Лабиринт кривых отражений - Светлана Алексеевна Кузнецова
— Вот именно, — покивал Лео. — Произошедшая катастрофа очень смахивала на ритуал. Обычных людей и слабых магов, составляющих большую часть жителей империи, просто скормили хищникам, не взирая на богатство и одаренность. Всякий раз при смерти разумного происходит выброс силы. Представь, сколько ее излилось в мир тогда!
— Не хочу представлять, — признался Кай и нахмурился. — Я не понимаю, почему принята другая версия.
— Чтобы вопросы не плодить. Народу по-прежнему нужны простенькие разгадки. Имперцы перемудрили, в результате передохли. Сами, дураки, виноваты, нечего было заигрывать с силами, в которых не смыслили. К тому же, факт столь страшной гибели породил множество дискуссий, споров, исторических и философских трудов на тему, как их светлый бог позволил такое зверство, может, на самом деле и нет никакого милосердного единого страданийлюбца. А главное, никто не потребует правосудия и не спросит, кто виновник и где теперь его искать.
— Политическая свистопляска.
— Заодно прикрыли всех темных: мол остались бы некроманты в империи, не сожрали бы ее за ночь.
— Лео!..
— Помолчи, Кай, дослушай. Политика политикой, но железяки, на нас напавшие, — нехороший привет от врагов. Очень похоже, что врагов живых и ныне здравствующих, — договорил некромант и предложил: — Теперь можешь сказать о моей змеиной сущности и прочей мировой несправедливости.
— Имперский бог с этой справедливостью: и тот, и другое не существуют, — отмахнулся Кай. — Нам что теперь делать?
— Писать Его Величеству, — Лео покопался в ящике стола, достал бумаги, которые Кай взял и, быстро пробежав взглядом по строчкам, подписал. — Спасибо, передам через Глота, — сказал Лео и, предупреждая новые расспросы, сообщил: — Сестрий служил послом в империи. В империи, заигрывающей с крестами, перекрестками, зеркалами и порталами в другие миры.
— И он же носит на пальце знак имперского бога, сказал Кай, ухватил чистый лист бумаги и быстро изобразил увиденный сегодня перстень. — Недостаточно ли, чтобы насторожиться?
— Более чем, — Лео потянулся к рисунку. Чем больше рассматривал его, тем сильнее хмурился.
— Мне никогда он не нравился, — сказал Кай. — Не понимаю, зачем Сестрий ко мне липнет всякий раз, как видит?
Лео пожал плечами и, отойдя к огненному камню, водрузил на него полный воды чайник.
— Только не говори, будто ждет благодарности.
— Почему же? Он мне действительно помогал, — откликнулся Лео. — Я же рассказывал про твою мать, Кай.
— Неоднократно.
Лео вздохнул.
— Учись делать выводы, Кай. Знатная, исходя не только из богатства платья, но и ухоженности тела, имперка бежит через границу, за ней гонятся, настигают, убивают, но забрать тело не успевают. В руках врага любого светлого фанатика оказывается мертворожденный младенец: знатный имперец и одаренный маг. Да, некромант. Однако бывает так, что происхождение важнее.
Кай тихо выругался сквозь зубы.
— Хочешь сказать, Сестрий знает, кто я?
Лео потер глаза, хмыкнул, и признался:
— Знает, но молчит. И выбить из него имя я так и не сумел. Даже напоив Правдорубом.
— Запрещенные зелья используешь, Лео?
— Разумеется. Я ж не светлая овца, чтобы жителей государств поголовно резать, а хороших знакомых пытать раскаленными щипцами. Старое доброе зло душевнее множественных убийств во имя светлого будущего. Ну, перебрал господин светлый маг, ну похмельем помучился. Однако у Сестрия оказался сильный оберег, и сдается мне, ты его сегодня увидел, — произнес Лео и постучал костяшкой пальца по рисунку.
— А недолжен был?
Лео развел руками.
— Лично я никогда не видел у Сестрия перстней с крестами.
Кай подошел к чайнику, плеснул в кружку отвара и выпил залпом, не ощутив ни горечи, ни жара напитка.
— В таком случае я повторяю свой вопрос, Лео: что будем делать?
— Думать, — ответил тот. — Но не прямо сейчас. Прямо сейчас ты мало на что способен. Поезжай отсыпаться, карета уже ждет, а я пока проверю кое-чего еще.
Глава 4
Отоспаться очень хотелось. Хотя бы прикорнуть на часок-другой. По правде говоря, Кай готов был улечься прямо в лаборатории в любом углу на выбор (хоть в пятом) или даже на столе-каталке. Вот только тело после попытки прошибить им каменную кладку склепа протестовало против жестких горизонтальных поверхностей. В висках начало ныть, а обезболивающим снадобьем удалось бы разжиться лишь в гостинице, в которой некроманты сняли весь последний этаж. Лабораторию им предоставили уже местные власти, как и все необходимое для работы.
— Лео. Ты все же не задерживайся до утра, — попросил Кай, отправляясь по коридору к входной двери.
Некромант не ответил: уже погрузился в работу, не проводил ни взглядом, ни словом, но наверняка покивал и махнул рукой — иди, мол. Лео было не до него и не до кого бы то ни было еще: слишком интересная загадка, очень много гипотез и предположений, требующих тщательной проверки. И Кай поспешил уйти, почему-то подумав о том, что здесь, рядом с не-живыми пришельцами, намного безопаснее, чем снаружи.
Дух-охранитель — кровожадный призрак сопровождал Лео во всех его поездках, а в столичном особняке был кем-то вроде дворецкого — наполовину высунувшись из стены, приветствовал Кая свистящим шипением и поклоном, услужливо распахнул для него дверь.
В темное время суток и в сумерках призрак казался почти телесным. Тем забавнее выглядел. Нижняя часть его тела утопала в каменной кладке. И хорошо, что утопала. Нескольким несчастным, пришедшим к Лео с дурными намерениями, педипальпы и хелицеры, шесть тонких ног, напоминающих паучьи, и длинный загнутый хвост с жалом на конце, наверняка, снились еще долго в кошмарных снах. Верхняя половина духа-охранителя походила на большую рептилию и была более приятна на вид. Мордой же он напоминал помесь летучей лисицы и орла: загнутый клюв на удлиненном черепе, покрытом короткой бурой шерстью. Разумеется, говорить клюв нисколько не мешал: призраки ведь все телепаты. Огромные непроницаемо-черные глаза таили в себе алую искру — знак подобострастной доброжелательности. Дух радовался Каю практически так же, как и Лео, готов был защищать, хотя обычно охранители привязываются лишь к одному хозяину или к месту.
— Благодарю, дружище, — Кай чуть склонил голову и усмехнулся, представив, с какой рожей проходил здесь недавно Сестрий.
— Я почти не показался ему,
