Князь Полоцкий. Том I - Николай Тихонов
Ночь прошла спокойно, без приключений. Морского змея никто не потревожил. Лишь рано вставший Флоси, подменённый после полуночи Некрасом на ночном дежурстве, яростно ругал последнего, не обнаружив того на положенном месте.
Отрок под самое утро отошёл в ближайшие кустики по нужде, за чем был врасплох застигнут маленьким хирдманом. И сейчас Некрас, одетый в полный боевой доспех, в двойном поддоспешнике, держал в руках тяжеленный щит и толстую деревянную палку, и пытался отражать атаки Флоси. Хирдман нещадно лупил отрока обухом своего любимого топора по мягким местам, ругая нерадивого постового на чём свет стоит.
Наблюдавшие за этим действом варяги одобрительно гудели и кивали головами. Пот лил со Некраса ручьями, глаза совсем ошалели, руки дрожали, не в силах держать тяжёлый щит. Дыхание сбилось, отрок дышал как загнанная лошадь. Шутка ли, тренировка шла уже второй час, но Флоси и не думал заканчивать.
– Сын жирной тюленихи, рождённый от связи со свиньёй! – громко закричал Маленький, со всего размаху вмазав обухом топора в нижний край щита. Некрас, потерявший равновесие, рухнул на колени, выронив свою палку.
– Поднимайся, ленивый слизняк! – Флоси обидно пнул отрока носком сапога по заднице. Некрас едва не рухнул на землю, в последний момент уперевшись в щит.
– Или тебе больше по нраву копаться к грязи? Ты воин или смерд, парень?
Новый удар, в этот раз древком, в край щита, на который так удачно опёрся Некрас. Лишившись опоры, отрок лицом, всем весом, впечатался в мокрый речной песок, так и оставшись лежать.
– Я же сказал, земля тебе ближе меча! – сказал Флоси, и собравшиеся вокруг варяги обидно засмеялись. Отрок поднял голову, попытался приподняться на локтях, однако очередной удар опять уронил парня.
Некрас до боли закусил нижнюю губу. Струйка крови медленно потекла по подбородку. Парень почувствовал приятный вкус металла во рту. Речной песок, такой тёплый и мягкий, манил, притягивал к себе, будто уговаривая лечь и закрыть глаза.
Резкий удар ногой по рёбрам выбил из отрока дух. Некрас, с сипением выпустив воздух из лёгких, открывал и закрывал рот, словно глупая рыба, выброшенная на берег, не в силах вдохнуть.
– Так я и думал, – насмешливо проговорил Флоси, убирая топор в крепление, – вернёмся в Полоцк, передам Яруну – не годен ты в воины. Будешь пахарем! В земле копаться – вот на что ты годишься!
Послышались удаляющиеся шаги. Некрас заскрипел зубами от злости. Ногти с остервенением впились в потные грязные ладони, боль вернула мыслям ясность.
«Нет уж, нурманская собака, – зло выругался про себя Некрас, – Я покажу тебе, чего стоит настоящий варяг!»
Отпустив ставший бесполезным щит, отрок, рыча и скрипя зубами от ноющей во всём теле боли, медленно поднялся на колени, уперевшись окровавленными ладонями в речной песок.
– Что такое, смерд? – крикнул Флоси, успевший отойти шагов на десять от отрока, – Не понимаешь? Что ж, я объясню тебе ещё раз – в земле твоё место!
Внезапно Некраса будто кто-то толкнул. Но не так, как это делал противный маленький нурман. Ладонями, которыми отрок опирался в землю, он вдруг ощутил странное чувство. Будто там, кто-то в земле, поделился с Некрасом своей силой. Приятное тепло разлилось по всему телу, боль и усталость вдруг куда-то отступили.
– Велес? – чуть слышно прошептал отрок разбитыми губами. Ему показалось, что владыка подземного царства где-то там, внизу, гулко рассмеялся.
– Что ты там бормочешь, смерд? – раздался голос Флоси над головой, послышался звук вынимаемого из крепления топора.
Некрас быстрым перекатом ушёл в сторону. Топор нурмана впустую ударил речной песок в том месте, где мгновенье назад была голова отрока. Флоси бил вполсилы, обухом, однако уставшему молодому телу хватило бы за глаза.
Некрас, так и оставшись на корячках, снова прислушался к себе. Появившиеся силы никуда не делись. Напротив, их становилось только больше. Как будто где-то в груди медленно разгорался огонёк. Отрок внимательно посмотрел на свою грязную ладонь, поднял голову. Флоси вразвалочку двигался к нему, угрожающе покачивая топором. Нурман выглядел расслабленным, полностью уверенным в своим силах.
«Ну, сейчас посмотрим, кто кого!» – Некрас одним движением вскочил на ноги. Флоси, нагло ухмыльнувшись, продолжал медленно приближаться. Вот он ставит ногу на мокрый песок, как вдруг... Твёрдая мысль ударила в мозг, словно раскалённая игла! Неожиданно пришло осознание – вот же оно!
Некрас громко и счастливо рассмеялся, заставив Флоси остановиться, недоумённо уставившись на парня.
– Перестарался, нурман? – спросил один из варягов, – Выжил отрок из ума, давай заканчивай с ним!
– На солнышке перегрелся! – раздался ещё один голос.
Некрас не слышал их. Разве они могут осознать то, что сейчас чувствовал он? Это как будто всю жизнь прожить глухим, и вдруг услышать писк маленькой полевой мышки в высокой траве.
Что-то такое Флоси увидел в глазах Некраса. Взяв топор двумя руками, он медленно, но уже собранно, подобно опытному воину, мелкими частыми шажками двинул к отроку.
Некрас вытянул руку вперёд, в сторону нурмана, и крепко сжал кулак. Песок, как живой, обхватил ногу Флоси, и начал медленно засасывать того под землю. Варяги восторженно ахнули.
Нурман озадаченно уставился на свою ногу, хмыкнул, хлопнул обухом топора. Ярко вспыхнули колдовские руны, и первое заклятье Некраса мгновенно осыпалось пылью.
– Кто ты, дренг!? – вдруг по-нурмански взревел Флоси, бросаясь вперёд, широко замахиваясь лезвием топора, намереваясь снести Некрасу его глупую голову. Отрок неосознанно махнул рукой, и прыгнул навстречу, замахиваясь. Кулак Некраса вдруг стал тяжёлым, совсем как недавно осточертелый щит.
Отрок шустро нырнул под широкий замах, и ударил просто, прямо, от души, в незащищённую челюсть нурмана. Флоси, широко раскрыв рот, скосил глаза в разные стороны и ничком рухнул на песок.
Некрас неверяще уставился на свой кулак. Речной песок, пропитанный силой, обволок кисть и затвердел, покрыв пальцы и костяшки толстым каменным наростом.
– Я – варяг, – на одном дыхании пробормотал Некрас, и рухнул на песок следом за нурманом. Немудрено – пробуждение дара штука болезненная.
Через седмицу после заветного поединка Турбьёрна и Курбата, открытия дара Некраса, к полудню,
