Восстать из Холодных Углей - Роберт Дж. Хейс

Роберт Дж. Хейс

Восстать из Холодных Углей

Вечная Война – 3

Перевод Александра Вироховского

Пролог

Есть неотъемлемая противоположность жизни и развитию, возможно, это своего рода болезненный способ уравновесить какие-то грандиозные весы. Я, конечно, не имею в виду обычные весы, скорее я говорю о противоположных силах в нашем мире, которые уравновешивают друг друга. Ранд и Джинны, пожалуй, являются лучшим примером этого. Они не могут существовать друг без друга. Законы нашего мира неразрывно связывают их. Когда умирает Ранд, то же самое происходит и с Джинном, и наоборот. Они существуют в тандеме, равные силы, уравновешивающие друг друга. Это делает их вечную войну еще более идиотской. Оба народа знали, что единственным возможным исходом может быть взаимное уничтожение, но все равно сражались. Они проделали дыры в Оваэрисе, разрушили целый континент и даже открыли портал в другой мир, и все это из-за того, что ни одна из сторон не могла принять правду. Джинны создали Другой Мир, Севоари, и попросили Ранд наполнить его жизнью. Они, вероятно, ожидали увидеть светящихся существ, исполненных благородной цели. Ранд создали в нем кошмары. Кошмары, буквально заимствованные из снов жителей Оваэриса. Я не думаю, что это когда-либо подразумевалось, как пренебрежение, но, скорее всего, это было следствием того, что у Ранд очень мало воображения. Они восполнили свой недостаток, заглянув в умы нас, меньших народов. Большая часть нашего мира сформировалась из-за непонимания, с которым наши боги отказались примириться. Позволь мне заверить тебя: независимо от того, даешь ли ты своей войне причудливое название вроде Вечная война, это все равно война; и больше всего от нее пострадают те, кто окажется в ее центре.

Я отвлеклась от своей первоначальной темы. Я часто ловлю себя на том, что мои мысли блуждают, когда я размышляю о влиянии, которое Ранд и Джинны оказали на нашу жизнь. На мою жизнь. Я верю, что такие вещи творит гнев. Я никогда не смогу простить им того, что они у меня отняли. Я отказываюсь даже стараться.

Вернемся к противоположности жизни и роста. Возможно, в какой-то степени закономерно, что мы больше учимся на своих поражениях, чем на победах, как будто мир каким-то образом устроен так, что в следующий раз у проигравших будет больше шансов. Мы больше растем от неудач, чем от успехов. Признаюсь, я являюсь ярким примером этого. Мои успехи всегда приводили только к застою, в то время как неудачи всегда заставляли меня прилагать больше усилий. Неудивительно, что я гораздо чаще проигрывала, чем побеждала. Нас выковывают скорее трагедии, чем удачи.

Я только что проиграла. Была побеждена. Я потерпела неудачу. И я только что пережила вторую худшую трагедию в своей жизни. Сильва была мертва, убита моей собственной рукой. Она сама поставила меня в такое положение, не оставив мне выбора. Так или иначе, она обрекла себя на смерть, и мне оставалось только выбрать способ. Как она могла это сделать? Как она могла утверждать, что любит меня так же, как я любила ее, и в то же время заставить меня стать орудием ее смерти? Возможно, большей трагедией было то, что никто из нас не понимал, что был другой способ. Способ, который не только сохранил бы Сильве жизнь, но и освободил бы ее. Я уже упоминала, что ненавижу всех Ранд, но больше всего Мезулу. Ну, именно поэтому. Она попросила Сильву сделать это, умереть за нее, умереть вместо нее. Мезула прекрасно знала, что делает, отправляя меня в До'шан, и эта гребаная сука все равно это сделала.

Несмотря на мои потери и неудачи — или, возможно, благодаря им, — я стала могущественной. Сссеракис, древний ужас, владевший моим телом и душой, научился передавать мне силу и даже проявляться в моей тени. Он питался страхом и передавал эту силу мне, и я использовала ее для создания щитов, клинков и даже теневых крыльев. Я впитала ярость и необузданную мощь дугошторма. Он сверкал в моих глазах, как молния, и я могла высвободить его силу даже без помощи Источника дугомантии. Я была настроена на четыре Источника, почти столько же, сколько могло поместиться в моем желудке за один раз. Пиромантия, дугомантия, порталомантия и кинемантия. И я только что узнала, что это тела мертвых Ранд и Джиннов, кристаллизованная магия, которую могут использовать только Хранители Источников, те из нас, кто является потомками богов. Меня мало волновало, откуда взялись мои способности к магии или сама магия, меня интересовало только то, что я могу с ее помощью сделать. Только то, чего я могу достичь, используя ту силу, которой могла управлять. Я всегда был амбициозна, возможно, даже чересчур. Я до сих пор не знаю, что именно — честолюбие или мое горе — заставило меня испытать себя в схватке с богом. Как бы то ни было, я потерпела неудачу.

Я выплеснула всю свою ярость и мощь на Джинна, Аэролиса, но мне удалось только ошеломить существо и вызвать угрозу уничтожения, если я продолжу. Затем появился Железный легион, человек, которым я восхищалась долгие годы. В моих глазах он был героем. Никогда не встречай своих героев. Мой герой оказался виновником моей гибели. Какой бы могущественной я ни стала, — или, по крайней мере, какой бы могущественной я себя не считала, — я осознала, что рядом с ним я никто. Лоран Орран, Железный легион, был, пожалуй, единственным Хранителем Источников, который мог заставить бога замолчать и слушать. И он это делал. В его присутствии робел даже Аэролис.

Глава 1

Пророчество — иностранное слово, значение которого теряется при переводе.

Белмороуз

— Авгурии — не знаки того, что избранный пришел. Это инструкции о том, как его создать. — Секрет Железного легиона. Плоды многолетних исследований, и он так легко поделился этим открытием с нами. Для начала я изо всех сил попыталась понять. Моя голова все еще кружилась.

— Вы ставили на нас эксперименты в академии. — Я все еще была так измучена, что в моем голосе не слышалось осуждения, которое должно было в нем прозвучать. Железный легион взял под свою опеку детей, которые доверяли ему, и ставил на нас эксперименты. Изменял наши тела с помощью кристаллизованной магии в соответствии с целью пророчества, произнесенного тысячу лет назад безумным богом.

Железный