Судьба демона - Миранда Хонфлер
— Прошу, не надо! — голос мамы сбивался. Она протянула руку, но люди не слушали ее. Она побежала к группе, тянула за руки, пыталась забрать мамусю. Бригида побежала за ней, чтобы помочь, но без толку.
«Мокоша, прошу, пощади ее! Перун, ударь их молнией, умоляю. Не дай мамусе умереть».
Мамуся кричала у края, звук разбивал ее сердце на кусочки. Метка на ладони Бригиды болела, и боль наполняла пальцы. Она сжала кулак.
«Велес, услышь мою молитву! Дай мне сил остановить их!».
Метка запульсировала снова.
Изо Рта Велеса поднялась тьма. Она поползла по полу пещеры. Тьма добралась до людей, несущих мамусю, потекла в их глаза, носы и рты.
Они с криками падали на колени.
Мама схватила мамусю за руку и оттащила, они упали на землю вместе.
— Лилиана! — закричала мама, обняв мамусю.
Тьма проползла мимо них, направилась к мужчинам, бьющимся с Уршулой, Никодимом и Стефаном.
Она поднялась по телам нападающих людей, по их лицам. Те, кого она касалась, падали на землю, черная жидкость текла из их глаз, ушей и ртов.
Люди в ужасе кричали, поворачивались и бежали, среди них был и Дариуш. Но никто не мог сбежать от тьмы. Крики звучали волнами, но угасали… умирали.
Через пару мгновений тишина охватила лес. Тела ее врагов лежали у ее ног. Следы тьмы собирались к ней, и она закрыла глаза, готовая встретить ту же судьбу, что и мертвые люди.
Она ждала… ждала… и ждала.
Но та судьба не наступила.
Бригида открыла глаза, остатки тьмы впитались в ее метку-полумесяц.
Дрожа, она посмотрела на матерей, протянувших к ней руки. Она подбежала к ним, и они обнялись втроем. Они долго просто стояли в обнимку, тихо плакали от облегчения.
Мамуся сжала ладонь Бригиды, перевернула и печально нахмурилась. А потом посмотрела на тела, на Стефана, Уршулу и Никодима, стоящих в стороне, в ужасе глядящих на павших.
Что-то темное и жуткое поднялось из нее, когда она молилась Велесу. Что-то из ее метки.
— Ты убила женщин, — пролепетала мамуся, слезы катились по ее щекам. — Ты не можешь больше тут оставаться, Бригида.
ГЛАВА 25
Каспиан сидел на краю кровати. Спальня его родителей была жаркой, душной, как раньше, запах трав был ужасно сильным. Мама была на коленях у кровати, сжимала руку папы.
Его зрение медленно возвращалось. Он мог различать размытые силуэты, больше красок. Но ему не нужно было видеть папу, чтобы знать, что конец был близок. Каждый вдох был со свистом, и он не мог даже поднять руку над одеялом.
— Сабина? — прохрипел папа и закашлялся.
— Я тут, не переживай. Я тут, — она убрала волосы с его глаз.
Он хрипло вдохнул.
— Я, — прохрипел он, — должен был… — еще свист, — быть лучше с тобой.
— Тише, не надо, — мама нежно погладила лицо папы.
— Каспиан? — рассеянный взгляд папы скользил по комнате.
Каспиан придвинулся ближе, чтобы папа не напрягался.
— Я тут, папа, — горло сдавили эмоции.
Потерять Роксану было тяжело, а потерять папу было жестоко, ведь все оставалось нерешенным. Не было шанса вернуться, наверстать время, что они потеряли за горькими словами и недопониманием. Осознание, что смерть близко, не делала процесс проще.
Он погладил ладонь папы большим пальцем. Эти сильные ладони когда-то поднимали его на плечи, кружили его, вызывая радостные вопли.
— Будь… хорошим… лордом, — каждое слово сопровождал рокот в легких, словно папе не хватало воздуха.
— Буду, папа. Обещаю, — хоть он пытался подавить их, слезы покатились из глаз.
Слава Перуну, он успел сюда. Он дал гневу и горечи ослепить его, но ради папы и себя он решил все сделать правильно, послушать советов матери и вести народ Рубина к процветанию.
Папа закрыл глаза, его дыхание замедлилось. Мама обвила Каспиана рукой. Они держались друг за друга в горе и боли, минуты становились часами, но они оставались с папой. А потом без предупреждения папа угас.
Умер за миг.
Горе ударило его, будто кулак по животу. Страдания папы закончились, но это не сделало боль от потери меньше. Он думал, что знал боль горя, потеряв Роксану, но это не сделало потерю отца легче. Его сердце кровоточило от свежей раны, и бремя после смерти папы легло на его плечи.
Он будет хорошим лордом. Должен.
* * *
Бригида сидела за столом с матерями, они держались за руки. Мамуся гладила черный шрам Бригиды большим пальцем. Она прошла испытание Велеса, получила его благосклонность, одолев беса, но, навредив женщинам, она стала падшей в глазах Мокоши.
— Простите. Если бы я слушалась, этого и не произошло бы, — сказала она, сжав руки матерей. Она глупо считала свои земли ведьм и этот дом клеткой, и что ее матери держали ее в плену. Это был дом, а теперь она его потеряла.
— Тебе нужно найти способ покаяться, — прошептала мамуся, ее сиреневые глаза были полны слез, пока она гладила щеку Бригиды с любовью. — Мокоша щедрая, и я надеюсь, что ты сможешь вернуться к нам.
От одной мысли было плохо. Но это был ее выбор. Она выбрала жизнь мамуси, а не людей, а теперь платила за это.
Слезы полились по ее лицу. Хоть она знала, что должна была это сделать, почему было так больно?
Мамуся встала и обняла Бригиду, а потом к ней присоединилась мама. Она хотела не уходить, остаться в уюте и безопасности их рук. Но она своим поступком лишилась места здесь.
Снаружи ждали Уршула и Никодим.
Она уткнулась лицом в плечо мамы, вдохнула знакомый запах в последний раз.
— Я найду способ вернуться, обещаю, — она нежно потирала спину мамуси.
— И мы будем всегда тебя ждать, — сказала мамуся.
А теперь ей нужно было уйти, пока она не стала лужей слез на полу. Если она не уйдет к закату, Мокоша перестанет защищать Рубин, а она не хотела навлекать еще гнев на мамусю.
Бригида отодвинулась, мама сжала ее плечо.
— Я тобой горжусь, Бригида. Я и не заметила, а ты из ребенка стала женщиной. Верь сердцу и береги себя.
Бригида кивнула, вытерла слезы с глаз и направилась к двери. Мама и мамуся отдали ей сумку вещей и плащ.
Уршула и Никодим ждали верхом на лошадях.
— Готова?
— Осталось кое-что еще, — что бы ни случилось, она не могла покинуть Рубин, не попрощавшись с Каспианом.
