Тайны кофейни в Киото. Том 2 - Такума Окадзаки

Я сразу заплатил за такси чуть больше, чем нужно, сказав, что потом у меня не будет времени, и попросил его немного подождать, после чего мы поедем дальше. В этот момент мимо меня проехал красный «лексус». Я поспешно попросил таксиста следовать дальше. Я не видел, чтобы на Нисиоодзи они бросили сумку.

Когда мы подъехали к перекрестку с Китаоодзи, мое сердце чуть не разорвалось, ведь прямо передо мной появился тот самый подозрительный автомобиль, который я только что видел. Машина остановилась на пешеходном переходе в конце Китаоодзи, водительская дверь открылась, и из машины вышел Фуками. В этот момент он посмотрел в мою сторону, но меня не заметил, ведь я скрывался за водительским сиденьем. Фуками обошел свою машину спереди и направился к кустам на краю дороги. Все, что я мог видеть, – это водительскую дверь машины Фуками.

Я выскочил из такси и запрыгнул в машину Фуками, чуть приоткрыв дверь. Я опустил рычаг ручного тормоза, переключил передачу и до предела выжал педаль газа.

Я так нервничал, что, казалось, мое сердце сейчас остановится, но, к счастью, Фуками был слишком поглощен созерцанием крупной суммы в руках, чтобы заметить меня.

Это была сложная операция. Как только я смог с этим справиться? А ведь я и правда отлично справился.

– Полицейские сказали, что немедленно выезжают на место происшествия, – закончил я свой рассказ.

– Я отбросила сумку как можно дальше, чтобы выиграть для вас время. Теперь поимка Фуками – это вопрос времени. Сбежать он мог либо пешком, либо на такси, – сказала Михоси, как будто бы больше ни о чем не переживала.

– Но он же украл деньги.

– Ничего страшного. Главное, что Мисора цела.

Возможно, потеря денег и правда не страшна.

Мисора лежала на кровати и тихонько дышала во сне. Если не думать о том, что только что произошло, можно было даже сказать, что она мирно спит. Но, глядя на ее закрытые веки, я, словно подсмотрев за тем, чего не должен был видеть, нечаянно заметил слабость, которую энергичная Мисора ни за что не хотела бы показывать. От этого мне стало не по себе.

– Могу я задать вам один вопрос? – осторожно спросил я.

Я думал, что она покачает головой. Однако Михоси восприняла мои слова спокойно, как будто знала, о чем я собираюсь спросить.

– Конечно.

– Это про вашего родного отца.

Я не хотел упустить шанс, пока она была готова говорить. Положив одну руку на грудь, она сделала несколько вдохов, словно пытаясь дышать в такт с сестрой. После этого она начала говорить с такой интонацией, будто читала сказку.

– Я слышала, что это была прекрасная звездная ночь.

Мне показалось, что в небольшой больничной палате вдруг появился проектор, как в планетарии. Ее спокойный голос мгновенно перенес меня под звездное небо.

– Недалеко от нашего дома текла река. В жилом квартале по ночам было так темно, что звезды были хорошо видны. Однажды летней ночью отец предложил пойти посмотреть на звезды. Мне тогда было всего два года. Мы пошли на речку втроем: я, папа и Мисора.

Шум несущейся реки. Сандалии взрослого и двух девочек в разном темпе стучат по дороге. В траве неподалеку стрекотало какое-то безымянное насекомое.

– Звезды были великолепны, в чистом после тайфуна небе ясно светился Млечный Путь. Шторм уже прошел, ветер утих, но на реке из-за сильного дождя выше по течению поднялась вода. Однако из-за темноты отец ничего этого не видел.

Шум реки нарастал. Но отец отвлекся на голоса своих маленьких дочерей и не заметил ничего необычного.

О том, какая трагедия произошла дальше, можно было и не рассказывать.

– Я не могу подробно описать, что именно произошло. Когда они шли по невысокой насыпи вдоль реки, выстроенной против наводнений, одна из девочек поскользнулась и упала в воду. Отец прыгнул в реку, чтобы спасти дочь, но не смог совладать с сильным течением. Услышав крики второй девочки, стоявшей на насыпи, прибежали люди и смогли вытащить из воды ребенка, а тело отца нашли в низовье реки только на следующее утро. Вот что было написано в газетах. Я была слишком мала, поэтому почти ничего не помню.

Я посмотрел на лицо спящей Мисоры. Образ маленькой девочки, которая веселилась, забежала вперед и упала в реку, накладывался на ее нынешний облик.

– Я слышала от мамы… Когда мы с Мисорой родились, была звездная ночь. Узнав о родах, отец прибежал в роддом, а по дороге посмотрел наверх, и его сердце пронзила красота звездного неба. Так и появились наши имена: Мисора – «красивое небо» и Михоси – «красивые звезды». Мама рассказывала эту историю будто бы о моем отчиме, но я знала, что она о моем родном отце.

Михоси посмотрела в потолок. Возможно, она сейчас представляла, что находится в планетарии и видит звезды.

– Наверное, мой отец хотел показать своим маленьким дочерям такое же прекрасное звездное небо, как в ту ночь, когда мы родились.

Каким прекрасным, должно быть, выглядит звездное небо, когда на свет появляется ребенок. И какой жестокой была судьба семьи, пережившей трагедию под таким же прекрасным звездным небом.

По правде говоря, мне хотелось кое о чем переспросить ее. Но сейчас было неподходящее время, чтобы перебивать. Я молчал и продолжал слушать.

– Два года спустя моя мама снова вышла замуж. Родители считают, что мы об этом не помним, но я все же смутно помню, что было до ее второго замужества. Я помню, как рядом с мамой появился внимательный человек, который поддерживал женщину, потерявшую мужа.

Когда она говорила о собственном отце, ее голос звучал так, словно она читала сказку. В этом непривычном мне тоне была теплота по отношению к семье, которая прошла этот путь вместе. В голосе звучала не горечь, а смирение с неизбежным.

– Мама поспешила выйти замуж после того, как потеряла первого мужа, потому что заботилась о чувствах дочерей, потерявших отца. Однажды Мисора вдруг назвала его папой. Я не могу сказать, когда именно это произошло, но помню, что в детстве это показалось мне неожиданным. Мне казалось, будет неправильно, если я буду называть его иначе, поэтому вслед за Мисорой и я стала называть его папой. Мне кажется, именно с этого момента родители стали вести себя как супружеская пара, а отчим стал нашим отцом.

Выходит, что родители заблуждались, думая, что девочки не знают, кто был их настоящим отцом? Вероятно, до определенного возраста детям и правда проще верить, что это их настоящий отец, и не страдать. Если это так, то понять решение родителей несложно. Но все же…

– Почему же не рассказали?

Михоси, судя по всему, не поняла моего вопроса и ответила не о том, что я спрашивал:

– Потому что вы не спрашивали… К тому же это ведь печальная история.

– Я не об этом.

Я вовсе не собирался обвинять Михоси, что она не рассказала мне про гибель своего отца.

– Я в какой-то степени понимаю чувства пары, пережившей печальные времена. Но как можно не рассказать об отце, который погиб, пытаясь спасти свою дочь?

– Мама иногда брала нас на его могилу, говоря, что это наш родственник, и мы там молились за его душу.

– Разве в этом дело? Возможно, это правильно, когда ребенок совсем мал, но ведь дочери не всегда будут маленькими детьми. Если бы они рассказали всю правду о том несчастном случае, то и похищения не произошло бы.

Я прекрасно понимал, что посторонним вроде меня не стоит лезть в чужие дела, но никак не мог сдержать своего возмущения. Потому что я слышал от самой Мисоры, что ей пришлось пережить. Я могу представить, как теперь ей тяжело. Ведь ее желание не просто не исполнилось – ситуация повернулась в такую плохую сторону, что нельзя было и подумать.

Михоси наклонила голову, но сохранила спокойное выражение на лице.

– Я узнала о том случае, когда нашла кое-что в доме родителей.

– Что же?

– Вырезку из старой газеты.

Я удивился. В книге Фуками тоже была вырезка из старой газеты со статьей о плагиате. Я спрятал ее в карман, чтобы Михоси не заметила, а потом вернул Мисоре.

– У моей