Линии судьбы. Том 2. - Артём Федоренко
По ночам, когда дом затихал, он часто вспоминал Анну. Смех, разливавшийся по мастерской, когда она находила что-то забавное в городской газете. Запах духов - лаванда с ноткой ванили. Тепло ее руки, когда они прогуливались по Невскому проспекту. Эти воспоминания приносили одновременно утешение и боль, постепенно исчезая, как след дыхания на холодном стекле.
Михаил использовал каждую возможность для изучения окружающего мира. Наблюдение за ремеслом отца, хлопотами матери на кухне, разговоры рыбаков на пристани - всё становилось предметом его внимания. Он впитывал новый язык с жадностью, сначала понимая отдельные слова, потом фразы, наконец, постигая сложные конструкции и нюансы.
К двум годам он уже мог составлять простые предложения, но старательно не использовал сложные грамматические формы, которые уже понимал. Выглядеть не по годам смышленым ребёнком было допустимо, вести себя как маленький взрослый - слишком рискованно.
Свой первый осознанный эксперимент с даром времени Михаил провёл в возрасте двух с половиной лет. Сидя во дворе дома, он наблюдал за муравьями, тащившими крошки хлеба. Сосредоточившись на своём внутреннем восприятии, он почувствовал, как поток вокруг маленького участка земли начинает сгущаться, замедляться. Движения муравьёв стали более отчётливыми, и он мог видеть их мельчайшие действия, обычно скрытые от человеческого глаза.
Опыт оказался истощающим, после нескольких минут сознание затуманилось, а в висках застучала боль. Когда мать окликнула его, Михаил почувствовал головокружение и слабость, словно часть его жизненной силы была израсходована.
- Ты побледнел, малыш, - Лин-Су приложила прохладную ладонь к его лбу. - Не перегрелся ли на солнце?
Он улыбнулся и позволил увести себя в дом, мысленно отмечая необходимость быть осторожнее с экспериментами.
Той ночью его мучили кошмары: часы в мастерской шли в обратную сторону, Анна старела на глазах, превращаясь в древнюю старуху, рассыпаясь пылью. Михаил проснулся с криком, привлекая встревоженную мать. Он понял горькую истину: его дар имел цену, и эксперименты с потоком времени влияли не только на внешний мир, но и на него самого.
В четыре года жизнь Михаила изменилась. Целитель Вэй, который когда-то объявил о его чудесном выздоровлении, появился в доме рыбака снова. Высокий, с длинной белой бородой и глубоко посаженными глазами, он пронизывающе смотрел на мальчика, словно видел сквозь лицо ребенка нечто большее.
- Расскажите, как развивается мальчик? - спросил он, присаживаясь за низкий стол, куда мать подала чай в простых глиняных чашках.
- Рано начал ходить и говорить, - ответил Цзюань, поглаживая усы. - Помогает по мелочам в доме. Умный мальчик, схватывает всё на лету.
Целитель кивнул, не сводя глаз с Михаила.
- А что-нибудь необычное замечали?
Михаил напрягся, продолжая играть с деревянной игрушкой, которую отец вырезал для него, - примитивный механизм, напоминающий простейшие часы.
- Он словно всегда знает, который час, - неуверенно сказала Лин-Су. - Даже в пасмурные дни, когда тени не видно. И точно предсказывает, когда вернутся рыбацкие лодки, хотя не видит моря.
Целитель улыбнулся.
- Могу я поговорить с мальчиком наедине?
Родители переглянулись, но согласились, оставив их в комнате одних. Михаил поднял глаза на целителя, сохраняя на лице выражение детского любопытства, хотя внутренне напрягся.
- Ты не обычный ребёнок, Цзянь, - произнёс целитель тихо. - Я чувствую твою энергию. Она особенная, древняя.
Михаил молчал, не зная, можно ли открыться.
- Не бойся, - продолжил целитель. - В нашем мире есть место для особенных детей. Ты когда-нибудь замечал, что энергия вокруг тебя течёт иначе, чем у других?
Это был прямой вопрос, на который нельзя было не ответить. Михаил медленно кивнул.
- Я думал, так у всех, - произнёс он тонким детским голосом, решив создать образ ребёнка, который не осознаёт своей необычности.
Целитель Вэй положил морщинистую ладонь на голову мальчика.
- Это дар, Цзянь. Редкий дар, который нужно развивать. Есть особые школы, где учат управлять такими способностями.
- Школы? - переспросил Михаил, позволяя себе проявить детское любопытство. - Это места, где учат писать и считать?
- Гораздо больше, - целитель улыбнулся. - Там учат понимать энергию, которая течёт в мире и внутри нас.
Михаил внутренне подобрался. Это был момент, который мог определить его судьбу в этом мире.
- А люди там добрые? - спросил он с детской непосредственностью, хотя вопрос был глубоко осознанным.
Целитель задумчиво погладил бороду.
- Школы разные, как и люди в них. Через год я вернусь, и ты сможешь увидеть некоторые из них. Тогда сам решишь, какая подходит тебе больше.
Когда целитель ушёл, родители долго обсуждали что-то шепотом в углу комнаты, изредка бросая взгляды на Михаила. Наконец, отец подошел и присел рядом с ним.
- Целитель Вэй говорит, что ты особенный, - сказал он, положив грубую ладонь на плечо сына. - Говорит, что есть школы для таких, как ты. Место, где ты сможешь развить свой дар.
Слово “дар” он произнес с благоговением, смешанным с опаской.
- Я не хочу уезжать от вас, - ответил Михаил, и это не было притворством. Несмотря на воспоминания о прошлой жизни, он привязался к этим простым добрым людям, которые заботились о нем с такой любовью.
- И не надо пока, - успокоил его Цзюань. - Но когда-нибудь… возможно… это будет лучше для тебя.
В его голосе звучала смесь гордости и грусти - предчувствие будущего расставания с сыном, который избежит простой рыбацкой судьбы.
Следующие месяцы Михаил посвятил наблюдению. Он слушал разговоры взрослых, расспрашивал рыбаков и торговцев о школах и мастерах. Большинство относилось к этим темам с благоговейным уважением. Выяснилось, что в их мире некоторые люди могли совершать действия, которые в его прежней реальности считались бы невозможными. Они двигались быстрее обычного человека, создавали внутреннее тепло в холод, концентрировали силу в руках и оружии.
В разговорах часто упоминались четыре главные школы, каждая со своей философией и набором практик.
Однажды в гавань прибыл необычный корабль, в отличие от обычных судов рыбаков и торговцев, он был украшен изысканной резьбой и голубыми флагами с серебристыми символами. С него сошли люди в одеждах цвета морской волны, двигавшиеся с необычайной грацией.
- Это практики школы Текущей Воды, - прошептал отец Михаилу, который наблюдал за происходящим, сидя на его плечах. - Они приходят несколько раз в год, чтобы найти одарённых детей и пополнить свои ряды.
Михаил внимательно изучал пришельцев. Их движения были плавными, экономными, словно они находили путь наименьшего сопротивления в самом воздухе. Это напомнило ему механизмы часов, где каждое
