Костёр и Саламандра. Книга третья - Максим Андреевич Далин
— Очень разумно, — сказала Виллемина. — К сожалению, зеркала становятся всё более опасными.
— Оставим открытым то, что в нашей гостиной, — сказала я. — Туда ходят вампиры.
— Полагаю, меры предосторожности надо обсудить с вампирами, — сказала Вильма.
— А какая она? — спросила я. — Эта Хаэла? Ты видела её с гламором или без?
Виллемина задумалась.
— Не знаю… — проговорила она медленно. — Я ведь видела её совсем недолго… несколько мгновений только…
— Ага, и флаконом в морду! — фыркнула я.
Виллемина рассмеялась:
— Жуть, до чего ты вульгарная!
— Ах да, в очаровательное личико!
Теперь уже смеялся и Валор.
— Мне показалось, что она очень хороша собой, — сказала Виллемина. — Такая золотистая, атласная, пушистая брюнетка, какие встречаются среди кровных междугорских девушек. С великолепной фигурой, с открытыми плечами и шеей — и поднятыми волосами.
— Как у кокотки? — спросила я.
Виллемина чуть двинула плечом:
— Декольте не слишком низкое. Но платьице миленькое — из тяжёлого бархата, цвета очень тёмного вина или запёкшейся крови, как у роковых дам на древних портретах… Знаешь, эта салонная болтовня помогла мне понять, прикрывал ли её гламор, Карла. Да.
— Как ты догадалась?
— Я сказала: атласная, золотистая, пушистая кожа, — задумчиво сказала Виллемина. — Как у очень юных девушек. Но я не берусь судить, сколько дамочке лет. У неё не юное лицо, не то выражение, какое бывает у молоденьких девиц, а глаза… Они жуткие, Карла, дорогая. Не девичьи. Злобной старухи.
Друзелла, всё это время стоявшая тихо, как мышка, горестно вздохнула.
— Не бойтесь, дорогая, — ласково сказала Вильма. — Мы уже всё знаем и примем меры.
— Я задним числом боюсь, — сказала Друзелла. — Этакая мерзость… а если бы она навела порчу сквозь зеркало?
— Уже не наведёт, — сказала Виллемина. — Мы перейдём в гостиную, дорогая. Скажите, мессир Валор, эти осколки опасны?
— Нет, — сказал Валор. — Просто стекло. Я начертил над ними значок, закрывающий пути, практически сразу же, как увидел. След — только на этой стекляшке, я хочу её забрать и попробовать с нею поработать, прекрасная государыня.
Виллемина подала ему листок бумаги для заметок из небольшой пачки, и Валор завернул осколок.
— Вот видите, дорогая Друзелла, стёкла уже не опасны, — сказала Виллемина. — Пришлите, пожалуйста, убрать осколки и распорядитесь, чтобы сюда повесили новое зеркало. Мессиры некроманты потом осмотрят его и защитят от вторжений.
Друзелла присела и поклонилась.
Виллемина повернулась ко мне:
— Милая моя сестрёнка, у нас в гостиной сейчас будет довольно многолюдно — и прийти туда в рубашке, вероятно, было бы слишком смело?
Я прыснула:
— Сейчас оденусь.
— Я буду ждать тебя, — сказала Вильма и ушла в гостиную вместе с Валором.
Я одевалась в обществе Тяпки и думала.
Теперь гадина знает, что Вильма — тёмная государыня с настоящим Даром, хоть и слабым.
А ещё раньше узнала, что у нас теперь есть Ричард.
Выходит, она знает о нас больше, чем мы — о ней. Плохо.
Я взглянула на себя в маленькое зеркало, воткнула в волосы десяток шпилек, чтобы кудряшки не торчали дыбом, как пружины из сломанных часов, и решила, что уже вполне можно появиться в гостиной и не напугать гостей.
Да и вообще — это ведь наши друзья! А некоторые мои друзья и вовсе непричёсанной меня видели. Подумаешь! От этого ещё никто не умер.
И мы с Тяпкой вошли, когда в гостиной впрямь уже было много народу. Кроме Виллемины и Валора там были Норис, которому я обрадовалась, маршал Лиэр и незнакомый пожилой господин с добрым симпатичным лицом и усами как у ласкового котика. Мужчины встали, чтобы со мной поздороваться, Норис подвинул мне стул. Слушали все Ольгера. Ольгер торжественно читал газету:
— … стало возможным благодаря огромным успехам некромеханики! Здравствуйте, милая леди Карла! Новейшая некромеханическая кавалерия восхитила отважными рейдами и внезапными ударами по удалённым позициям врага, ничего не подозревавшего до самого последнего момента. Наш фронтовой корреспондент сообщает: некромеханический кавалерийский корпус, при поддержке огнём артиллерии, вместе с гренадерами её величества совершил смелый прорыв вперёд, войска освободили Чаячью Гавань и в настоящее время с боями движутся к Жемчужному Молу. Потери нашей доблестной армии невелики.
— И что, это правда? — спросила я. — Звучит здорово.
Ольгер протянул мне газету. Статья начиналась большой светокарточкой, изображавшей троих лихих фарфоровых кавалеристов в шлемах и каких-то штуковинах, похожих на кирасы, поверх шинелей. Один из них обнимал за шею игрушечную лошадку, как кавалеристы обычно обнимают живую лошадь: на череп лошади они нахлобучили венок из цветущих мальв.
Зрелище героическое, но из ряда вон выходящее.
— Если не считать обычных газетных восторженных воплей — правда, — сказал Лиэр. — Некромеханические лошадки до изумления хорошо показали себя. Откровенно говоря, я не верил в должной степени… всё-таки очень необычно… но некромеханика весьма пригодилась на поле боя. И вороны, да. Мы стараемся, чтобы некроманты работали по всему фронту. Везде, где они есть, вороны защищают живых солдат от жрунов. Изумительно эффективно. Фронтовики отмечают, что жруны стали охотиться с большой оглядкой… Но некроманты под ударом, конечно.
— У нас новое оружие, — сказал Норис. — И они наверняка будут искать методы противодействия.
— Они ищут, — кивнул Лиэр. — Из Западных Чащ пишут, что там нарвались на жрунов, изрыгающих вместо пламени ядовитый зелёный пар. Были, конечно, потери… от неожиданности больше. Сейчас таких сбивают воронами сразу, против ворон им деваться некуда, пар — не огонь. А личному составу выданы очки-консервы, потому что пар глаза разъедает, и марлевые повязки на рот и нос…
— Мы, мессир, разрабатываем маски посерьёзнее, — вставил Ольгер, отложив газету. — Из каучука, с алхимическим фильтром. На всякий случай.
— Алхимики — молодцы, — согласился Лиэр. — Но я чувствую, что ядовитыми гадами противник не ограничится. Мы готовим наступление — и у него наверняка найдутся ещё козыри… адские.
— Диверсии в тылу, — мрачно сказал Норис. — Мессир Броук в Беловодье сегодня, там был взрыв на оружейном заводе. С ним Жейнар… А у нас в городе Ален спит от случая к случаю: по крайней мере раз в неделю пытаются нагадить… простите. Мы несём потери. Последний пожар…
— Это ожидаемо, — сказал незнакомый мессир, похожий на котика. — Простите великодушно, леди рыцарь, с разрешения прекраснейшей государыни — Миль из дома Свежего Ветра, барон Солнцегорский. Так вот, ожидаемо, что они устраивают диверсии. Это, в некотором роде, нормально — их привычная тактика. Но её величество пригласила меня для того, чтобы я объяснил
