Оплот добродетели - Екатерина Лесина

Лотта остановилась на блинчиках. Их бумажный вкус ей хотя бы был известен и даже почти привычен.

А ведь смотрят двое. И Тойтек, что прилип к креслу, пялится, будто видит ее впервые. Она ему тоже нравится? И что тогда? Это, конечно, могло быть трагическим поворотом сюжета… она, такая милая и невинная, наивная, прекрасная что душой, что телом – когда-то Лотта думала, что достаточно, чтобы героиня была прекрасна только душой, но выпускающий редактор настоял и на теле, мол, с прекрасным телом читательницам легче себя ассоциировать… в общем, телом тоже. Прекрасная. И знакомится с двумя братьями, один из которых роковой красавец, а второй прикован к креслу… правда, разговаривать, в отличие от прототипа, он может, потому что сложно писать о неговорящем персонаже.

И влюбляется.

Ей кажется, что в красавца, она даже отдает ему свои сердце и невинность, а он уходит после страстной ночи… куда-нибудь, далеко, так, что она остается одна. И сперва еще верит в любовь и возвращение, продолжает общаться с братом, постепенно осознавая… в общем, выйдет отлично.

Да.

Только красавца надо будет сделать сволочью, а то ведь не поймут…

– У вас такой вид, будто вы в меня эту вилку воткнуть собираетесь, – проворчала Труди.

– Простите, – Лотта склонилась над блинчиками. – Просто… кое-что в голову пришло. По сюжету новой книги.

– Да? И что же?

– Да ничего особенного… – Лотта терпеть не могла обсуждать сюжеты ненаписанных книг и вообще планы, хотя стоит сказать, что прежде никто-то не интересовался ни сюжетами, ни планами.

Даже редактор.

– У меня есть замечательная идея, – Труди заметно оживилась и даже наклонилась, опершись на стол локтями. И стол слегка захрустел.

Как показалось.

– Спасибо, но…

– Совершенно бесплатно! Я бы и сама написала, да только дел невпроворот. А тебе, я вижу, заняться нечем…

Как сказать.

Лотту ждал подробный отчет по финансовым потокам за последнюю неделю, а к нему несколько аналитических справок, составленных исходя из разных сценариев развития событий, и в довершение пачка рекомендаций, планы тактические и стратегические.

Развернутые биографии всех родственников и всех управляющих.

Ведущего бухгалтера.

Старшего аналитика. Равно как отчеты по движению средств на их счетах, как и на счетах ближайших родственников. Отчет службы безопасности. Отчет скрытой службы, в том числе о деятельности службы безопасности… да и так, по мелочи, на ночь чтения точно хватит. А все еще надо обдумать хорошенько.

И Лотта, сунув вилку в ухо, согласилась:

– А то…

– Вот и я о том же! Вам, писателям, легко. Сидите себе, в окошко смотрите и кропаете всякую ерунду, тогда как другим людям приходится работать в поте лица.

– То-то смотрю, вы уработались, – проворчал Кахрай, до того проявлявший то ли вежливое безразличие к чужой беседе, то ли молчаливое любопытство.

– Вам не понять! – Труди отмахнулась. – Думаете, нам легко? У меня с последнего сюжета падение! Полторы сотни отписалось! А еще две дизлайкнули… Нет, с одной стороны, на общем фоне это мелочь, конечно, но рекламодатели могут насторожиться, если падение стабильным будет. Вот и приходится думать, изворачиваться, искать способы, как публике угодить и лица не потерять.

Она выпрямилась и выпятила впалую грудь. Натянулась сетка блузки, из-под съехавшей шлейки комбинезона выглянул угольно-черный топ, отороченный алым кружевом.

– А если еще хейтеров добавить… или конкурентов, которые сами ни на что не способны, а только сливают твое… – Труди взмахнула рукой, и что-то осклизлое и зелено-розовое шлепнулось на ковер, к величайшей радости робота-уборщика, который моментально всосал подаяние и застыл, должно быть, в надежде, что Труди еще что-нибудь обронит. – Нет, блогер – профессия тяжелая…

Кахрай кивнул.

Согласился? Или просто не желал спор продолжать? А главное, смотрел он на Лотту, и так, что жарко становилось. Или это оттого, что вентиляцию отключили? Странно, конечно. Но кажется, действительно отключили, вернее, снизили интенсивность. Опять экономят?

Да что ж это такое…

Лотта смахнула каплю пота со лба. И жарко стало. Слишком уж жарко.

– Так вот, я ведь не о том… представьте себе героиню. Гордую. Независимую. Пусть она ведет кулинарный блог, в котором разоблачает недобросовестных деятелей…

Лотта ничего не понимала в кулинарных блогах. Впрочем, если подумать, она и в бедных благородных сиротках понимала не больше.

– Ее бросил первый муж. И второй тоже…

– Почему?

– Потому что козлы, – Труди воткнула вилку в горку чего-то скрученного, и завитки тотчас встопорщились, разбрасывая капли сока. – Вернее, глубоко приземленные люди, не способные понять мятущейся души.

– Это звучит лучше, – вынуждена была признать Лотта.

– Вот… и она, привыкшая к одиночеству и свободе, вдруг встречает того, кого полагает сперва лжецом… – взгляд Труди затуманился. – Он – шеф-повар в одном из известных ресторанов. Он оскорблен написанной ею рецензией. Он едет, чтобы выразить гнев, а находит труп.

– Чей? – оживился Кахрай.

– Другого критика. Конкурента. Ну или первого мужа. Можно и второго.

Воображение Лотты нарисовало несколько трупов, аккуратно уложенных у диванчика. Трупы получились на редкость приличными, в костюмах, со сложенными на груди руками и с вилками в них. Откуда взялись вилки, Лотта понятия не имела, но вот были же.

– В общем, кого не жалко… он понимает, что убить хотели ее, но перепутали…

– С мужчиной?

– Бывает и не такое, – отмахнулась Труди. – Уж поверьте… но он принимает благородное решение защитить ее от происков кулинарной мафии. А еще они прячут труп.

– Зачем?

– Чтобы ее не обвинили в убийстве. И в процессе сильно сближаются… понимают, насколько дороги друг другу. Там еще перестрелки должны быть. Перестрелки очень сближают. Ну и поцелуй в финале. Или не только поцелуй? Пока не решила… Так как вам?

– Очень… живо должно получиться, – согласилась Лотта.

Прежде она обходилась как-то без трупов и перестрелок, но следовало признать, перестрелки и вправду сближают. То есть не то чтобы в Лотту стреляли, но…

Она задержала взгляд на Кахрае.

А вот если… конечно, у него уже есть работа, но если предложить деньги? Много денег? Очень много денег… и Лотта не требует быть при ней вечно. Ей лишь надо, чтобы кто-то сопроводил ее домой, а уже дома… дома она сумеет договориться с родней.

Благо что-то подсказывало, что обрезанные финансовые потоки изрядно поспособствуют достижению консенсуса.

Глава 20

– А вот что я еще придумала! – Перед лицом Данияра появился экран инфофона, развернутый на всю величину, весьма немалую. – Вот, видишь?

На экране что-то мелькало, сверкало, перемещалось, и все вместе вызывало острую