Джонатан Стрэн - Драконы

— Ну и ну! — заявил Невилл-Смит, ошарашенно глядя на Джима.

— В общем-то, почему бы и не жить в мире?

— Ну, не знаю. Тут что-то не так.

— Он говорит, что люди и драконы могут объединиться против общего врага.

— О, вот где он ошибается. Нельзя полагаться на драконов, когда вступаешь в бой. А вдруг у твоего врага свои драконы в друзьях? Дракон против дракона воевать не станет. Нет и нет.

Они замолчали и пошли дальше, сойдя с травянистого покрова на твердый грунт. Почва была голая и кремнистая. Дорога крошилась под копытами Клариво, неподатливая и предательская одновременно.

— Вроде все темнеет и темнеет, да? — заметил Джим.

Сумерки действительно сгустились так, что в десятке шагов уже ничего не было видно. Темнело на глазах. Они остановились, глядя друг на друга. Свет тускнел все быстрее и быстрее. Серый цвет постепенно превращался в черный — и наконец полная чернота окутала их. Джим почувствовал прикосновение руки, затянутой в боевую перчатку, к одной из своих передних конечностей.

— Давайте держаться вместе, — послышался голос рыцаря. — Тогда, что бы ни случилось, случится с нами обоими сразу.

— Точно, — ответил Джим, и голос его звучал холодно и безжизненно.

Они стояли в тишине и мраке, ожидая неизвестно чего. Чернота продолжала давить на них, обособив от всего мира и проникая в мозг. Вокруг не было ничего и никого, но из их сознания выползали друг за другом, как слепые твари из неведомых глубин, все их сомнения и страхи, слабости и пороки, которых они в себе и не подозревали, все, чего они когда-либо стыдились и так глубоко упрятывали, что даже сами забыли, все, что было мерзкого и темного в их душах.

Джим осознал, что начинает потихоньку, украдкой отодвигать свою лапу от руки рыцаря. Он уже не доверял Невиллу-Смиту: если зло гнездилось в нем самом, то и в его спутнике оно должно гнездиться тоже. Он отодвинется подальше… Подальше, во тьму, один…

— Посмотрите! — долетел до него голос Невилла-Смита, отдаленный и призрачный, как будто из неведомой дали. — Посмотрите туда, откуда мы пришли.

Джим обернулся. Где-то там позади сквозь тьму мерцал слабый блик света. Он приближался к ним и разрастался все больше. Они ощутили его как силу, противостоящую силе тьмы, которая угрожала поглотить их. Клариво, невидимый во тьме, забеспокоился позади них, забил копытами по каменистой насыпи и негромко заржал.

— Туда! — воскликнул Джим.

— Туда! — отозвался Невилл-Смит.

Свет внезапно сверкнул в вышине. Он протянулся к ним, словно огромный жезл, и тьма отступала вокруг него, бледнела и пропадала. Они услышали шаги совсем близко, потом дыхание, а потом…

Вокруг снова был дневной свет.

А перед ними стоял С. Каролинус, в шляпе с конической тульей и в плаще, покрытом таинственными фигурами и знаками. В протянутой вперед руке он держал длинный деревянный резной посох, как будто это был клинок, копье, щит и доспехи одновременно.

— Клянусь высшей Силой! — воскликнул он. — Я успел в самый раз. Вы только посмотрите!

Он поднял посох и воткнул его в землю. Посох стоял прочно, словно оголенное дерево. Длинная тень от него падала назад, и они обернулись туда.

Тьма исчезла. Повсюду во все стороны простирались болота, вплоть до самой кромки моря на горизонте. Гать поднялась, и теперь они стояли футах в двадцати над поверхностью болотных вод. Впереди на западе полыхал закат. Он освещал болото и конец Гати — упиравшийся в протяженный, освещенный кровавыми лучами заката холм, на котором в том же закатном пламени, среди огромных валунов возвышалась над местностью черная как смоль полуразрушенная Башня.

III

— Почему вы нас не разбудили раньше? — спросил Джим.

Это происходило следующим утром. Они всю ночь проспали внутри небольшого магического круга, начертанного Каролинусом с помощью посоха. Теперь они сидели, протирая глаза и жмурясь на солнце, поднявшееся над горизонтом явно добрых два часа тому назад.

— Потому что… — ответил Каролинус. Он отхлебнул еще молока и поморщился. — Потому что надо было подождать, чтобы нас догнали другие.

— Кто? Кто догнал? — допытывался Джим.

— Если бы я знал, — буркнул Каролинус, возвращая пустой стакан из-под молока в пустое пространство, — я бы сказал кто. Я знаю только то, что нынешний расклад событий и случайностей указывает на то, что к нам должны присоединиться еще двое. Тот же расклад предопределял появление здесь этого рыцаря и… О, вот кто это.

Джим посмотрел в ту сторону. Перед его изумленным взглядом из-за деревьев показались два дракона.

— Секох! — воскликнул Джим. — И Смргол! Но почему… — Голос его прервался. Он заметил, что старый дракон хромает, а одно крыло волочится за ним, бессильно свешиваясь из-за плеча. И веко на той же стороне, что обвисшее крыло и хромая лапа, тоже наполовину приспущено. — Что случилось?

— Да просто устал вчера, — раздраженно пропыхтел Смргол. — Должно пройти через денек-другой.

— Какое там устал! — сказал Джим, неожиданно для себя растроганный. — У тебя случился удар.

— Удар не удар, просто не повезло, — беспечно отмахнулся Смргол, безуспешно пытаясь подмигнуть поврежденным глазом. — Нет, сынок, это ерунда. Ты лучше посмотри, кого я с собой привел.

— Я как-то не очень сюда стремился, — застенчиво признался Джиму Секох. — Но ваш двоюродный дед, он умеет убеждать, ваша ми… знаете ли.

— Вот именно! — прогремел Смргол. — И нечего тут обзываться «вашими милостями». В жизни не слышал подобной чуши! — Он развернулся к Джиму. — Подумать только, и георгию позволили пойти туда, куда он сам ни за что не осмелился бы пойти! Сынок, я ему говорил, на что мне этот никчемный водяной дракон, водяник, надо же. Не может водяник иметь ничего общего с таким драконом, как ты. Куда катится мир, если в нем такое творится? — Смргол попытался передразнить (насколько ему позволял его бас-баритон) высокий, пискливый голос. — «Ой, я всего лишь полевой, пахотный, пастбищный дракончик — вы уж извините меня, я всего лишь дракоша-с-пригорка!» Тьфу! Я сказал ему: «Ты дракон! И помни это. Если дракон ведет себя не по-драконьи, он и вовсе не дракон!»

— Слушайте! Слушайте! — в порыве энтузиазма завопил Невилл-Смит.

— Слышишь, сынок? Даже этот георгий понимает, что к чему. Не помню, чтобы мы встречались, Георгий, — добавил он, обращаясь к рыцарю.

— Невилл-Смит, сэр Реджинальд. Рыцарь-вассал.

— Смргол. Дракон.

— Смргол? Но вы же не?.. Не может быть! Сто лет назад.

— Дракон, сразивший великана-огра из Гормли-Кипа? Это я и есть, сы… то есть Георгий.