Невеста для пилигрима (СИ) - Рута Даниярова
— Я сделал все, что мог, мастер Бернт, но лицо вашей дочери сильно обожжено. К сожалению, останутся шрамы и рубцы.
— А что с глазами?
Лекарь вздохнул.
— Возможно, со временем зрение может вернуться, хотя бы частично. Будем надеяться на милость Кайниэль. А пока, к сожалению, вашей дочери нужен человек, постоянно сопровождающий ее. Возможно, со временем она привыкнет к своему положению. Я видел слепых людей, которые научились сами себя обслуживать…
— Моя дочь говорит, что видела синее пламя, прежде чем ослепнуть, — глухо сказал ювелир.
— Хотите знать мое мнение, мастер Бернт? Я не думаю, что существует синее пламя, никогда не слышал ни о чем подобном. Но, возможно, мы имеем дело с темной магией. Кто-то сильно захотел навредить либо вам, либо вашей дочери. Не советую вам никому об этом рассказывать, люди боятся магии. Говорите, что это ожог от разбившейся масляной лампы, например…Я оставил вам заживляющую мазь, когда она закончится, пришлю еще, — лекарь, поклонившись, ушел…
Иохим с досадой отложил острый инструмент. Он снова порезался. Работа не шла, все мысли были заняты дочерью. Ювелир снова вспомнил последний совет лекаря и вздохнул. Это было правдой. Много лет ходили слухи о серых магах, странствующих по всему побережью Дымного моря. Им приписывали непонятные болезни и ранние смерти, гибель скота и кражи детей, но никто точно не знал…
Но зачем серому магу было вредить его дочери?
Ювелир задумался. Иохим всегда старался поступать, по справедливости. За счет гильдии выплачивались небольшие пенсии вдовам и сиротам мастеров, оказывалась поддержка, если кто-то из ювелиров надолго заболевал.
Но и у него, возможно, были враги. Пару лет назад он добился исключения из гильдии ювелира, покрывавшего тонким слоем позолоты медные кольца и выдававшем свой товар за чистое золото. Не раз отказывал в ссуде сомнительным людям. Возможно, кто-то затаил обиду, когда он отказал ему в руке Виолы? Но не настолько же быть обиженным, чтобы обращаться к помощи магов!
— Что ты думаешь, Майс, насчет того, что на Виолу напали во дворе моего дома? — спросил ювелир вошедшего телохранителя.
— Я считаю, мастер Бернт, что злоумышленник мог попасть в сад во время помолвки, когда приходили гости или привозили еду из трактира, спрятаться там, выманить госпожу, а потом уйти через калитку.
Майс говорил неторопливо, тщательно взвешивая слова. Чувствовалось, что он тоже много размышлял об этом.
— Я пришел сказать, мастер Иохим, что там внизу господин Эрдорт. Он говорит, что сегодня не уйдет, пока не увидит вашу дочь.
Иохим кивнул. Что же, нельзя больше скрывать правду от жениха…
* * *
Виола держала в руках спицы. Чтобы занять чем-то руки, она попросила Элму научить ее вязать. Вроде бы нехитрое занятие для того, кто видит, но у нее постоянно путались петли, ряды разбегались, образовывались лишние узелки, и тогда девушка распускала вязание и начинала снова. Элма уверяла, что с каждым днем у нее получается лучше.
Виола услышала, как открылась дверь в ее комнату. По шагам она поняла, что вошло два человека. Она узнала отца, но шаги второго были ей незнакомы. Сердце тревожно забилось.
— Виола, доченька, — раздался голос отца. — С тобой пришел поговорить господин Эрдорт.
Девушка вскрикнула и закрыла лицо ладонями. Клубок покатился куда-то, ну и пусть.
Она не хотела, чтобы Лейнар видел ее такой, с уродливыми рубцами шрамов. Ладонями она снова ощутила грубую неровность кожи. Каждый день девушка в отчаянии ощупывала лицо, надеясь найти хоть маленькое улучшение, но ничего не происходило. Только боль почти прошла.
— Что же с вами произошло, госпожа Виола? — услышала она потрясенный голос Эрдорта. Он все увидел.
— Разбилась масляная лампа, масло попало на лицо… — глухо ответил отец.
— Мне так жаль, Виола, — тихо сказал Лейнара, а затем девушка услышала, как закрылась дверь.
Она зарыдала и почувствовала, как отец гладит ее по голове.
— Папа, зачем ты привел его? — всхлипнула Виола.
— Мы не могли вечно скрывать от него правду, девочка. Теперь Эрдорт все знает.
— Что же теперь будет? — прошептала девушка.
1 — Тхоргх — темный бог, иногда его имя просто используют вместо ругательства
Глава 7
На следующий день в ювелирную лавку Иохима Бернта вошел Лейнар Эрдорт и попросил стоявшего за прилавком Михаэля проводить его к хозяину. Молодой человек был бледен и сосредоточен. Он не заметил, каким угрюмым взглядом проводил его подмастерье Андреас, раскладывавший коробочки с заказами клиентов.
— Светлого дня, господин Бернт, — поприветствовал Эрдорт ювелира, оказавшись в его маленьком кабинете, заполненном всевозможными инструментами.
Мастер Иохим жестом указал жениху Виолы на кресло и сам сел напротив, отложив в сторону увеличительное стекло в бронзовой оправе.
— Прекрасный солнечный день сегодня, мастер Бернт… — замявшись, начал Эрдорт.
— Я знаю, что вы, законники, любите ходить вокруг да около, так вот, мне это не надо. Говорите прямо, зачем вы пришли, — Иохим сверлил взглядом молодого человека. Лицо Эрдорта пошло красными пятнами.
— Господин Бернт, я вынужден разорвать помолвку с вашей дочерью. Буду с вами честен, мне очень тяжело будет видеть ее лицо и вспоминать, какой красавицей была Виола. Мне придется появляться на приемах и балах в Алуэте, а возможно, и самому потом давать приемы, и я не хочу, чтобы на меня и мою супругу глазели любопытные люди. То, что случилось, ужасно, но я предельно откровенен с вами.
— Я могу дать вам приданое за дочерью в десять раз больше, — глухо сказал ювелир. — В двадцать раз больше. Куплю вам титул через год. Дом в Алуэте…
Иохим в душе проклинал себя за то, что сейчас произносит, но, если бы надо было еще больше унизиться ради Виолы, он бы сделал и это.
— Я не слишком богат, но не хочу, чтобы вы думали, что можно купить счастье своей дочери, — покачал головой Эрдорт.
— Прошу вас, передайте это письмо Виоле, — он протянул ювелиру запечатанный сургучом белый конверт, подписанный изящным почерком.
— Всего хорошего, господин Бернт. Я буду каждый день молиться светлой Кайниэль о здоровье вашей дочери. Мне очень жаль, что так получилось. Надеюсь, вы сможете меня понять.
Бывший жених встал и направился к выходу.
— Погодите, господин Эрдорт. Я хочу вернуть вам пятьдесят золотых, ваш задаток за кольцо, — сказал Иохим.
— Не стоит, пусть эти деньги пойдут лекарям, — Лейнар слегка поклонился и вышел, а ювелир тяжело опустился в кресло.
Все-таки у несостоявшегося зятя была гордость, хотя само кольцо было поистине бесценным.
Иохим вспомнил уверения купца о том,
