Вера Камша - Довод Королей

– А вот теперь я прошу о разговоре наедине.

– Хорошо, пусть твои друзья останутся здесь, а мы пройдем в молельню. Святой Эрасти нас вряд ли осудит и уж тем более не станет шпионить...

Молельня Евгения была расписана с немалым искусством. В свое время Александра поразила сцена смерти святого Эрасти, но сегодня ему было не до фресок. Кардинал зажег лампадку у изображения святого, выполненного все тем же найденным Трюэлем искусником, и повернулся к своему любимцу.

– Ну, сейчас-то ты скажешь, что тебя заставило вламываться ко мне ночью, если ты мог спокойно прийти днем, не будоража все эту свору...

– Я нашел Жаклин.

– Как?! Она жива?! Где она?

– Здесь... Ваше Высокопреосвященство, обвенчайте нас.

– Погоди, – Евгений задумчиво потер подбородок, – всему есть предел. Ты уверен, что не раскаешься в своем решении?

– Уверен.

– Расскажи мне все.

– Тут рассказывать-то особо нечего. Жоффруа не захотел отдавать наследство Жаклин Аганну и упрятал ее в притоне Жизели... Лина сумела передать мне записку, и мы с Рито ее оттуда вытащили. Не смотрите на меня так, никто не убит. Только охранницу по голове стукнули, но она вряд ли поняла, кто и как. Раньше утра ни Жизель, ни соответственно мой братец ничего не узнают.

– Ну да Проклятый с ними, – выругался кардинал, – тем паче лошадей гнать незачем.

– Ваше Высокопреосвященство, поймите. У Лины только две возможности вырваться из лап Жоффруа и Вилльо. Это выйти замуж или уйти в обитель, но сестринство, сами знаете...

– Капустницы нам не помощницы, – кивнул кардинал, – дочь Рауля слишком важная фигура. Анастазия не даст ей жить спокойно, да и дела в ордене поганые творятся.

– И я о том же. Значит, замужество! Причем с человеком, который сможет ее защитить от этой своры. Я должен ее спасти, хотя бы в память об отце.

– Ох, Сандер, Сандер, – покачал головой клирик, – не нравится мне это. Сейчас ты думаешь только о том, как выручить девушку. Я понимаю, тебя до сих пор грызет то, что случилось с Раулем и Дени, хотя если кто в этом и виноват, так только не ты. Но что будет, если ты полюбишь, полюбишь по-настоящему, а будешь привязан к Жаклин? Что будет, если полюбит она?

– Ей, чтобы полюбить, нужно быть живой и свободной. Если она кого-то встретит, тогда и будем думать. А я... То, что уже сгорело, второй раз не подожжешь.

– Ты так думаешь? Ох, молодость, молодость...

– Я не думаю, я знаю. Да, я люблю другую, но с этим покончено. Я могу спасти дочь Рауля ре Фло, и я сделаю это. Любой брак может быть расторгнут, но для расторжения брака, освященного кардиналом, нужно решение конклава.

– Ты верно рассчитал, – хмыкнул Евгений, – на это зеленопятые не пойдут. Они меня терпеть не могут, оно так, но отменить мое решение – поставить под удар свои собственные... Что ж, если ты решил, и твердо решил, я вас обвенчаю. Кто знает, иногда сделанное с горя оборачивается счастьем. Вы ведь раньше дружили?

– Да, во Фло... Жаклин была влюблена в Эдмона.

– Что ж, ее любовь умерла, твоя, судя по всему, улетела. Может, вы вдвоем хотя бы не будете несчастливы. Что ж, зови свою невесту. Твоим другом будет Кэрна?

– Конечно.

– А подруга невесты, она кто?

– Девица от Жизели, та, что нам помогала.

– Да, веселая свадьба у герцога Эстре, ну да какая есть!

2887 год от В.И.

22-й день месяца Волка.

Арция. Мунт

Пробуждение Филиппа было просто отвратительным. Вчерашний вечер в обществе малютки Эжени оказался слишком бурным, да и царку с ифранскими ликерами мешать не стоило. Если мешать, то начинать нужно с чего-то слабенького, а кончать фронтерской царкой, а не наоборот...

Его Величество с раздражением слушал утренний доклад Гастона Койлы, ожидая, когда подействует единственное признаваемое им лекарство от больной головы и прочих болезней. Гастон говорил о предложениях дарнийцев, какой-то тяжбе, затеянной в Ларрэне, и прочей ерунде. Голова раскалывалась, а впереди предстояло заседание Совета нобилей и встреча с послом Оргонды, который наверняка передаст очередное неприятное послание от Марка и сестрицы... Король с плохо скрываемой злостью и скукой смотрел на своего канцлера. Гастон был верным и надежным, но не шибко умным. Впрочем, чужой ум короля чаще бесил, чем восхищал.

А с Фронтерой нужно что-то решать... Хотя чего решать, Сандер – наместник Севера, ему с усатыми и разбираться. Если он Джакомо приструнил, этих и подавно.

Дверь распахнулась, и младший брат, легок на помине, вошел в королевскую опочивальню. Александр был на удивление нарядно, чуть ли не щеголевато одет. Темно-синяя куртка с серебряными нарциссами на груди и волчонком на плече, подбитый серебристым шелком плащ, тщательно расчесанные темные волосы... Что это на него нашло с утра пораньше, хотя что ему, у него-то голова не болит. У него вообще ничего никогда не болит.

– Сандер? А я как раз хотел тебя видеть... Что ты думаешь о Фронтере?

– Тодора нужно тряхануть, да посильнее.

– Прекрасно, вот и займись. Ты – протектор Севера, бери, кого хочешь, делай, что вздумаешь, но чтобы они о союзе с Ифраной и думать забыли.

– Постараюсь, – кивнул головой Александр, – мы выедем сегодня же, но я хотел бы просить малой аудиенции у Его Величества.

– Это еще зачем? – не понял Филипп. – Если нужен разговор наедине, то Гастона я выставлю.

– Филипп, мое дело не является тайной. Но я не могу это сказать и тем более показать, пока ты в постели.

– Что за глупости, – поморщился король, – у меня и так день поганый, а еще ты со своими загадками. Говори, чего хочешь. Если в моих силах – сделаю. У меня все, кроме тебя, вечно чего-то клянчат.

– Я хочу представить ко двору свою жену.

– Чего? – король обалдело уставился на брата. – Проклятый тебя побери! Ты женился? Когда? На ком?! Кто она?

– Она с Рафаэлем в малой приемной. Женился я прошлой ночью, нас обвенчал Евгений!

– Старый змей! – король, напрочь забыв о больной голове, расхохотался и сразу же поморщился. – Ты когда-нибудь перестанешь меня удивлять? Ну, она хотя бы хорошенькая? Проклятый, вот уж не думал, что ты женишься, да еще тайком. На влюбленного ты не походил... Ну, признавайся. Кто она?

– Жаклин.

– Что?! Ты ее нашел?

– Она сама нашлась. Прибежала к Евгению, тот послал за мной... Ей здорово досталось!

– Жаклин... – Лицо короля внезапно просветлело. – Знаешь, а я ведь рад, что так вышло... Теперь отступать некуда, против кардинала никто не указ. Все верно. Если кто и должен быть наследником Рауля, так это ты...

– Значит, ты не возражаешь?

– Проклятый! Конечно же, нет! И молодец, что ничего мне не сказал, на нет и суда нет. А то скандал бы поднялся до небес. Вот Жоффруа с Эллой-то разозлятся. – Лицо короля приняло мечтательное выражение. – Хочешь верь, хочешь нет, но мне судьба Лины спокойно спать мешала. Рауль был враг, – голос короля вновь стал жестким, – он должен был умереть, но девочки ни в чем не виноваты, кроме того, что родились не в то время и не в том месте. Если с Жаклин все будет в порядке, может, и мне пара-тройка грехов спишется. Подожди, сейчас оденусь и поздравлю вас как следует...