Восстать из Холодных Углей - Роберт Дж. Хейс
Я проснулась в Другом Мире, но там не было света. Даже мягкого серого свечения. Я проснулась в темноте, но знала, что нахожусь там. Севоари ощущается по-другому, как будто на меня постоянно давят, пытаясь сжать, пока я там нахожусь. Это странное, но в то же время правильное ощущение, словно тебя крепко обнимает любимый человек. В этой тесноте есть странный комфорт и защищенность.
— Я ничего не вижу. — Я подняла руку и помахала ею перед своим лицом. Когда демономант переносится в Другой Мир, у него нет тела, вообще нет реальной формы, только присутствие. Но все было по-другому, когда я появлялась там в своих снах. Мы были там, Сссеракис и я, могли взаимодействовать с миром и его обитателями, но, в то же время, нас там не было. Я существовала и в Оваэрисе, и в Севоари одновременно, и не как бесформенный дух, а как землянин. Честно говоря, я была не на своем месте и выделялась из толпы. Я не принадлежала к тому миру. Мне страшно подумать, что могло бы случиться, если бы рядом со мной не было Сссеракиса, который защищал и направлял меня.
Перестань смотреть своими глазами и посмотри моими.
— У тебя нет глаз. Верно?
Нет, есть. Я чувствовала, что этот ужас забавляется. Я бы рассмеялась, если бы не кромешная тьма и странный скребущий звук, который, казалось, становился громче с каждой минутой.
Я моргнула, а когда снова открыла глаза, то обнаружила, что могу видеть с помощью уникального ночного видения Сссеракиса. Древний ужас был порождением страха, холода и тьмы, поэтому неудивительно, что у тьмы не было от него секретов. Мир вокруг меня предстал в четких деталях, но без какого-либо цвета. Сначала я подумала, что это просто еще одна часть локации — мы были глубоко под землей, — но теперь я знаю лучше. Сссеракис не мог видеть цвета. Древний ужас рассматривал миры только с точки зрения света и тьмы. Я думаю, именно это ранило Сссеракиса в Оваэрисе. Такую сильную боль ему причинял не свет или яркость, как утверждал ужас, а, скорее, неспособность воспринимать цвета.
Мы находились в туннеле, похожем на те, что я обычно копала в Яме, но гораздо большего размера. Потребовалось бы четверо таких, как я, чтобы добраться до потолка туннеля, и вдвое больше, чтобы измерить ширину. По всему полу туннеля шли неглубокие канавки из лепного камня, как будто по туннелю регулярно протекали крошечные реки, образуя в скале миниатюрные долины. Каменные стены были зазубренными и неровными, как будто их вырубали дюжины разных людей, у каждого из которых были свои представления о том, какой ширины должен быть туннель. Слева от меня ответвлялись еще два туннеля, исчезая в темноте; по крайней мере, один из них уходил вниз. Справа от меня не было ничего, кроме камня. И над всем этим я слышала скрежещущий звук, который становился все громче или, возможно, просто более интенсивным. И было что-то еще, эхо, которое пульсировало, как будто ты закрыла уши руками и не слышишь ничего, кроме собственного сердцебиения.
— Где мы? — Мой голос звучал громко и непривычно здесь, в туннеле, далеко под поверхностью. Это место, которого никогда раньше не видел ни один землянин. Я всегда была первопроходцем в изучении Севоари. Первым, кто перенес в наш мир Мерзость. Первым, кто действительно ступил в Другой Мир. Первым, собравшим в нем армию.
Недалеко от дома. На границе с территорией Норвет Меруун. Она ближе, чем следовало бы.
Я знала это имя, Сссеракис уже однажды произносил его.
— Норвет Меруун. Одна из лордов Севоари?
Бьющееся сердце. Надвигающаяся гибель. Да, одна из девяти, но непохожая ни на кого другого. Норвет Меруун — смерть моего мира, проявившаяся в гниющей плоти. Она ползет по Севоари, пожирая все. Становясь все больше. Я один сдерживал ее. Насколько мог.
Мать Мерзостей, Норвет Меруун. Однажды, много лет назад, когда я впервые призвала существо из Другого мира, я уже сталкивалась с Мерзостью. Я думала, что это маленькое существо, похожее на слизняка и не крупнее кошки. Я не могла знать правды, ни один другой Хранитель Источников никогда раньше не видел ни одного из этих монстров. Оно вырвало Источник из моего желудка, когда я перенесла его в наш мир, разорвав связь между нами и мою власть над ним. Если я закрою глаза, то все еще могу ощутить вкус его серой пульсирующей плоти. Похоже на мясо с личинками, извивающееся и неестественное. Чертовски отвратительно. Как только существо вышло из меня, оно начало расти. Плоть увеличилась, а щупальца выросли во все стороны. Она сровняла с землей здание и убило шесть человек, прежде чем преподаватели академии его убили. После этого Мерзость была внесена в список запрещенных, предупреждение было разослано по всем уголкам Оваэриса, и, насколько мне известно, это единственное предупреждение, к которому все прислушались. Даже я. Мерзость, с которой я столкнулась, была маленькой, возможно, еще молодой. Норвет Меруун была совсем не маленькой.
— Что это за шум? — спросила я своего пассажира. Скрежет был непрерывным, становясь все более и более настойчивым. Я не могла сказать, был ли он близко или доносился издалека, из-за гулкого эхо в туннеле.
Даже у Норвет Меруун есть миньоны, Эскара. Все создания, имеющие силу, притягивают к себе тех, у кого не хватает ума иметь свою.
Я огляделась в поисках Сссеракиса. Обычно, когда мы посещали Севоари, ужас каким-то образом проявлялся, но на этот раз он оставался скрытым внутри. Возможно, потому, что в темноте не было света, который мог бы отбрасывать тень. Пока я искала ужас, я заметила движение в конце туннеля. Размытые серые ноги и кричащие рты, пугающе земные. Чем бы это ни было, оно каким-то образом заметило меня и повернулось в мою сторону. Оно было по меньшей мере вдвое выше меня и имело трубкообразное тело, сегментированное по
