Двергурим. Бессмертный - Алексей Ткачик
- Ты-то хадар, Кагайн, - исполобья глянул на воина Эбетт. – И ты Бенгар. Но мы трое - нет. Однако все вместе мы помогли старине Норгриму отомстить за свою семью, и это было правильно. Я не жалею об этом, несмотря ни на что. Но из двадцати тысяч дварфов Аусгора на зов Норгрима откликнулось лишь двадцать. Двадцать! Кузнецы, архитекторы, каменотесы, ювелиры и мастер замочных дел, литейщики, повар, в конце концов! А еще Дагна, который не имел к Аусгору никакого отношения, парочка из торговой гильдии и вы двое! Только двое первородных хадар! А помнишь, что этот фендаг Шатар сделал с Норгримом, перед тем, как замуровать нас в том проклятом гроте? Он ведь тоже хадар, Кагайн! И плевал он на всякие клятвы. Или у него они совсем другие, чем у тебя и Бенгара? А у нас их нет и вовсе! Мы ничего не должны Аусгору! И сейчас, когда появилась возможность выбраться из этого кромешного ужаса и найти новый дом, где, в отличие от проклятого клоповника Аусгора, чтят традиции двергур и живут по заветам Зерора, ты требуешь от нас идти на верную смерть?
Кагайн вздохнул и взглянул в глаза гневно раздувающему ноздри Эбетту.
- Ты во всем прав, брат. Я не имею права требовать. Если хотите – можете уйти, путь теперь вам известен. Но я не могу иначе и пойду в одиночку, если придется.
Бенгар подошел к товарищу и крепко сжал его плечо.
– Не придется. Я с тобой.
Кагайн благодарно кивнул.
- Иного и не ждал, - произнес он и обернулся к Эбетту и Маготу.
- Ладно, Кагайн, - проворчал Магот. – Было сказано много горячих слов. Больше слов, чем за последние… без понятия сколько лет. Но в одном ты прав - как не крути, там наша родня. Уж какая есть. Надо их выручать.
- Не представляю, как вы это себе видите, - скрестил руки на груди Эбетт и тяжело вздохнул, качая головой. – Борода Зерора… Да плевал я на такую родню, Магот! На вас мне не плевать - десять лет выживали и бились плечом к плечу!
- Эбетт, ты не хуже меня знаешь, что нам нельзя разделяться, - обратился к товарищу Магот. - Как бы ни были сильны Кагайн и Бенгар, но вдвоем они там погибнут. Как и мы без них.
- Проклятье! – Эбетт в сердцах ударил кулаком себе по колену. – Да почему все должно быть именно так? Почему бы им двоим не послушать нас? Ну же, скажи мне, Магот!
- Погляди на них, брат. Погляди на их шрамы и рубцы. Вспомни, кто первым встречал врага все эти десять лет, а когда мы находили пищу, ел последним. Хадар защищали нас все эти годы. Это благодаря им мы все еще живы. Я, как и ты, ничего не должен Аусгору, но вот Кагайну и Бенгару задолжал порядком. И провалиться мне в Бездну, если я брошу их сейчас. Я не хадар, но чту заветы Зерора.
Эбетт пристыжено опустил голову.
- Ты прав, Магот… - глухо произнес он и посмотрел на двух воинов. – Простите, братья. Запах свободы опьянил меня. Конечно, я с вами. Но пообещайте одно - сделаем дело и сразу наверх. И знайте, в Аусгор я не вернусь.
Кагайн благодарно кивнул и обернулся к единственному из их пятерки, кто до сих пор хранил молчание, о чем-то напряженно размышляя.
- Что скажешь ты, Дагна?
- Норгейры могут видеть нас, - задумчиво сказал русобородый дварф. – А мы их – нет. В этом наша главная слабость. Но, кажется, я знаю, как это решить.
Дагна указал на сидящего, отрешенно глядя в пол, Бердольфа. Кагайн, мгновенно всё поняв, согласно кивнул.
- Отец, - тихонько тронул его за плечо Дагна. – Поможешь нам?
Старик встрепенулся и оглядел сгрудившихся вокруг него дварфов.
- Что вы задумали, сынки? - настороженно спросил он.
- Научи нас, как правильно есть плесень, отец, - присел рядом с ним на корточки Дагна.
- Вы в своем уме? – испуганно пролепетал старик. – Вам не успеть за две недели! Я же говорил, что нужно привыкать к этой отраве как минимум месяц!
- Нет у нас месяца, - отрезал Кагайн. – Придется есть ее вдвое больше.
- Это же верная смерть, хадар! – едва не вскрикнул, но вовремя опомнился Бердольф.
Кагайн обвел товарищей тяжелым взглядом. Дварфы согласно кивнули своему лидеру.
- Наша смерть лишь вопрос времени, - прошелестел Кагайн. – Учи.
- Помимо этого нужно мало двигаться и хорошо питаться! – упавшим голосом прошептал старый дварф.
Дагна похлопал по лежащему на камне мясу.
- Теперь у нас есть еда, отец, - и, кивнув в сторону пленника, добавил. – А когда черви сожрут приманку, положим новую.
***
Первые несколько дней прошли как в тумане. Страдающие от жуткой боли ослабевшие дварфы с трудом переставляли ноги, а их бороды были покрыты дурно пахнущими остатками кровавой рвоты. Охотиться даже на медленных и неопасных для живого червей в таком состоянии оказалось бы практически невыполнимым, если бы не помощь Бердольфа, острые, как бритва, мечи черных гномов и железная воля накрепко спаянной команды.
Все изменилось, когда Эбетт, которому приступы давались тяжелее остальных, допив остатки воды из трофейной фляги, однажды не принялся судорожно запихивать себе в рот полужидкую слизь со шкуры червя, в надежде хоть немного утолить жажду. К всеобщему удивлению, судороги прошли едва ли не сразу, оставив после себя лишь режущую боль в перенапряженных мышцах и связках, тоже вскоре сошедшие на нет. Проведя осторожные эксперименты и убедившись, что метод работает на всех одинаково, дварфы приняли решение повысить дозу плесени еще в два раза.
За все годы в Абиссе, они еще ни разу не жили так хорошо. Черви исправно приползали к трупу норгейра, обеспечивая дварфов мясом и слизью. Раны и язвы затянулись, прошел кашель, а в
