Магнолия императора - Лю Ляньцзы
– Я так рада! Я так рада! – Она трясла мои руки, а с ее покрасневшего от радостного возбуждения лица не сходила улыбка. – Наконец-то твои тяготы позади! Теперь ты можешь ходить с гордо поднятой головой!
Линжун вежливо присела и официальным тоном сказала:
– Приветствую госпожу пинь Вань.
Я тут же подошла к ней и заставила встать прямо.
– Зачем ты так? Давай опустим бездушные церемонии.
– Как видишь, сестрица Мэйчжуан сходит с ума от счастья, но я пока в своем уме, – пошутила Линжун, но тут же снова стала серьезной. – Нельзя забывать про этикет. Те, кто тебя знает, скажут, что ты не такая мелочная и не требуешь исполнения всех церемоний, но если тебя не знают, про меня скажут, что я была невежлива.
Мы втроем уселись у чайного столика. Вскоре Хуаньби принесла нам свежезаваренный чай.
Мэйчжуан окликнула ее и с улыбкой сказала:
– Поздравляю, твоей госпоже улыбнулась удача. Теперь у всех слуг в этом дворце жизнь станет намного лучше.
Хуаньби поблагодарила ее за теплые слова и удалилась.
– Сестрица, как это ты так тихо и незаметно стала пинь Вань? Ты даже от нас это скрывала, ни одного намека не сделала, – недовольно сказала Линжун.
– Сестренка, да я и сама не поняла, как это произошло. Я просто случайно встретилась с императором в саду Шанлинь, и все.
– Знаете, есть такая поговорка: «Молчал-молчал, а как сказал, весь мир опешил»? Так вот, это про тебя. – Мэйчжуан хихикнула. – Когда я услышала, что тебя повысили в ранге, я даже сначала не поверила, подумала, что это очередные сплетни.
– Мы смогли поверить только тогда, когда императорский евнух Ли зачитал официальный приказ, – добавила Линжун. – После этого я сразу же поспешила к сестрице Мэйчжуан, чтобы вместе пойти к тебе и поздравить. Кстати, я оказалась права. Мы пришли первыми после оглашения указа.
– А помните, мы играли в «Палочки с цветами»? Все-таки есть что-то в этой игре. Ты и правда удостоилась благосклонности! – Мэйчжуан весело рассмеялась, а потом осмотрелась по сторонам, наклонилась ближе ко мне и прошептала: – Император уже осчастливил тебя?
Услышав столь откровенный вопрос, я тут же покраснела, как помидор. И Линжун, кстати, тоже.
– Как ты можешь такое спрашивать? – я стыдливо опустила глаза.
– Расскажи нам. Мы же сестры, тут нечего стесняться, – настаивала на своем моя подруга.
Я покачала головой, признавая, что мы с императором еще не были близки.
– Правда? Ты меня не обманываешь? – Мэйчжуан не могла мне поверить, и я ее понимала.
Я склонилась к ее уху и прошептала:
– Я ведь все это время болела. Думаешь, я могла разделить с ним ложе?
Мэйчжуан хлопнула в ладоши, отчего мы с Линжун вздрогнули.
– Император очень тебя ценит! – сделала свои выводы Мэйчжуан. – Он возвысил тебя, хотя вы еще не спали вместе. За всю историю династии Чжоу таких случаев были единицы!
Я не могла позволить себе радоваться так же, как Мэйчжуан.
– Боюсь, что именно из-за того, что меня повысили в ранге, хотя я и не была близка с императором, у меня будут серьезные неприятности.
Линжун нахмурилась и кивнула:
– Я тоже думаю, что многие наложницы уже размышляют над тем, как тебе насолить.
Мэйчжуан наконец-то успокоилась и задумалась.
– Я не думаю, что они тебе что-нибудь сделают, пока император к тебе благоволит, – задумчиво произнесла она. – Тебе надо постараться удержать его внимание и быть осторожнее в поступках и словах. Тогда тебе ничего не грозит. Кстати, я слышала, что наложницу Юй понизили до ранга гэнъи в то же время, когда тебя повысили до пинь. Эти события как-то связаны друг с другом?
– Мы с ней случайно встретились в саду, и она начала меня оскорблять. – Я вздохнула, вспоминая те неприятные минуты. – Этим она и навлекла на себя недовольство императора.
Мэйчжуан удивленно приподняла брови и ехидно ухмыльнулась:
– У нее в голове совсем пусто? Она посмела оскорблять ту, кто по рангу выше ее? В результате сама себя же и опозорила.
– Вот и хорошо! – неожиданно сказала Линжун. – Она послужит примером, и больше никто не посмеет унижать нашу сестрицу.
Но мне от этого легче не становилось. Грустные мысли опять зароились в голове.
– Я боюсь, что все выйдет не так, как вы себе представляете, что я потеряю благосклонность императора и из-за этого пострадает вся моя семья.
Мэйчжуан взяла меня за руку и серьезно сказала:
– Раз все так сложилось, ты уже ничего не сможешь сделать. К тому же на тебя сейчас устремлены все взгляды. Если сейчас ты испугаешься и каким-то чудесным образом заставишь императора позабыть о себе, то в будущем тебе придется стать игрушкой в чужих руках. Согласись, что лучше быть под защитой государя, чем самой по себе.
– Сестрица, не грусти. – Линжун похлопала меня по спине. – Сейчас для тебя самое главное – это полностью поправиться и стать пинь Вань не только на словах, но и на деле.
– Линжун права. – Мэйчжуан кивнула, и я заметила в ее глазах необычный блеск. – Пока мы втроем поддерживаем друг друга, мы будем твердо стоять на ногах, несмотря на происки мерзких гаремных гадюк.
Глава 12
И, опершись на служанку, она поднялась [80]
После ухода Мэйчжуан и Линжун во дворце Танли опять началась суматоха, а все из-за того, что во дворец бесконечным потоком хлынули щедрые дары от императора. Слуги радовались им гораздо больше, чем подаркам от наложниц, которые я получила, когда впервые вошла во дворец, ведь это были подарки от их повелителя.
Мое внезапное повышение и благосклонность императора стали тем самым камнем, который бросили в тихий омут гарема, взбудоражив его обитательниц. Девушки, которые в обычные дни маялись от безделья, теперь сгорали от любопытства. Как и следовало ожидать, особое внимание привлек тот факт, что меня возвысили в то же время, когда наложницу Юй понизили. Ее сравнивали с сухой листвой, смытой бурным ручьем после дождя. О ее судьбе волновались лишь несколько человек, для остальных же исчезновение бывшей сладкоголосой фаворитки было самым обыденным делом. Любопытство, смешанное с восхищением, но чаще с завистью и неприятием, выражалось в потоке подарков и недолгих визитов. Их было так много, что у меня начало рябить в глазах, а у служанок не хватало рук, чтобы принимать дары и размещать их на складе.
Когда наступили сумерки, император издал указ о том, что во дворце Танли следует закрыть ворота и что в него разрешено пускать только самого императора и придворных лекарей. Мне надлежало отдыхать и выздоравливать.
