Вера Камша - Довод Королей

– Сандер, не дури. Гастон говорит, лошадки загляденье.

– От Паука я не возьму ничего и никогда.

– А ты считай, что это от меня, – засмеялся король, – за Кер-Септим. Кто-кто, а ты заслужил. Уж теперь-то я с Жозефа за уход три шкуры сдеру, да не простые, а золотые.

– Филипп, – глаза Сандера вспыхнули нехорошим огнем. – Я. От Жозефа. Никогда. Ничего. Не приму.

– Ты еще Книгу Книг сюда приплети: «Опасайся суриан, даже приносящих дары».

– Суриан я как раз не боюсь. Атэвы нам не враги.

– Верно. Но мир с Ифраной я подпишу сегодня вечером в этой самой палатке. Не бойся, мы не прогадаем. Поднять Арцию на ифранские деньги – это ли не оплеуха Пауку, да и Марку в придачу.

Сандер помолчал, обдумывая слова брата, потом поставил полупустой кубок на стол.

– В чем-то ты прав. При нынешнем раскладе завоевать Ифрану невозможно, но уходить без мало-мальски внушительной победы равносильно поражению. Мириться с Жозефом можно только с точки зрения абсолютного преимущества.

– Оно у нас есть.

– Кер-Септима недостаточно. Мы должны разбить хотя бы одну ифранскую армию. Лучше всего ту, что выставлена против Мальвани.

– Чтобы победителями стали Анри и Марк?

– Победителями будем мы, потому что избавимся от Ифраны, а Мальвани никогда не напоминают об оказанных ими услугах.

– Потому что за них это делают другие, – раздраженно бросил король.

– А хоть бы и так. Главное – дело.

– Дело, говоришь? Тогда и говорить не о чем. Свое дело тут мы сделали. Паук ползает на брюхе и готов заплатить столько, сколько мы потребуем. Мы избежали ошибок Пьера Пятого, завязшего в войне, которая выжала казну, как тряпку. Вместо разорительной полупобеды мы получим мир на семь лет, за которые ты можешь разодрать на куски своего любимого Джакомо. За Кер-Септим и Саброна Паук заплатит отдельно, да и Дыню я ему в очередной раз продам. Незачем такой твари в арцийской земле гнить.

– Ты хочешь выдать ему Агнесу?

– А чего со старухой еще делать? Пусть ее теперь Саррижи кормят. Подпишет отказ от всех прав и притязаний, и Проклятый с ней.

– И сколько ты за нее хочешь?

– В полтора раза больше, чем за Саброна, как-никак королева. Хоть и бывшая. Но по отдельности они не продаются. А не продав их, я мир не заключу. Да и фрахт кораблей до Аданы за ифранский счет. Ну, что скажешь?

– Нет.

– Нет?

– Нам нельзя уходить без сражения. Ты слишком поднял налоги, собирая армию. Людям не понравится, что их зря ободрали, армия прогуляет свое жалованье в месяц, а потом? Они же двинут на большую дорогу. Марк на нас разозлится, а у Арции не так много союзников, чтобы мы могли ими торговать, да Оргонде одной и не выстоять. И потом, если уж тебя так волнуют разговоры... После такого мира скажут, что ВСЕХ арцийцев можно купить. Что тобой, как хочет, вертит твой совет, который продается оптом и в розницу, что ты ушел, потому что струсил...

– Сандер!

– Я готовлю тебя к песенкам, которые к весне будет распевать вся Арция. Неужели ты не понимаешь?! Ифрана всегда будет нашим врагом, а Оргонда может перестать быть нашим другом. Сейчас мы МОЖЕМ разбить Жозефа, но сможем ли через семь лет? Если он дает нам деньги, то потому, что уверен: впрок нам они не пойдут! Когда срок истечет, Ифрана будет сильнее, мы слабее.

– Это не так.

– Не так? Астрологи обещают нам тревожное будущее. Не откладывай победу на потом, Филипп.

– Хватит. Я целое утро слушаю родственничков, будь я проклят, если это не самое мерзкое времяпрепровождение из всех возможных. Отправляйся к себе. Если не образумишься, на совет можешь не приходить.

– Я приду и скажу то же, что и сейчас. Пусть и Марк, и саброновцы знают, что в Арции не все продается. – Сандер отдал воинский салют и с каменным лицом вышел на улицу. На полпути к палатке ему попалась странная процессия. Луи все же нашел свинью и засунул в зеленый, перетянутый посередине веревкой мешок, что придало негодующе хрюкающей пленнице изрядное сходство с епископом Клавдием. Мешок с подобием Его Преосвященства был умело прилажен на белом жеребце, на груди которого болталась тряпка с наспех сделанной надписью: «Опасаюсь ифранцев, дары приносящих». Следом вели остальных оседланных дареной сбруей лошадей, к стременам рыжего и гнедого были привязаны Жор, Фер и собачьи миски, на которых было написано: «Хотим еще», а на вороного и серого Луи навьючил дареные кубки.

Караван сопровождали жизнерадостные «волчата» и целая толпа хохочущих вояк.

– Монсигнор, – весело крикнул Луи, – возвращаем Пауку его манатки. С довеском. И заодно просим поскорее забрать от нас все покупки, особливо двуногие.

Александр через силу улыбнулся:

– Жабий хвост! Надеюсь, он так и сделает.

2886 год от В.И.

10-й день месяца Дракона.

Оргонда. Ньер

Марк ре Ги, поняв, что решение Филиппа окончательно, покинул лагерь арцийцев сразу же после военного совета. Оргондец был так взбешен и унижен, что напрочь растерял свою знаменитую осмотрительность. Из военачальников и приближенных Филиппа Марка провожали только Гартаж и Александр, на которого родственник и выплеснул свое раздражение. Слушая резкие и, к несчастью, справедливые слова, Сандер молчал, да и что он мог сказать? Он пытался переубедить брата, но это оказалось невозможным. Мир с Пауком Эстре воспринимал и как свой личный позор, и как семена будущих неприятностей, первая из которых была налицо. Разрыв с Оргондой ничего хорошего принести не мог, старый друг всегда лучше новых двух и уж тем более лучше старого врага, намазавшегося медом и нацепившего веночек.

С мужем Марты они расстались довольно холодно, хотя Марк напоследок все же выдавил из себя несколько дружелюбных слов в адрес Александра. Увы, заявление герцога о том, что Оргонда предпочла бы видеть на троне младшего из Тагэре, никому настроения не улучшило. Напротив.

Назад ехали молча. Эжен Гартаж никогда не отличался болтливостью, а происшедшее его угнетало не меньше, чем Сандера. Уже у въезда в шумящий лагерь Сандер заметил:

– Надеюсь, свое мнение о моей скромной персоне Марк все же оставит при себе.

– Вряд ли, – пожал плачами Гартаж, – да и зачем? Шила в мешке не утаишь. Ты своего мнения не скрывал, так что готовься, что оргондцы будут осыпать тебя цветами, а Филиппа чем-то куда менее ароматным. И ничего ты с этим не сделаешь.

– Если мы решили уйти, нужно это сделать немедленно.

– Немедленно не получится. Сначала нужно вылакать паучье пойло и проспаться. Разве ты не видишь? Их сейчас не уймет никто и меньше всего король.

Сандер видел. Паук не поскупился на авирское, а солдаты есть солдаты. От дармового угощения они не отказываются, особенно если не предвидится войны. Пьянка только разгоралась, но Эстре не сомневался, что к ночи налижутся даже дарнийцы. Гартаж на прощанье пожал ему руку и пошел к своим людям, Сандер собрался последовать его примеру, но Проклятый счел уместным подсунуть ему еще одну встречу. Заворачивая за угол, младший из Тагэре столкнулся со средним. Жоффруа по своему обыкновению был полупьян и, в порядке исключения, доволен жизнью. Интересно, сколько ему дали? – подумал Александр и ускорил шаг, но не тут-то было.