Ольга Романовская - Песочные часы

Никогда ещё не чувствовала себя такой неловкой, но хотя бы внимание привлекла, заставила усмехнуться. Да пусть хоть смеётся, лишь бы не такой мрачный сидел.

Вздохнула и решила, что нужно наступить на горло своей стеснительности. Обещала сделать ему приятного — а ему-то приятно не было. Хорошо, что никому не расскажет, а меня никто не видит.

Попытаюсь изобразить публичную женщину, только, боюсь, рубашку сниму с себя не так красиво. Впрочем, главное — не думать, как это выглядит со стороны, вообще не думать, а то стыда не оберусь. Перед самой собой.

Вина бы… Оказалось, что наливка тоже подошла. Нам обоим. Мне — для храбрости, ему — для успокоения нервов и привлечения интереса ко мне. Впрочем, его внимание я привлекла: смотрит, не отрываясь, удивлённо, правда. Но постепенно взгляд меняется, в нём появляется желание прикоснуться.

Устав, присела ему на колени.

Кажется, что-то есть.

Его руки уже лежат на моей груди, под рубашкой. Но всё ещё зажат, напряжён. Так ничего не выйдет, по себе знаю.

Целую. Не только в губы, но и в шею. Он ответил. Сначала одиночным поцелуем, потом чередой. Целует страстно, ласкает, но дальше дело не идёт, даже руки на бёдрах поверх ночной рубашки, хотя с груди её давно спустил.

Шоан, я сама его уже хочу, а он всё боится попробовать ещё раз.

Что ж, придётся подтолкнуть. Неприятно, не люблю я этого касаться, да и 'играть' тоже, но он же сам не решится.

Набравшись храбрости и переборов себя, запустила руку туда, куда было нужно…

Мои усилия не прошли даром: удовольствие я получила. Но не в спальне, до которой мы добрались уже после.

И не только я, что не могло не радовать.

Виконт словно стремился доказать, что это было не с ним, нелепая случайность, и не дал мне заснуть. Я только задремала, как он снова прижался ко мне с однозначными намерениями. Пришлось смириться и не спать вместе с ним.

Когда я встала покормить дочку и, заодно, собраться на работу, норн ещё спал.

А ведь одеялом меня укутал, сам мёрзнет.

Надеюсь, догадается, что я не сбежала? Сагару ведь я к соседке отнесу. Представляю, что с ним будет, если мы действительно исчезнем.

А мне ведь ещё вчера, до этой ночи, хотелось уйти. Единственное, что сдерживало, — сочувствие и желание увидеть сына. Без виконта это было невозможно. Снова увидеть его, прижать к груди, поцеловать…

Потом… Не нужно было делать того, что случилось потом, что поколебало мою твёрдость. Не нужно было дарить надежду, входить в ту же реку, останавливать его. Виной всему… Даже не знаю, что. Верно говорят, что в женщинах сильна жалость, что они из жалости способны даже полюбить.

Я ведь питала к нему тёплые чувства, а тут ещё сильные эмоции не чужого человека, который бросил к моим ногам свою гордость, публично признался в любви.

Рагнар… Я ведь могу повидаться с ним и без норна, не давая никаких обещаний. У меня есть араргский паспорт, я свободна, даже деньги. К тому, что он оставил для дочки, не притронусь — всё, до последнего медяка отдам Сагаре. Найду, что продать, есть ещё одна вещь… Или в долг возьму, дом заложу…

Он снова всё делал по-своему, пусть и относился иначе. Стоило ли бежать, стоило ли приносить в жертву Тьёрна (надеюсь, ему зачлись мои молитвы), чтобы вернуться к тому же человеку?

Виконт любит сына, признался, что не отдаст его… Что ж, если я аверда и официально его мать, то имею право его воспитывать. По суду мне наследника рода Тиадеев наверняка не отдадут, так что придётся действовать иначе.

Вздохнула и решила, что всё правильно. И пусть только попробует отобрать!

Брат и сестра будут жить вместе, ради этого я готова перебороть свой страх высоты. Надеюсь, Раш меня признает и позволит воспользоваться его услугами. Рискованно, зато быстро. Мне ведь и о Сагаре нужно подумать, не выдержит она утомительного путешествия.

Эта ночь… Да, я получила удовольствие, да, сама хотела и делала, да, искренне за него переживала, но моя первая реакция на виконта была совсем иной. Всё-таки прошлое осталось и никуда не денется. И ничего не получится.

Импари. Красиво, конечно, почётно, я, дочь торговца, даже мечтать о таком не могла. 'Благородная сеньора виконтесса Иалей Тиадей' — ласкает слух, как и глаз те драгоценности, которые муж мне купит, только нужно ли мне это? Блестящая 'золотая клетка', где я уже не торха, но всё равно не принадлежу себе. Клетка, за пределами которой меня будет поджидать людская злоба: не верю я, что высшее общество Гридора меня примет, а вечно прятаться в спальне мужа, общаться только с нориной Мирабель…

Мне очень жаль, Сашер альг Тиадей, самой тяжело, но потом будет труднее.

Видеться с детьми позволю, сколько пожелает, но в моём присутствии. Попробует вернуть силой или хитростью — костьми лягу, но не отдам. Один раз уже отдала…

Ещё раз взглянула на него — спит так безмятежно, даже улыбается. Поверил, что я вернусь, буду жить с ним. Если бы всё сложилось иначе — возможно, но мы с вами из разных миров, слишком разных миров, и ваш мир я не приемлю, а вы свой не покинете.

Вы сильный, вы переживёте. И поймёте.

Или не нужно? Может, уже хватило боли, и стоит проявить милосердие? Просто согласиться вернуться с ним в Арарг, но не женой и не любовницей. Пожить несколько месяцев, побыть рядом с сыном… А потом? Поселиться в Арарге? Но мне в Дортаге нравилось намного больше, а ещё лучше будет вместе с отцом, в Кеваре. А это делало невозможным частые свидания с Рагнаром. Да и его отец будет вынуждать выйти за него замуж — даст он слово или нет, неважно, если любит, то станет пытаться.

Впервые со мной было так: решения менялись каждую минуту. Я просто не знала, что мне делать. Кончилось тем, что оделась, спустилась на кухню и, обхватив голову руками, смотрела на огонь. Чайник уже выкипел, а я всё сидела. В итоге выпила всего полчашки, запихнула в себя кусок чёрного хлеба (позавтракаю в 'Сломанной подкове') и поднялась за Сагарой.

Виконт всё ещё спал, будить не хотелось.

Подумав, оставила ключи от дома на столе — проснётся, передаст мне. Не запирать же его!

На столе в кухне оставила еду. Простенькую, но, может, подойдёт. Тщательно укутала, чтобы не остыла.

Что делать, подумаю на работе, одно ясно: моя затея с Рашем — неразумная авантюра. Жестокая и подлая. Удар в спину. Нужно поговорить с норном о том, как сделать так, чтобы оба ребёнка росли на моих глазах. Хотелось бы проводить с Рагнаром хотя бы два дня в неделю. Может, мне няней к нему устроиться? Хотя, виконт не позволит, воспримет как личное оскорбление.

Тупик. Хоть действительно за него замуж выходи! Только ведь это навсегда, и возвращение в королевство рабов. Да, не одной из них, а их хозяйкой, но я не желала владеть живыми людьми. И не смогу молчать, когда на моих глазах станут над ними издеваться.