Восстать из Холодных Углей - Роберт Дж. Хейс
Находясь в таком состоянии — одновременно и в Оваэрисе, и в Севоари, — я не могла воспользоваться Источниками, которые хранила в своем желудке. У меня не было ни магии, чтобы бороться с этим монстром, ни оружия, которым я мог бы воспользоваться против него. В Другом Мире я была беспомощна, как младенец.
— Сссеракис? — Ужас внутри не ответил, и сегментированный монстр продолжал надвигаться на меня. Я сделала шаг назад и чуть не упала, споткнувшись об один из каменных выступов, которыми был выложен пол. Затем я выпрямилась, повернулась лицом к монстру и закричала:
— СТОЙ!
Четко произнесенная команда может сделать многое. Некоторые существа — и некоторые люди — подчиняются командам независимо от их источника. Они уважают авторитет, реальный или подразумеваемый, и реагируют соответствующим образом. В моем тоне звучала властность, железная воля и непринужденное ожидание, что мои приказы будут выполнены. Это не было чем-то, чего я добилась за время службы в армии Оррана; да, у меня было достаточно высокое звание, но оно распространялось только на солдат, назначенных защищать меня, и даже тогда они проигнорировали бы мои приказы, если бы моя жизнь находилась в опасности. Мой авторитет исходил от Хардта, Тамуры и всех остальных, кто следовал за мной, ожидая, что я буду руководить. По правде говоря, я привыкла быть главной, и это проявлялось как в том, как я держалась, так и в тоне моего голоса. Тем не менее, несмотря на то что в моем голосе прозвучала какая-то командная нотка, я все равно весьма удивилась, когда монстр замедлился и остановился на расстоянии вытянутой руки от того, чтобы меня раздавить.
Вблизи существо выглядело еще более отвратительным. Оно напоминало паука или, возможно, дюжину пауков, слипшихся вместе. Его скрежещущие зубы перемалывали камень, раскалывая его на части, а лица на его лапах не просто кричали, они еще и жевали, смешивая камень с липкой слюной, а затем позволяя ей тонкими струйками стекать с их подбородков на землю внизу. Существо возвышалось надо мной, и я бы солгала, если бы сказала, что не дрожала от близости к нему.
Сссеракис рассмеялся про себя. Я чувствую твой страх, Эскара. На вкус он…
— Как твой собственный! — Я прошипела эти слова сквозь стиснутые челюсти, но мы оба прекрасно понимали, что это правда. Я тоже чувствовала вкус своего страха — скорее как ощущение, чем как настоящий вкус, — но у него был неповторимый аромат. Это был тот же самый аромат страха, который я испытала, когда чудовище за порталом пыталось препарировать Сссеракиса. Я спросила себя, не значит ли это, что мы оба были похожи.
Чудовище, стоявшее передо мной, продолжало жевать камни, пока они не превращались в пыль. Затем оно повернуло голову и выдолбило кусок из ближайшей стены туннеля. Оно все еще стояло передо мной, словно ожидая приказов.
Я отступила в сторону, прижавшись к стене туннеля, чтобы убраться с его пути. «Иди». И чудовище это сделало. Без колебаний оно двинулось вперед, скребя лапами по земле, жуя ртом, крича и пуская слюни. Я наблюдала, как оно перемещается, сегмент за сегментом. Их было около двадцати, и у каждого по две тонкие ножки.
— Что это было за существо? — спросила я, как только оно исчезло во мраке за пределами видимости ночного видения Сссеракиса.
Они копают, бесконечно. Это их цель, их пропитание и их приказы. Норвет Меруун постоянно растет, прокладывая себе путь в туннелях и пещерах моего мира, но она не может прогрызть твердую скалу. Она заполняет пустоты, которые оставляют после себя ее миньоны. Раньше я охотился на них. Это был самый простой способ остановить ее распространение.
С тех пор я провела исследование о копающих монстрах Другого Мира, и в моей личной энциклопедии Отерия есть целая глава, посвященная сегментированным существам. Я называю их геолидами. Они растут медленно, на формирование одного сегмента уходит много лет, а ног — еще дольше. Единственным источником питания для них являются камни, которые они употребляют в пищу, и это делает их панцирь твердым, как скала. По этой причине я пришла к выводу, что при охоте на этих монстров лучше всего использовать мясистые промежутки между сегментами. Пережеванный камень тянется за ними следом с лица на каждой ноге, он стекает, как ил, и быстро затвердевает, превращаясь в вещество еще более прочное, чем камень, которым оно было когда-то. Вот откуда берутся все выступы на полу этих туннелей — лепной камень, стекающий с сотен проползающих в них геолидов. Возможно, самое странное в этих существах то, что у них никогда не бывает двух одинаковых лиц. Они не являются, как ты мог бы предположить, безликими масками. Каждое из них индивидуально. И чем больше ты вглядываешься в эти лица, тем больше из них ты начинаешь узнавать. Севоари — это действительно мир, в котором воплотились наши кошмары.
— Почему геолид послушался меня? — Я действительно сомневалась, что он остановился из-за моего приказа. В конце концов, было мало шансов, что он говорил на земном языке.
Нет. Он услышал меня в твоем голосе. Это может быть один из миньонов Норвет Меруун, но все существа Севоари признают мою силу. Я страх.
Этот урок я усвоила и приняла близко к сердцу. Монстры из Другого Мира могли чувствовать Сссеракиса внутри меня. Бесы в разрушенном городе Джиннов распознали ужас раньше, чем я поняла, что́ несу в себе. Они обратились с мольбой к силе, которую понимали, к лорду, которому, как они знали, должны были служить. Командовать и контролировать, не прибегая к Источнику демономантии. Основа плана была заложена, шепотки о силе, которую я могла бы использовать для себя. Есть два способа создать одно королевство изнутри другого. Первый — подстрекательство к мятежу, подрывающее существующий режим и лишающее его власти, при этом придерживаясь любых законов, регулирующих жизнь населения. Второй — мятеж, военная сила, действующая в
