Тайны кофейни в Киото. Том 2 - Такума Окадзаки
Я не смог удержаться от улыбки, когда она сказала это.
– В шкатулке было несколько писем, которые мы с Мисорой писали на уроках в школе, мама бережно хранила их. А еще среди других бумаг была вырезка со статьей о человеке, который погиб, пытаясь спасти свою дочь в реке. Когда я увидела статью, я почувствовала, что это был мой отец. Должно быть, мама берегла эту статью для того момента, когда все нам расскажет.
Я вспомнил тот момент, когда взял в руки газету. На другой стороне статьи о Фуками была заметка о местных новостях. Короткая заметка сообщала про несчастный случай на воде, о котором говорила Михоси.
– Вот оно что… Значит, Мисора просто ошиблась со стороной газеты.
Мисора тоже смутно помнила, что их нынешний отец им не родной. Когда она нашла газету в доме родителей, ее охватило любопытство, она прочитала большую статью о скандале с плагиатом, в котором был замешан автор по имени Фумиэ Кадзии. Этот автор увлекался музыкой, как и Мисора, и писал детективные истории, что напоминало любовь проницательной Михоси к разгадкам тайн, поэтому она стала подозревать, что он и есть их настоящий отец. Кроме того, имя героини дебютного романа напоминало имена сестер Кирима.
Ей ничего не рассказывали о ее настоящем отце, значит, она не знала ни то, каким человеком он был, ни то, как познакомились ее родители. Вероятность, что ей удастся правильно определить, какая полоса была лицевой, составляла один к двум, а может, и того меньше, учитывая размер статьи.
– Значит, вы тоже видели статью, Аояма-сан.
Когда я упомянул про статью в машине, Михоси совсем не удивилась.
– Я собрала несколько статей о том несчастном случае, в том числе и тех, в которых называли фамилию отца. И во всех статьях было написано: «Упал в реку, пытаясь спасти свою двухлетнюю дочь».
Эта статья вышла двадцать два года назад. Выходит, что дочери сейчас должно быть двадцать четыре года. Это совпадает с возрастом Михоси. Выходит, мое предположение, что в реку упала Мисора, оказалось неверным…
Однако дальше Михоси сказала что-то неожиданное:
– В статье не говорилось, какая из дочерей упала в реку. Я думаю, что маме не хватило смелости раскрыть это нам. Ведь тогда упавшая в реку стала бы себя винить. А та, что осталась на берегу, винила бы сестру. Мама не хотела взваливать на плечи дочерей такой груз вины, поэтому ничего не говорила нам про родного отца. Я была благодарна ей за такую заботу и ни о чем больше не стала расспрашивать.
– Подождите. Можно вопрос?
Наконец-то у меня появилась возможность задать вопрос про то, что мне не давало покоя.
– Это случилось двадцать два года назад, когда ребенку было два года. Значит, это вы упали в реку. Потому что дочери сейчас должно быть двадцать четыре года.
Часто в мультфильмах рисуют три выражения на лице злого персонажа, когда одно сменяет другое. Если записать это словами, то выйдет что-то вроде: хе-хе, ха-ха, бу-га-га.
Лицо Михоси тоже прошло три состояния: сначала серьезное выражение, затем изумление и, наконец, искреннее удивление.
– Аояма-сан, вы же сейчас пошутили, да? Не может быть, чтобы вы не знали…
– О чем?
– О том, что мы с Мисорой двойняшки.
Нкгх.
У меня в горле что-то странно забулькало.
– Нкгх. Нкгх. Но вы ведь совсем не похожи! Внешне!
– Это называется разнояйцевые близнецы. Хотя нам иногда говорят, что мы похожи. Когда поем, например.
– Я не слышал вашего пения!
Вот это да! Михоси была старше меня на год, и я думал, что Мисора была моей ровесницей. Она обычно не слишком-то вежливо разговаривала, поэтому я всегда подстраивался под ее стиль речи.
Черт! Выходит, Мисора тоже старше меня? Я должен был говорить с ней с обычной вежливостью. Хотя ей бы это вряд ли понравилось.
– Но вы же сказали, что Мисора еще студентка.
– Да, она учится в аспирантуре.
Понятно, почему она беспокоилась о своей учебе и часто об этом говорила. Интересно, а ничего, что она так долго не появлялась в университете?
Я был в замешательстве. Если подумать, те, кто занимались с ней в музыкальном клубе, говорили, что на три года ее младше. Даже если бы Мисора училась на четвертом курсе, вряд ли студенты с первого курса, только поступившие в университет, могли уже встречаться с кем-то из сокурсников целый год, а потом расстаться. А еще я как-то назвал Мисору молодежью, и Михоси странно посмотрела на меня. Как я сам этого до сих пор не заметил?
– Почему вы мне об этом не рассказали?
– Потому что, Аояма-сан, вы меня об этом не спрашивали… К тому же, когда вы разгадывали загадку мальчика на фото, вы же сами говорили о близнецах. Я думала, что это мы дали вам подсказку… – ответила с недоумением Михоси, надув губы. – Да и вообще, вы должны были это узнать от самой Мисоры. Раз она ваша девушка.
Нгкх.
– Девушка? Кто? Кто и чья девушка?
– Кто? Ясно кто. Вы же сами признались в машине. Сказали, что тайно от меня решили встречаться с Мисорой.
– С Мисорой? Если уж на то пошло, не я решил, а она попросила, – поправил я. Теперь Михоси прошла через два уровня удивления и продолжала.
– Хорошо, она попросила! Ой, значит… все совсем не так?
Помню, когда мы только познакомились с Михоси, мы разгадывали вместе историю, в которой ключевую роль сыграли два значения слова «встречаться». Кто бы мог подумать, что мы сами попадемся на ту же удочку!
– Мисора попросила меня посодействовать ей в этом деле. Я уже говорил: она попросила прикрыть ее, если вы что-то заметите, и втайне от вас иногда встречаться с ней, чтобы обсудить, что делать дальше. Она не хотела просить вас о помощи, она хотела самостоятельно найти родного отца. Хотела сделать что-то ради сестры, которая всегда помогала ей.
Именно поэтому мне приходилось откровенно лгать Михоси, чтобы скрыть планы Мисоры. Когда Фуками пришел в «Талейран», я был поражен, как быстро Михоси его раскрыла, ведь я его ни разу прежде не видел. Я тогда решил, что он не смог удержаться от желания увидеть свою вторую дочь. Именно поэтому тогда сказал, что видел, как он разговаривал с Мисорой в кафе Rock On.
И слова Мокавы, что он где-то уже видел его лицо прежде, я списал на то, что он подзабыл лицо родственника за двадцать лет, а еще решил, что ему стало грустно, когда Михоси рассказала о том давнем деле с плагиатом. Хотя, скорее всего, моя первая догадка, что он когда-то видел его по телевизору, была ближе всего к истине.
– Но как вы могли решить, что она моя девушка? Мы просто сотрудничали. Ну, можно еще сказать, что я немного был шпионом.
Я горько усмехнулся. Круглое личико Михоси стало напоминать спелый красный помидор.
– Вот, значит, как. Просто вы как-то подружились с самой первой встречи…
– Я не знал, что она старше.
– Судя по всему, часто переписывались…
– А в обмен на мое сотрудничество она должна была рассказывать, что происходит в кафе.
– Вы слишком много всего затеяли.
В кои-то веки Михоси пыталась переложить свою ошибку на других.
– Когда мы раскрывали дело о письме Сёко, мы обсуждали, что сестры должны поддерживать любовные отношения друг друга. А в истории Ханы и латте-арта я подумала, что люди иногда должны отказываться от своих чувств. Мисора явно секретничала, куда-то убегая по выходным, да еще и завела два телефона. За этим явно стоял какой-то мужчина. Я подумала, что, возможно, она встречалась с ним не только тогда, когда мы ходили в Инари. Из всех этих подсказок я сделала вывод, что вы встречаетесь. Я была неправа.
Когда дело доходит до сердечных дел, проницательный мозг Михоси почему-то начинает работать совершенно не в том направлении. Видимо, из-за невозможности полагаться на свои чувства и опыт она сбивается, как точный прибор рядом с магнитом.
– А я-то еще думал, почему вы так холодно со мной общаетесь последнее время, – сказал я, облегченно выдохнув. Пожав плечами, Михоси рассмеялась:
– Похоже, мы оба ошиблись.
– Вы бы предпочли, чтобы мы
