушит всю конструкцию.
Но для этого требовалась информация. Феликс потянулся к своему дару, позволяя нитям вероятностей показать возможные пути. Золотистое свечение окутало его руки, складываясь в причудливые узоры — словно живая карта возможных будущих.
В этой медитации его застал сигнал вечернего гонга. Феликс открыл глаза, чувствуя новую решимость. Двадцать восемь дней — не так много, но достаточно для того, кто умеет видеть и использовать возможности. Фортуна выбрала его именно за это — за умение находить путь там, где другие видят только тупик.
Он подошел к окну, глядя на засыпающую школу. Где-то там, среди молодых учеников, был Сяо Ин со своим необычным даром. Среди старших практиков — опытные бойцы, готовые защищать традиции школы. Все они верили, что мир устроен определенным образом, что добро должно победить зло, что порядок сильнее хаоса.
А что, если это не так? Что, если другая сторона, сторона непредсказуемости и хаоса, на мгновение окажется сильнее?
Нити вероятностей вокруг этих мыслей свивались в сложные узоры, напоминая о словах мастера Ю: иногда нужно вернуться к основам, чтобы увидеть новый путь. Возможно, ключ к победе лежал не в сложных стратегиях, а в самом базовом принципе школы Текущей Воды — в умении адаптироваться, течь вокруг препятствий, находить путь наименьшего сопротивления.
Взгляд Феликса упал на небольшой фонтан в углу комнаты — чашу, где вода стекала по каменным ступеням. Он подошел к нему и опустил руку в прохладную воду. Нити вероятностей тут же отреагировали, превращаясь в миниатюрные водные потоки.
«Мы — вода, они — скверна», — подумал Феликс. «Но даже самый грязный поток в конце концов очищается, если знает свой путь».
С этой мыслью он лег на циновку, позволяя сну унести тревоги дня. Завтра начнется новый этап борьбы, и ему понадобятся все силы.
Тренировочная площадка для старших учеников располагалась на самой высокой террасе школы. Отсюда открывался захватывающий вид на окрестные горы и далекий город, утопающий в утреннем тумане. Феликс прибыл сюда за час до назначенного времени, чтобы собраться с мыслями и подготовиться.
Его внутренний конфликт не утих за ночь. Он, бизнесмен, привыкший решать проблемы за столом переговоров, теперь должен был обучать боевым искусствам группу опытных практиков. Да, тело Чжан Вэя хранило эти знания, но достаточно ли этого?
Феликс выполнил несколько базовых форм, позволяя мышцам разогреться, а памяти тела — активироваться. С каждым движением он все отчетливее ощущал, как его сознание и телесная память Чжан Вэя сближаются, находя общий ритм.
“Неплохо для раннего утра,” — голос Ляна, появившегося на площадке, вывел его из состояния сосредоточенности.
“Пытаюсь подготовиться к роли наставника,” — ответил Феликс, завершая движение.
Лян подошел ближе, и нити вероятностей вокруг него показали, что он хочет что-то сказать, но колеблется. Феликс молча ждал, предоставляя ему время собраться с мыслями.
“Брат Чжан… среди учеников ходят разговоры,” — наконец произнес Лян. — “Некоторые недоумевают, почему мастер Ю возложил на тебя эту ответственность. Они говорят, что со времени твоего возвращения ты… изменился.”
Феликс понимающе кивнул. Он ожидал этого. Как бы хорошо он ни копировал поведение Чжан Вэя, используя память тела, некоторые различия неизбежно проявлялись.
“А что думаешь ты?” — спросил он прямо, наблюдая за реакцией собеседника через нити вероятностей.
“Я думаю, что твое возвращение было подарком судьбы,” — тихо ответил Лян, глядя на город вдали. — “В школе Небесного Ветра происходит что-то неестественное. Возможно, для противостояния такой угрозе нам нужно нечто… тоже выходящее за рамки обычного.”
Феликс внутренне улыбнулся. Лян был проницательнее, чем казалось на первый взгляд. Он явно догадывался, что с «братом Чжаном» не всё так просто, но принимал это как часть большего плана.
“Ты прав,” — согласился Феликс. — “Необычные времена требуют необычных решений.”
Разговор прервался с появлением первых учеников. Они подходили группами по два-три человека, с любопытством и некоторым скептицизмом посматривая на Феликса. По мере заполнения площадки он через свой дар улавливал разнообразие эмоций — от настороженности до откровенного недоверия.
Когда собралась вся группа — двенадцать человек, включая Ляна, — Феликс выступил вперед. Память тела подсказала ему правильную осанку и жесты, подобающие старшему наставнику.
“Благодарю всех за приход,” — начал он, находя правильную интонацию — уверенную, но не высокомерную. — “Мастер Ю поручил мне подготовить вас к возможному столкновению с практиками школы Небесного Ветра.”
“Почему именно тебе?” — раздался голос из задних рядов. Это был Ву Чэн, один из самых опытных бойцов школы. Нити вероятностей вокруг него пульсировали напряженностью и недоверием. — “Ты исчез на недели, а теперь внезапно стал нашим наставником?”
Феликс ожидал этого вопроса. Он даже был благодарен за него — лучше сразу прояснить ситуацию.
“Справедливый вопрос, брат Ву,” — Феликс сделал шаг вперед. — “Во время моего отсутствия я столкнулся со скверной напрямую. Я видел, как она искажает не только тела, но и саму реальность. И благодаря своему… особому восприятию, я могу научить вас распознавать эти изменения и противостоять им.”
Он сделал паузу, давая словам возможность проникнуть в сознание учеников, затем добавил:
“Но я не собираюсь учить вас боевым техникам. В этом многие из вас превосходят меня. Я здесь, чтобы показать, как объединить ваше мастерство с пониманием природы скверны.”
Ву Чэн скрестил руки на груди, все еще не убежденный. Феликс решил подойти иначе.
“Позвольте продемонстрировать,” — он повернулся к Ляну. — “Брат Лян, атакуй меня, как это сделал бы боец, зараженный скверной.”
Лян кивнул. Он на мгновение прикрыл глаза, словно вспоминая что-то, затем его движения изменились — стали дерганными, неестественными, с неожиданными рывками и паузами. На лицах учеников отразилось удивление — Лян, известный гармоничностью своего стиля, теперь двигался, как поломанная марионетка.
Феликс активировал свой дар на полную
