Запятнанный Кубок - Роберт Джексон Беннетт
Я посмотрел ему в глаза и не увидел в лжи. Очевидно, этот человек не знал.
— Коммандер Блас мертв, — сказал я.
— Он... он что? — потрясенно переспросил Вартас.
— Блас мертв, — сказал я. — Вместе со всеми другими инженерами, которые ходили на эти маленькие секретные встречи. Вероятно, из-за этих секретных встреч. Так что, если вы знаете что-то еще, вам нужно рассказать нам сейчас.
— Я больше ничего не знаю! — сказал Вартас.
— Ты уверен, мальчик? — спросил Мильджин.
— Я обещаю, что не знаю! — Затем на его лице появилось выражение ужаса. — Почему вы двое спрашиваете об этом? Это как-то связано с проломом?
Последовало долгое молчание. Мильджин взял одну из незажженных трубок Вартаса и понюхал ее.
— Сигнум, ты не вылезешь из этой постели, — сказал он. — Оставь себе свои гребаные деньги. И держи рот на замке. В противном случае я вернусь сюда, а это? — Он указал на глубокий разрез на кровати, между ног Вартаса. — Я сделаю то же самое снова, но на шесть малых спанов выше. А потом еще раз на шесть, и еще на шесть. Я выражаюсь ясно?
На лбу Вартаса выступили капельки пота.
— Как горная вода, сэр.
— Хорошо. — Он сунул трубку из побег-соломы в карман и похлопал меня по плечу. — Давай убираться отсюда к чертовой матери.
МЫ С МИЛЬДЖИНОМ стояли в холле крыла медиккеров и молча размышляли, пока вокруг нас роились санитары.
— Итак, — сказал он.
— Итак, сэр, — сказал я.
— У нас есть таинственные встречи инженеров, которые обсуждали... что-то. Пока не знаю, что именно. Но во всем этом был замешан коммандер Блас.
— Точно, сэр.
— И теперь у нас есть апот, которая может быть причастна к этому, — сказал он. — Вот только ее имени нет в списке погибших.
— Да, сэр.
— Надо схватить ее как можно быстрее, — сказал он. — И прижать, заставив рассказать нам, что, черт возьми, происходило на этих долбаных собраниях. Я скажу ребятам из Легиона, чтобы они начали ее искать. Но, возможно, она тоже мертва. Проткнута деревом посреди какого-то гребаного поля, а мы ее до сих пор не нашли. — Он вздохнул и потер затылок. — Тем временем, по Даретане бродят ассасины в черных одеждах.
— Да, сэр.
— Это наряду с тем, что люди выращивают деревья изнутри самих себя, и со всем, что к этому приводит.
— Да, сэр.
Он фыркнул и сплюнул на пол.
— Гребаный ад. Что за бардак. — Затем он прикусил губу, размышляя. — Знаешь, если бы у меня была какая-нибудь волшебная монета, которая позволяла бы мне посещать тайные встречи, ну...
— ...вы бы не взяли его с собой на морские стены, сэр? — предположил я.
— Черт меня побери, конечно, не взял бы. Я бы спрятал ее в надежном месте.
— Согласен, сэр.
Мы стояли в задумчивом молчании. Затем двое санитаров вкатили деревянную тележку, одно колесо которой дико скрипело. Тележка везла большой стеклянный резервуар, похожий на аквариум, но, когда она проезжала перед нами, мы увидели, что в нем нет обычных рыб. Массивная, покрытая рябью пурпурная морская звезда цеплялась за дно резервуара, а из ее спины росла человеческая кисть.
Пальцы кисти очень медленно сгибались и разгибались, когда она проезжала перед нами, словно наслаждаясь течением воды. В этом было что-то женственное. В ногтях и костяшках пальцев было что-то нежное.
Мы молча наблюдали, как резервуар проезжал мимо, одно колесо протестующе скрипело.
— Похоже, для Топирак подыскали замену, — сказал Мильджин.
Я прочистил горло. «Похоже на то, сэр», — хрипло произнес я.
Мильджин подождал, прежде чем заговорить снова, пока скрип не растаял вдали. Затем он хмыкнул.
— Давай проверим, нет ли в жилище Ловех этой гребаной монеты, — сказал он, — пока кто-нибудь не подкатил к нам морскую звезду с торчащим из спины членом, а я не потерял сознание, не разбил себе голову и не оказался в одной из этих чертовых ванн.
МЫ НАШЛИ ЖИЛИЩЕ Ловех в западной части здания. Это была небольшая комната с односпальной кроватью, сундуком, шкафом для одежды, книжной полкой — но, если присмотреться, повсюду можно было увидеть признаки богатства. Простыни были тонкими и шелковыми. На подоконнике стояла банка с мыльным порошком, пенистым и ароматным. Шкаф был до отказа набит одеждой, которую не выдавали местные иялеты.
Я прошелся по полу, осматривая комнату.
— Такая мелкая монета, — сказал я, — действительно может быть где угодно...
Затем в руке Мильджина появился меч с зеленым лезвием, и он принялся за работу.
Его меч пронзал кровать, одежду, стены комнаты, прогрызал фретвайн, деревянные доски, кромсая все, что попадалось на глаза.
— Сэр? — встревоженно спросил я. — Что вы делаете?
— Ищу, — проворчал он. Его меч вскрыл замок сундука, и он вывалил из него одежду. — Что же еще?
— Мы не можем уничтожать собственность других офицеров, сэр, — сказал я. — Только не без уважительной причины, когда...
— Она мертва! — рявкнул он. — И эти чертовы стены были разрушены! И ты, кажется, не жаловался, когда я чуть не всадил свой клинок в яйца Вартаса! Клянусь Жнецом, ребенок, подними голову от твоих книг и начинай жить в настоящем мире!
Затем Мильджин остановился и наклонился над дырой, которую он вырезал в полу. Взмахом меча он превратил дыру в квадрат шириной примерно в три спана. Затем он присел над ним на корточки, просунул руку в отверстие и вытащил бронзовую коробочку.
— Вот так, — сказал он. — Вот так, вот так, вот так... — Он изучил ее. — Ни замка, ни прививочной ловушки...
— Прививочной ловушки? — спросил я.
— В трещине растет грибок или что-то в этом роде, поэтому, когда ее неправильно открывают, выделяется токсин... — Он постучал по ней. — Но нет. Это просто коробка. И что в ней...
Он открыл ее одним движением. Внутри была подстилка из мха, а на ней — очень странное приспособление.
Это была маленькая круглая бронзовая пластинка с замысловатой гравировкой, в которую были вмонтированы пять крошечных стеклянных флаконов, в каждом из которых содержались жидкости самых разных цветов. Мильджин нахмурился, потом понюхал его и проворчал:
— Ну, чтоб меня трахнули.
— Что
