Магнолия императора - Лю Ляньцзы
И тут краем глаза я заметила за окном большой керамический вазон с посаженным в него гранатом. Куст был усыпан темно-красными цветами, вот только большинство из них уже завяли или начали увядать. Особенно бросались в глаза почерневшие, как уголь, бутоны.
Я почувствовала отвращение, но не к увядшим цветам, а к тому, кто придумал привезти в мой сад такой куст.
– Хуан Гуйцюань из Министерства двора все больше пытается выделиться. Он даже осмелился прислать мне куст со сгнившими цветами.
Видя, как я разозлилась, Сяо Лянь и Лючжу предпочли промолчать. Они выждали, когда я немного успокоюсь, и только тогда Лючжу сказала:
– Этот никчемный человечишка служит только тем, кто занимает выгодные посты. Как только он узнал, что наложница Хуа снова в фаворе у императора, госпожу Мэйчжуан лишили всех привилегий, а вы уже несколько дней не виделись с императором, он опять решил, что может задирать нос. Может, нам убрать гранат, чтобы он не осквернял своим убогим видом ваши глаза?
Меня раздражало подобное отношение к людям. Если даже со мной, недавно повышенной до цзеюй, обходятся таким образом, то как же обращаются с Мэйчжуан? Если я стерплю наплевательское отношение Министерства двора, на меня станут смотреть свысока. Я не могла этого позволить.
– Не надо убирать. Наоборот, завтра утром, до того, как рассветет, поставьте гранат на самое видное место. Даже наполовину увядший он нам еще пригодится.
Небо уже почернело, но Сюаньлин все никак не приходил.
Я сидела в боковой комнате и читала книгу, когда вошел Сяо Лянь. Он поклонился и доложил:
– Я выполнил ваш приказ. В обоих домах сказали, что бросят все силы на то, чтобы выполнить вашу просьбу, и просили вас не беспокоиться.
Я кивнула и вновь опустила взгляд на страницы книги.
– Поздравляю вас, госпожа! – сказал евнух, широко улыбаясь.
Я удивленно посмотрела на него:
– Случилось что-то хорошее, с чем меня можно поздравить?
– Ваши родители просили передать, что дома все хорошо. А еще то, что от вашего старшего брата пришли хорошие вести. Он собирается вернуться на Праздник фонарей [167] в следующем году, чтобы увидеться с родными. Господин и госпожа сказали, что хотят в это же время договориться о его женитьбе, и просят вас принять живое участие.
Я была счастлива слышать, что брат вернется на Праздник фонарей и что он собирается жениться.
– Я так рада! Мы с братом давно не виделись. Если он еще и женится, как только приедет, вся семья Чжэнь будет отмечать это событие как грандиозный праздник. – Я взяла со столика агатовую фигурку и протянула ее Сяо Ляню: – Дарю за хорошие новости.
Евнух принял подарок и ушел.
Вскоре после его ухода вернулась Цзиньси. Она огляделась, проверяя, нет ли поблизости лишних глаз и ушей, и прошептала мне:
– Я переговорила с тетей Фан Жо. Она сказала, что ради вас постарается что-нибудь придумать. А еще… – Цзиньси вынула из рукава золотой браслет и протянула мне, – она сказала, что госпожа столько для нее сделала, что ей за всю жизнь вас не отблагодарить, поэтому она не может принять этот подарок.
– Теперь я буду ей должна. – Я забрала браслет и надела на руку. – Другие бы отказались помогать, боясь за свою жизнь. Все-таки это очень щекотливая тема, и за Мэйчжуан сейчас следит весь двор. – Я замолчала, задумавшись над тем, сможет ли Фан Жо помочь моей подруге. – А ведь чтобы помочь Мэйчжуан, ей придется потратить много денег, например чтобы подкупить служанок. Никто ведь не будет смотреть на то, что она выполняет поручения самого императора.
– Я уже сказала тете Фан Жо, что если ей понадобятся деньги на взятки, то пусть пришлет в Ифу человека, которому доверяет.
– Правильно сделала. – Я довольно улыбнулась. – Правда, мне кажется, что она ни за что не станет просить у меня деньги. Но ты все равно следи за этим.
Служанка кивнула и сменила тему:
– Если император не пришел к этому часу, то, скорее всего, он уже не придет. Может, мне начать готовить вас к отдыху?
Огонек свечи стал понемногу гаснуть. Я вынула из прически серебряную шпильку и очистила фитиль.
– Не надо, – ответила я, вставляя шпильку обратно.
Сюаньлин пришел за полночь. Я с первого взгляда поняла, что он очень устал.
– Хуаньхуань, у меня нет сил, – сказал он мне прямо с порога.
Я подала ему воду с медом и вишневым соком, а потом вышла во двор и отломила с ближайшей магнолии пару веточек с только что распустившимися цветами. Я повесила их у кровати, чтобы комнату наполнил нежный и освежающий аромат.
– Слуги охладили этот напиток, но не слишком сильно. – Я подошла к императору и улыбнулась. – Пить на ночь холодное вредно для здоровья. А еще я велела добавить немного меда. Он поможет вам расслабиться и уснуть, дорогой Сылан.
Когда император допил, я приказала слугам помочь ему помыться и поменять одежды. После этого слуги тут же исчезли.
Я же села за туалетный столик и начала вынимать из волос шпильки и другие украшения.
Сюаньлин лежал на кровати и наблюдал за мной. А потом неожиданно спросил:
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Хочу. – Я указала на лежавшие в небольшой коробочке налобные украшения и сказала: – В солнечную погоду украшения из золота слишком сильно сверкают и ослепляют, а те, что из рыбьих костей или белого нефрита, слишком бледные и сливаются с кожей. Пожалуйста, Сылан, посоветуйте мне, какие украшения лучше: из кораллов или черного нефрита?
– Неужели для тебя это так важно? – Моя просьба ошарашила Сюаньлина.
– А разве это не важно? – спросила я в ответ. – Я уж не говорю о том, что наложницы императора всегда должны выглядеть достойно. Это само собой разумеется. Намного важнее то, что любая женщина хочет выглядеть красиво для того, кого она любит.
– Да-да-да! – Сюаньлин расхохотался. – Это самое важное из всех важных дел! Если тебе важно мое скромное мнение, то лучше использовать кораллы. У тебя кожа белее снега, поэтому красное украшение между бровей сделает тебя еще красивее и очаровательнее.
– Спасибо, Сылан.
По ночам становилось немного прохладнее, но внутри комнат из-за
