Костёр и Саламандра. Книга третья - Максим Андреевич Далин
— Марбелл Междугорский, — тут же поняла я.
— Он самый, — Вильма хмыкнула. — Дамочка ему подражает? Дамочка имеет к нему отношение?
— Паутина, — подхватила я. — Которую она тянет через темноту… ну да о чём ты говоришь! Это же личный метод Марбелла! Он обожал искать ощупью, через зеркало — и я не очень понимаю, как именно он это делал. Была ли это какая-то особая практика, как он любил, частью чернокнижная, частью алхимическая — или просто его личная особенность, свойство его Дара…
— Дар передаётся по наследству, — заметила Виллемина. — Характерные особенности…
— Ты хочешь сказать — потомок Марбелла? Внучка? Или правнучка? Только этого нам не хватало…
Виллемина пожала плечами:
— Милая моя сестрёнка, во всех источниках, включая закрытую информацию внешней разведки, я читала только одно: Марбелл не любил живых женщин. Поэтому его потомки — под большим вопросом: дети обычно не появляются ниоткуда. И тем не менее…
— И тем не менее, — сказала я хмуро. — Мало ли что в жизни случается!
— Мне надо поспать, — сказала Вильма. — От усталости мне приходят в голову совершенно безумные идеи. Вроде той, что путь аду открыли именно на Святой Земле — и что Марбелл немало хлопотал, чтобы этот путь был как можно удобнее и приятнее для адских сил. И как-то уж слишком очевидно представить себе участие в этой драке потомков всей компании главных страшилищ прошедших веков. Дольф, Церл… почему не Марбелл? Было бы до отвращения символично…
— Тебе точно надо поспать, — сказала я. Обняла её за талию и повела в нашу спальню. — Прямо необходимо. Придумаешь тоже! Вот только Марбелла нам и не хватало для полной радости. Ну его. И, кстати, как она ухитряется использовать гламор? Я думала, это строго вампирское свойство.
Виллемина слегка сопротивлялась, но шла.
— Ну, положим, не вампирское, а шире — народа Сумерек и Межи. Неумерших, всевозможных странных сущностей, живущих на грани посмертия… Быть может, адских сил?
— Ох.
— Ох, — согласилась Вильма и села на постель. — Всё. Все беседы — потом.
И зевнула.
10
Я не помню, как заснула. Просто провалилась в сон, как в глубокую тёплую воду. Кажется, кто-то обнимал меня, смутно припоминаю ощущение прохладной Тяпкиной морды на своём колене… и всё. Тёплая блаженная темнота, пронизанная крохотными золотыми искорками.
И резкий грохот со звоном меня оттуда выдернул, как морковку из грядки. Тяпка лаяла, злобно лаяла, как на врага, и скакала, топала по полу. Люди побежали.
Я вскочила, одёргивая рубашку, — и в одной рубашке выскочила из спальни в будуар.
— Стой, Карла! — приказала Виллемина, и голос её был абсолютно спокоен. — Сюда нельзя, здесь битое стекло, а ты босая. Так легко порезать ступню.
— Сейчас, леди Карла, сейчас! — и мимо меня проскочила Друзелла.
Туфли мне принесла.
Тяпка всё рычала. Она бы, наверное, и шерсть на загривке подняла, будь у неё шерсть. А я окончательно проснулась, надела туфли и рассмотрела всю создавшуюся картину.
Наше зеркало, роскошное старинное зеркало в оправе из бронзовых роз, теперь валялось на полу, разбитое вдребезги. И я поняла чем: тяжеленный хрустальный флакон ашурийского благовонного масла лежал среди осколков — не разбился даже. Валор, присев, рассматривал осколки, даже поднял один — встал и на меня посмотрел виновато:
— Простите меня, деточка. Было чудовищно неучтиво врываться в будуар к дамам, одна из которых — моя прекраснейшая государыня, а вторая — повзрослевшая воспитанница. Но я испугался за вас — и мне жаль сердечно, что наша встреча произошла так… сумбурно.
— Ничего страшного, дорогой мессир Валор, — сказала Виллемина. — Вы здесь очень кстати.
— Я не пойму, что случилось, — сказала я. — Это ты расколотила зеркало, Вильма? Зачем? Это же не рабочее зеркало, вампиры сюда не ходят… неудобно же перелезать через туалетный столик… вряд ли кто-то вошёл бы…
— Расколотила я, — сказала Вильма. — Я растерялась и сделала первое, что мне пришло в голову. Но, полагаю, надо рассказать всё по порядку. Мы с нашей драгоценной Друзеллой как раз заканчивали приводить в порядок мои волосы, когда мне сообщили о приходе мессира Валора. Я уже совсем было собралась выйти к нему в гостиную, но леди камеристка нашла, что в моей новой причёске будет уместен черепаховый гребень. Из-за гребня я задержалась на одну минутку…
— Ах, простите, государыня! — огорчённо, даже сокрушённо вздохнула Друзелла. — Кто же знал!
— Дорогая, пожалуйста, не извиняйтесь, — ласково сказала Вильма. — Если бы вы не ушли за большой шкатулкой, история могла бы закончиться очень неприятно. Возможно, этот гребень спас кого-нибудь из нас. Так вот, леди Друзелла ушла за шкатулкой с гребнями и шпильками, а я осталась смотреться в зеркало. И вдруг… пожалуй, мне показалось, что через зеркало кто-то пытается обратиться. И при этом мне было очень не по себе… не умею описать… словно волоски на руках встают дыбом — если бы они были, если бы я была живая…
Резануло меня по сердцу — и я её обняла, а Тяпка привалилась к её ноге. Виллемина погладила её по голове, взяла мою руку и продолжала:
— Я не придумала ничего умнее, как раскрыть зеркало с помощью «зеркального телеграфа» нашего друга Ольгера. Я думала, что кому-то очень нужно и очень спешно, поэтому он рискнул позвать через зеркало, хоть это и опасно. И вот.
Она показала мне и Валору кончики пальцев, с которых ещё не испарился Ольгеров «телеграфный сироп».
— Но это был не вызов, — кивнул Валор, так и крутя в пальцах осколок.
— Да, — сказала Виллемина. — Ни я, ни особа, что находилась по ту сторону зеркала, не ожидали увидеть то, что увидели.
— Ох ты ж… — вырвалось у меня. Я повернула Вильму лицом к себе. — Это что, была Хаэла?!
— Не сомневаюсь, — сказала Вильма. — Дорогой Валор, эта особа, судя по всему, представляет ад при перелеском дворе — о ней мы знаем из данных внешней разведки, подтверждённых вампирами.
— След ада на стекле очевиден, государыня, — сказал Валор. — Я бы даже сказал, след демона. Мне очень не нравится.
— Мне тоже, — сказала Вильма со вздохом. — Какова, однако, бесцеремонность! Эта мерзавка решила взглянуть на меня и пыталась сделать это незаметно.
— Ну вот, теперь она знает, что у тебя задатки некромантки, — сказала я.
— Но что же мне было делать? — сказала Вильма. — Я швырнула флакон с маслом герани в её удивлённую физиономию — и тем прервала связь.
— Вы
