Оплот добродетели - Екатерина Лесина
– Я создала группу «Гарем», вот тут… – острый коготок ткнул в иконку. – И здесь можно объединить всех твоих наложниц…
– Они не наложницы.
– Неважно. Мы сможем дружить!
Данияр искренне в этом сомневался.
– Писать друг другу, обсуждать что-нибудь… и главное, ставить лайки! И тогда станет понятно, кто воистину любимая жена! Народная избранница!
Она выпятила грудь, которая была всем хороша, кроме того, что почти легла в тарелку, придавив воздушное малиновое суфле. Заметив оплошность, Шелли хихикнула и сняла кусочек суфле со сверкающего платья.
– Прелесть, правда?
– Правда.
Надо было сказать ей, чтобы убиралась, что Данияр скорее сбежит, чем вернется на родину с этаким недоразумением… что места в гареме закончились, и вообще очередь в него на пару лет растянулась, а чтобы попасть в эту очередь, пристроить дочь ли, племянницу или еще какую родственницу, советники немалые интриги затевают.
А тут…
Отделаться от нее не получалось. Ни там, внизу, ни на корабле, куда Данияр вернулся, надеясь, что наглая особа довольствуется его кредиткой и очередным подарком. Но Шелли явно вознамерилась взять с него куда больше.
И немалые усилия к тому приложила.
Она и ушла-то лишь затем, чтобы переодеться к ужину, а за ужином просто переставила кресло к столу, потеснив Некко. А та взяла и потеснилась, и вот теперь Данияру приходилось выслушивать этот бред.
– Вот и так думаю! – оживилась Шелли. – А еще мы можем создать дополнительную группу, чтобы обсуждать текущие проблемы.
– Какие?
– Всякие! Важные!
Экран свернулся, а Шелли отодвинулась, прихватив с собой малиновое суфле. Нет, конечно, можно было заказать еще порцию, но аппетит совершенно пропал. Зато случайная мысль вдруг показалась донельзя заманчивой.
Сбежит.
Вот точно, возьмет и сбежит. Ото всех… от Совета, с его мелкими дрязгами, в которые приходилось вникать и маяться, как бы никого не оскорбить ненароком. От гарема, с теми же дрязгами и попытками выклянчить для любимой родни кусок преференций. От туристов.
И от глобальных проектов.
От проектов малых.
От судов, ходатайств, жалоб…
Данияр даже плечи расправил, чем моментально воспользовалась Шелли. Она приникла к его плечу и сказала низким, грудным голосом:
– Ты такой пусечка…
Точно. Сбежать на край галактики, на какой-нибудь полузабытый, потерянный мирок, влачащий жалкое существование, погрязший в войнах и разрухе, и уже там, по заветам славных предков, установить свою власть.
– А еще вот… эта страничка, где можно будет получить юридическую консультацию… к примеру, о договоре продажи себя в гарем.
– Договоре? – удивилась Эрра.
– Естественно. Я, конечно, понимаю, что мир у вас варварский, но любое варварство должно быть юридически оформлено.
Мысль о побеге настолько понравилась Данияру, что он дал себе слово немедля озаботиться выбором подходящего мира. Правда, нужно будет и деньги перевести – революции, если верить финансовым отчетам, занятие не из дешевых, – а еще поддержку его власти нужно будет обеспечить.
Реформы проводить.
И прочее, прочее…
А может, ну его, мир, к демонам Вселенной? Может, ограничиться просто кораблем? Прикупить военный линкор или яхту, обойдется всяко дешевле, а перевооружение заказать на частной верфи? Главное, что Данияр получит долгожданную свободу.
Будет летать с мира на мир.
Смотреть.
Восхищаться… или восхищать. Восхищать ему нравилось больше.
У него тем более лицензия есть, пусть и не пилота, но пока перевооружение идет, он и допуски нужные получит.
– Открой ротик, – сказал кто-то, и Данияр открыл рот, чтобы сказать, что Шелли может убираться вместе со своим инфофоном, но в него сунули что-то мягкое.
Сладкое.
Липкое. Моментально склеившее зубы.
– Сюрпри-и-из! – взвизгнула Шелли, и Данияр рефлекторно сглотнул.
Ком скользнул в горло и застрял.
– Правда, прелесть! Это специальный заказ! – Шелли подпрыгивала от радости, и массивная грудь ее колыхалась, но почему-то это колыхание вызывало лишь приступы дурноты.
Или не оно, а то, что расползалось по гортани, медленно стекая в пищевод. Оно было горячим. Слишком горячим.
Обжигающим просто.
Данияр захрипел и, с легкостью стряхнув руку Шелли, дотянулся до графина с водой.
– Все хорошо? – Эрра, делавшая вид, что происходящее за столом совершенно ее не касается, нахмурилась. Привстала Заххара. А Некко, взяв настырную девицу за шиворот, просто отставила ее вместе со стулом.
Все хорошо?
Он почти поверил, что и вправду всего лишь подавился.
Бывает.
Данияр открыл рот, но из горла вырвался жалкий сип. А сип перешел в скрип. И погань расползлась, запечатывая почему-то не только пищевод, но и горло. Воздух исчез. Шею будто изнутри сдавило.
– Да что вы творите! Отпустите меня немедленно…
Он закрыл глаза и велел себе успокоиться.
Медленно поднять руку, сложив пальцы особым образом, надеясь, что старый этот знак еще не забыт, и что аптечку Некко по-прежнему носит с собой, и…
Легкие жгло.
И сердце колотилось как сумасшедшее… и кажется, Шелли верещала, то ли на помощь звала, то ли скандалила, а по шее медленно расплывалось онемение, которое невероятным образом умудрялось сочетаться с огнем.
В шею воткнулась игла.
Данияр покачнулся, но упасть ему не позволили. Эрра возникла с одной стороны, а Заххара с другой. Вторая игла вошла между третьим и четвертым позвонком. Третья – в солнечное сплетение, и этот укол, в отличие от предыдущих, ощутился болезненным. Но боль лишь обрадовала.
Стало быть, помогает.
Данияр сделал вдох. Ощущение такое, что легкие того и гляди треснут. Сухие. Стянутые. Они хрустели в груди, и сама эта грудь была каменной. Но он все равно дышал.
Драгоценный воздух просачивался сквозь стянутое параличом горло…
– Идем, – велела Эрра.
И Данияр сделал шаг, сосредоточившись на том, чтобы не упасть. Мелькнула трусливая мысль, что стоит остаться на месте, дожидаясь появления медиков, но он ее отогнал. Кто знает, что эти медики вкатят.
– Что происходит? – Шелли была тут же, она заламывала руки и поднимала их, а с руками поднималось и излишне короткое платьице, обнажая края чулок и кружевное бельишко. – Куда вы его тащите?
Еще шаг.
И идти спокойно, делая вид, что ничего-то не происходит. Антидот действовал, что хорошо. А вот и мелкие судороги, что тоже хорошо, стало быть, блокировка с нейронов снимается, но неприятно. Пальцы дергались, да и руки норовило скрутить, но тут уж Данияр держался.
Снова шаги. Много шагов. Один за другим, и еще… до выхода из столовой… и кажется, никто не обратил внимания, здесь людей много, но все заняты исключительно собой. Обидно. Он тут едва не скончался, а никто не заметил.
– Как ты? – Некко попросту подняла его на руки.
– Ж-шивой…
Яд угадал.
И знак
