Наследник огня и пепла. Том IХ - Владислав Добрый
Вот только встреча явно не задалась.
Охотники толпились на склоне, оседлав камни, и держали оружие наготове. А наши всадники уже целились в них арбалетами и копьями.
Посреди валяющихся пожитков и мёртвого коня стояли Репень и Дукат. Ну, как стояли… Дукат пытался убить Репеня.
Репень почти не изменился. Всё такой же жилистый, сухощавый, с прямым, насмешливым взглядом. Правда, теперь лысый. На плечах — потертый кожаный жилет с воротником из какой-то подозрительной шкуры.
Схватка была быстрой и резкой. Дукат размахивал мечом, полосуя воздух с хлёстким свистом. Репень уклонялся, выжидая момент для удара своим коротким, широким боевым ножом — почти гладиусом. Это была настоящая драка, без игры, с шипением стали и злым молчанием.
Охотники отступали вверх по склону, мои воины начали разворачиваться в линию — оружие поднято, пальцы напряглись.
Репень обескураживал — он отклонялся всем телом назад, как кунг-фуист в фильме. В фехтовании так не делают: из такой позиции невозможно ударить в ответ, да и в доспехе так сделать не получится. Но Репень был без доспеха. А Дукат это почувствовал.
Он рванулся наискось, пытаясь разрубить охотника одним сильным ударом. Репень в тот же миг изогнулся и скользнул в сторону, нырнул под руку Дуката и метнулся вперёд, выстрелив коротким мечом прямо в подмышку.
— Стоять! — рявкнул я.
Дукат успел отвести удар — локтем одной руки, а другой сунул Репеню в зубы латную перчатку. Репень отскочил, выпустив зажатый между кирасой и рукой клинок. Успел: отделался рассечением губы, но сохранил зубы.
Он вытер рот, посмотрел на кровь на пальцах — и вытащил второй нож. Ненамного меньше первого.
— Я сказал, прекратить! — заорал я, уже совсем не по-сеньорски. Двинул Коровку вперёд и захлопнул забрало.
Репень отступил, ловко запрыгнув на валуны, и начал подниматься вверх по склону. Дукат рванул за ним, семеня по-медвежьи и рыча:
— Выебу!
— Дукат! — раздался сверху голос, как грохот пустого самосвала. Я не сразу понял — это был Сперат. Я всегда подозревал, в нём что-то оставалось от даров Пана. — Внемли своему сеньору!
Дукат резко обернулся на усиленный магией голос. Уставился на меня. Сквозь прорези забрала я увидел его глаза — белёсые от ярости, совершенно безумные.
— Выебу… — снова прохрипел он. Уже тише, но по-прежнему не отводя от меня взгляда.
Я наклонился в седле, приоткрыл забрало и сказал негромко:
— Что, и меня?
Несмотря на напряжённость момента, сеньоры в железе за моей спиной коротко усмехнулись. И, кажется, именно это отрезвило Дуката. Он смущённо опустил меч и отступил в сторону.
Я проехал вперёд, снял перчатку, потянул поводья, поднял забрало и осмотрел охотников. Остановился на Репене.
— Рад тебя видеть, — сказал я весело. — Что ж ты не заходишь в гости? Где Дедушка Мо?
— Он решил, что пещера на краю Диких Земель уютнее Караэна, — буркнул Репень. — Люди подумали… и согласились.
— Городская суета не для всех, — философски согласился я.
На этот раз несколько охотников гыгыкнули. Репень, как человек попроще, иронии не уловил.
— Нас там чуть не вырезали. Вместе с твоим домом, Итвис!
Я уже отвык, чтобы мне вот так прямо заявляли, что я приношу проблемы. Немного подумал и сказал:
— Значит, ты ходишь в Дикие Земли, но Караэн кажется тебе опаснее?
Репень молчал.
— Мне нужен Дедушка Мо.
Молчание. Правильно. Политика «не говори — и не подведёшь себя». Ни намёка, ни оговорки, ни выражения в глазах. Я закинул другую удочку:
— Вы же по-прежнему торгуете с Университетом? Но, я так понимаю, нашли и других покупателей? Платят они хорошо?
Репень отвёл взгляд. А по закаменевшим лицам охотников стало ясно: не очень.
— Не пытаются зарезать и забрать товар вместе с деньгами?
Молчание.
— Хорошо, — сказал я. — Если не хотите в город, мне всё равно нужен кто-то, кто будет присматривать за Воющим Камнем. Передай Дедушке Мо моё предложение.
Ответа не последовало. Только жест рукой — и охотники стали расползаться по склону, уходя вверх и в сторону от нас. Оружие опущено, но всё ещё в руках.
— Репень! — крикнул я. Он обернулся. Минимум приличий соблюдён.
— Мне нужна та штука. С лапками. Как паук. И с красным камнем.
Я даже показал рукой, перебирая пальцами, для наглядности. Он не понял. Ему подсказали сзади:
— Медянник, шоле?
— Да! — с облегчением подтвердил я. — Мне нужно хотя бы парочка. Оставь мне проводника!
Репень махнул кому-то — и под копыта Коровки бухнулся мешок. Коровиэль фыркнул. Я успел удержать его от того, чтобы он растоптал мешок. Тут же подскочил сообразительный Волок. Волок осторожно заглянул в мешок и показал мне содержимое.
— Это оно. Сколько тебе платят за одного в Университете? — крикнул я в спину Репеня. — Вернись, я отдам деньги!
— В счёт старой дружбы! — ответил Репень, скрываясь за валуном.
— Сперат, разбивай лагерь, — велел я. — А сам готовься. Придётся идти в Красный Волок.
Кстати… где узник Хауста? Мы что, забыли его в поместье?
— Нет, мой сеньор. Он тут, — невозмутимо сказал Сперат и похлопал себя по жадносумке.
Оставив отряд разбить лагерь на «захваченной» у охотников площадке среди скал на краю Красного Волока, я углубился в царство красных барханов, прохладного безветрия и песка, который шевелился сам по себе. Со мной были Сперат и Волок. Первый давно стал моим продолжением. Второй увязался сам — я не стал его прогонять. Мальчик скоро станет рыцарем. Надо проводить с ним больше времени.
Поскольку коней пришлось оставить, я снял с себя латные поножи. Раньше мои доспехи были легче, да и я помнил, как тяжело идти по здешнему слипающемуся песку.
Мы не стали углубляться далеко, остановившись за первой большой каменюкой, скрывшись от глаз моей свиты.
— Почему вы меня назвали так же, как это место? — вдруг спросил Волок. Голос у него был тише обычного. Видимо, пейзаж действовал угнетающе.
— Если пройдём чуть дальше, ты сам услышишь, как песок шумит. Прямо как ты, когда полировал мои доспехи, — усмехнулся я. — Сперат, помнишь? Он же тогда соскрёб с них всю эмаль цветов Инобал до стали! Я думал он протрет в них дыру!
Волок резко помрачнел. Зря я напомнил ему об убийце его матери. Его все ещё пожирало горе. И он думал,
