Джонатан Стрэн - Драконы

— Сэр Реджинальд, рыцарь-вассал. А вы, сэр?

— Я, э-э-э… — Джим лихорадочно пытался припомнить то немногое, что ему было известно о геральдике. — Я ношу, то есть в моем истинном обличье, разумеется…

— Безусловно.

— На красном поле… серебряная пишущая машинка на черной доске. Эккерт, сэр Джеймс, э-э-э, рыцарь-вассал, барон Ривер-Оук.

Невилл-Смит насупил брови.

— Пишущая машинка, — бормотал он, — пишущая машинка…

— Местное животное, похоже на грифона, — торопливо пояснил Джим. — У нас в Ривер-Оуке их полно, то есть, я имею в виду, в Америке, это такая страна за океаном, на западе. Вы наверняка о ней и не слыхивали.

— Должен признаться, нет. Это там вас превратили в дракона?

— И да и нет. Меня волшебством закинули сюда, и мою невесту, э-э-э, леди Энджелу. Я очнулся здесь уже в обличье дракона.

— Да что вы? — Голубые глаза сэра Реджинальда едва не вылезли из орбит от изумления. — Энджела — благородное имя! Рад буду встрече с ней. Как только мы разберемся со всеми этими превращениями, может, нам удастся провести бой во имя наших прекрасных дам.

Джим слегка опешил:

— О, так у вас тоже есть дама?

— Вот именно. Она удивительная. Это леди Элинор… — Тут рыцарь неуклюже повернулся в седле и принялся копаться в своем снаряжении. Джим уже спустился на землю и сразу же двинулся в сторону Башни по грунтовой дороге, а рыцарь трусил рядом с ним верхом — тут-то и начались эти поиски. Впрочем, рыцаря вовсе не беспокоили эти обстоятельства. — Где-то здесь у меня знак ее благосклонности… Минуточку…

— Может, вы мне просто расскажете, как он выглядит? — сочувственно предложил Джим.

— Ладно, — согласился Невилл-Смит и отказался от поисков. — Это платок. С монограммой «Э. де Ш.». Она из де Шон-си. Нехорошо, конечно. Раз уж мы вместе направляемся в Гиблую Башню, следовало бы показать тебе платок.

— Мы вместе? — поразился Джим. — Но… Я хочу сказать, это ведь моя обязанность. Неужели вы хотите…

— Боже мой, разумеется, — в свою очередь поразился Невилл-Смит. — Джентльмен с таким гербом, как у меня, не может пройти мимо такого грубого попрания закона. Я не странствующий рыцарь, но я следую понятиям чести, так что это и моя обязанность тоже.

— Ну, я, то есть… — замялся Джим. — Вдруг с вами что-нибудь случится? Что скажет леди Элинор?

— А что она может сказать? — отвечал Невилл-Смит в искреннем недоумении. — Только самый распоследний мерзавец уклонится от такого честного дела. К тому же у меня появится шанс заслужить почет и обрести мало-мальскую славу. Элинор относится к этому очень трепетно. Она хочет, чтобы я возвращался домой в целости и сохранности.

Джим заморгал от удивления.

— Не понял, — сказал он.

— Простите?

Джим уточнил свои сомнения.

— Как вы там живете, за морем? — спросил Невилл-Смит. — Когда мы поженимся и у меня будут свои владения, я должен буду снаряжать отряд и отправляться в путь по первому зову моего лорда. Если у меня, как у рыцаря, не будет прославленного имени, в мой отряд пойдут разве что неотесанные мужланы, дубины стоеросовые, а они бегут, едва завидят добрый меч. Если же я завоюю себе имя, под мои знамена придут бравые парни, потому что знают, что я о них позабочусь, — а они в свою очередь позаботятся обо мне. Смотрите-ка, не слишком ли быстро стемнело, а?

Джим глянул на небо. Действительно, казалось, что наступили ранние сумерки, хотя едва перевалило за полдень. Он посмотрел вдоль дороги и увидел нечто странное. Темная полоса протянулась над деревьями и травой и даже над болотными озерцами по обе стороны дороги. Вдобавок она еще и двигалась по направлению к ним, напоминая тяжелый, темный поток, медленно затапливающий всю округу.

— Что еще за… — начал было он.

И тут пискливый голос слева прервал его:

— Нет, нет! Уходите отсюда, ваша милость. Уходите! Там смерть!

Они резко повернулись. Футах в сорока от них, на полузатопленной кочке посреди болота, сидел Секох.

— Лети к нам, Секох! — позвал его Джим.

— Нет, нет! — Непонятная полоса придвинулась почти вплотную к кочке. Секох с трудом поднялся в воздух и с криком полетел прочь. — Оно вырвалось на волю! Оно снова на воле! Мы пропали! Пропали… пропали…

Его голос медленно удалялся и вскоре стих. Невилл-Смит с Джимом посмотрели друг на друга.

— Вот вам, пожалуйста, один из наших местных драконов! — с отвращением сказал рыцарь. — Разве может благородный рыцарь с гербом стяжать славу, сразив такую тварь? Хуже всего, что кто-нибудь из Срединных земель провозгласит тебя победителем дракона и придется оправдываться…

И тут либо они переступили за грань полосы, либо полоса продвинулась за них — Джим так и не понял, — но оба остановились, словно ведомые общим инстинктом. Взглянув на сэра Реджинальда, Джим заметил сквозь отверстие забрала, что тот побледнел.

— In manus tuas, Domine[19], — произнес Невилл-Смит и осенил себя крестом.

Повсюду, насколько хватало глаз, на болота внезапно упала серая тень зимы. Неподвижная вода маслянисто блестела вокруг островков тусклой зелени. Ледяной ветерок шевельнул верхушки камыша, и они застучали друг о друга, подобно старым, высохшим костям в заброшенном дворе. Деревья беспомощно застыли в неподвижности, а весенние листочки, еще недавно такие яркие и свежие, сморщились и увяли, словно безвременно постаревшие дети, и на все вокруг легла печать отчаяния и безнадежности.

— Сэр Джеймс, — заговорил рыцарь таким странным голосом и такими необычными словами, каких Джим от него не ожидал, — по велицей милости именно в сей день устремились мы к высокой цели. А посему умоляю тебя, двинемся же вперед, и будь что будет, ибо смятен дух мой, восчуяв, что могу не вернуться, никто же не знает часа своего.

Выговорив все это, рыцарь незамедлительно пришел в себя и бодро соскочил с коня.

— Клариво и шагу не ступит вперед, черт его побери! — воскликнул он. — Придется вести его в поводу. Кстати, вы что, знакомы с этим водяным драконом?

Джим пристроился рядом с ним, и они продолжили путь, однако продвигались несколько медленнее и с усилием, поскольку быстро темнеющий воздух как-то странно подавлял их.

— Поговорил с ним вчера, — пояснил Джим. — Не самый плохой из драконов.

— Да я и сам ничего против них не имею. Но нам положено убивать их, как только повстречаем.

— Старый дракон, двоюродный дед вот этого дракона, в чьем обличье я ныне пребываю, — сказал Джим, — считает, что драконам и людям лучше жить в мире. Дружить то есть.

— Ну и ну! — заявил Невилл-Смит, ошарашенно глядя на Джима.