Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
Спросил он это у озадаченного и растерянного Тэши, вынудив его кивнуть. Желтобрюхий сцапал мешок и шустренько подполз к столу приёмщика под навесом. Тэши неуверенно потянулся за ним, на ходу уточнив у слуги:
— Но самого то не нашли?
— Нет, — сообщил очевидное тот.
— Сумку нашли подле воды? — уточнил Указующий, склонившись над водружённым на столешницу мешком и раздёргивая завязки.
— Да, шес, — кивнул тихо слуга. — Там выход подземной реки. В две моей длины, потом снова под скалу ныряет…
— Чувствую запах одной из солёных рек, — кивнёт Указующий, выуживая из сумки один за другим разные мешочки, перешитые из старых накидок, судя по узорам.
Один распух от тушек весьма крупных жуков, из другого вытряхнули аккуратно сложенную накидку, в которой Ремешок покидал сегодня дом. И мешок побольше со странным круглым камнем. Мешочек с пригоршней отборного пещерного гороха…
— Как любопытно… — Указующий высыпал на столешницу короткие костяные пластинки со скруглёнными краями и просверленными по сторонам дырочками. — Определённо, с ним стоит пообщаться…
— Вы думаете, он жив? — встрепенулся всё это время тихо маячивший в сторонке Вараш.
— Шансы на это есть. Если Господин будет к нему столь же благосклонен, как и его брат… — потянул Указующий задумчиво.
Тэши растерянно мотнул хвостом, а затем остро пожалел, что не расспросил как следует отца о подкидыше, когда тот приволок его в дом. Поющие Пески? Уважаемый брат Господина?
Что происходит?
Глава 31 - о зоологии и мутациях
Что забавно, шеску всегда изображают Сэшиара в облике человека, тогда как религии осколков империи Нарсах всегда изображали его в виде змея. Разве что где-то он считался божеством даже не второстепенным, а просто патроном определённой местности и народа, а где-то и вовсе попадал в категорию “пакостных зловредных демонов низшего ранга”. В неё, впрочем, местные монотеисты низвели подавляющее большинство божеств из других пантеонов…
По принятым среди змеев канонам Сэшиар всегда изображался со стилом для письма в руке, причём характерным, с плоской лопаточкой на тупом конце, которая была украшена изображением конкретного цветка каких-то местных пустынных кактусов. В более мелких статуях, например в тех, что стояли в закутке около входа в почти каждом доме, крохотную “лопаточку” просто помечали похожим на “w” значком.
И это, в целом, был единственный отличительный знак божественного облика. Одежду ему лепили какую в голову взбредёт, чаще всего бог изображался стоящим, нередко - сидящим на бортике колодца, иногда - верхом на эркшете или даже гигантской змее. С причёсками было мутно - то волосы были скрыты под головным убором, то распущены, то заплетены в характерные шесские косы с украшениями или без. Лицо… про лицо я вообще молчу - “среднестатистическое мужское, красивое”. Шеску вообще в узнавании друг друга куда больше внимания уделяли запаху, окрасу и форме тела, чем чертам лица. От того на всех картинах, фресках и статуях лица казались типовыми.
Лежащая передо мной статуя выглядела исключительно торжественной, но правая рука её была отломана, так что, статуя ли это бога или кого-то из правителей древности было совершенно непонятно. Одежды на ней напоминали шесские, лицо тоже было характерным, но без стила утверждать, что это статуя Сэшиара, было совершенно невозможно.
А жаль. Об обещании своём я помнил, и помолиться у такой древней статуи бога было бы куда эффективнее, чем у новодела. И статуя определённо была древней, ибо сомнений о причине необычных вкраплений в толще камня у меня не осталось никаких. Насмотрелся, нащупался и нанюхался так, что язык заболел. Последнее, впрочем, только потому, что опасался снова нарваться на тех мордастых ящериц, из-за которых погрызанный хвост продолжал нудно болеть и воспаляться несмотря на все мои усилия.
Катастрофа, случившаяся в этом мире, доподлинно уничтожила первый город шеску, место, где они были созданы Господином Подземных Рек и где обосновались, на плато и в стенах ущелий, по дну которых бежали полноводные реки, солёные и сладкие. Храмы и величественные здания вырезались в камне и возводились под открытым небом, разбивались сады и террасами разрастались поля.
Потом всё накрылось, “город вырвало из земной тверди, перевернуло и утопило в ней, как в бездонных водах, что сомкнулись над этим местом каменным горбом”. Выжившие далеко отползать не стали, обосновались в предгорьях нового хребта, названного Ши-ен-са в честь разрушенного города, и стали обживаться уж как получалось. Простые дома-коробочки - наследие тех времён, почти уничтоженный народ был не в силах и настроении возводить прекрасные величественные здания. А потом это и вовсе переросло в традицию, круто замешанную на идеях скорби и траура. А потеря великой библиотеки и всех скопленных в ней знаний стало толчком для параноидального подгребания самой ценной информации под себя. Ну хоть хроники они оставляли в общем доступе и вели достаточно скрупулёзно. Из-за этого сильно продвинуться в прочтении этой самой хроники не получилось, да и первые десятилетия хронист, труд которого мне попался, через строчку вздыхал о красотах и чудесах уничтоженного города.
И вот остатки этих самых красот мне то и дело попадались. Вот эта же статуя, например. Даже следы краски местами сохранились, подчёркивая сложные узоры на богато выглядящих одеждах. А кусок стены, из ниши в которой она выпала, кроме того, что странно искривлялся, вплавляясь в породу вокруг, был покрыт очень мелким, тщательно выполненным цветочно-геометрическим узором. Такие называли “заполняющими пустоту” и прежде наносили на любые не украшенные мозаикой и резьбой поверхности, просто чтобы они не пустовали. Сейчас я таких ещё ни разу не видел. Был, впрочем, не сказать что во множестве змеиных домов, но сдаётся мне, что подобные архитектурные излишки сейчас являются редкостью баснословной.
Как же изменился быт змеев с тех времён. Не возьмись за хронику - в жизни бы не догадался, что это остатки древнего города шеску размазаны по подземельям ровным слоем.
Вообще, здесь сам камень перемешан, подземные реки прогрызают совершенно причудливые пути в мягких породах, что перемежаются с более твёрдыми, или вот такими остатками шесской цивилизации. Геолог из меня, конечно, такой себе, но я много чего повидать успел и немного подковался в том, что касается горных пород, рудных жил и роста энергоёмких кристаллов в природных условиях. Но те места, где камень когда-то становился мягким, вообще ни на что виденное мною
