Последнее дело - Гоблин MeXXanik
Дубинин замер, глядя на подходящую к нему Арину Родионовну. На его лице появился знакомый осоловелый взгляд подчинения, но он тут же исчез. И жандарм третьего отделения замотал головой, отгоняя морок.
— А если вы не сумеете…
— Мы уже идем по следу, — соврал я. — Просто пока он очень зыбкий. Но он приведет нас к нужным дверям. В буквальном смысле.
— Откуда…
— Из надежных источников, — ответил я почти правду. — Очень надежных, поверьте.
— И кто из вас будет ломать эти двери? — с сарказмом уточнил Дубинин. — Этот вот, — он кивнул на Плута
Глава «Сынов», к моему удивлению, не стал отвечать резко. Только расправил плечи и заявил:
— Если будет надо, я и стены вынесу, господин хороший.
— Неужели? — зло прошипел жандарм.
— Но с пониманием юридических последствий, — добавила Елена Анатольевна и холодно усмехнулась. — Закон нарушать мой клиент не собирается. Уверяю.
— Если вы согласитесь, то получите дело, которое станет трамплином в карьере, — снова вмешалась в разговор Нечаева. И я заметил, как секретарь коснулась кончиками пальцев рукава жандарма. — Получите пост главы третьего отделения, нужные знакомства. Про вас напишут в газетах. Вы же не хотите оставаться в тени предыдущего начальника. Вы для этого слишком хороши. И это правильно. Вы заслуживаете большего…
Несколько секунд Дубинин молчал. Затем, будто нехотя, подошел к столу, на котором стояла бутыль с питьевой водой, налил себе немного в кружку и сделал глоток.
— Ненавижу журналистов, — произнёс он наконец. — Но люблю результат. Ваша минута давно истекла, мастер Чехов.
Он вернул кружку на стол, обернулся и произнёс:
— У вас есть неделя. Если за это время вы не покажете мне ни одной доказательной цепочки, которая ведёт к «Содружеству»…
Я кивнул.
— Условие принято.
Дубинин оглядел остальных.
— И если хоть один из них… — он махнул рукой в сторону Плута и Волкова, — … перейдёт черту, я с удовольствием отправлю их в острог. Их организации перестанут существовать на улицах, к великой радости законопослушных подданных столицы.
— Они не перейдут, — пообещал я, и жандарм криво усмехнулся:
— Удачи вам, мастер Чехов. Она вам понадобится.
Он рассеянно кивнул Нечаевой, а потом резко развернулся и вышел из зала.
Глава 7
Выбор пути
Волков и Гордей проводили жандарма одинаково недружелюбными, тяжелыми взглядами. Они не сказали ему вслед ни слова. Но их молчание говорило громче любых фраз. И мне подумалось, что даже после легализации эти люди какое-то время не будут идти на сделки с государством.
Я же перевёл взгляд на Свиридову. В отличие от мужчин, она не терялась в мрачных мыслях. Пока жандарм ещё был в комнате, она сидела в кресле чуть в стороне, вежливо и почти отрешённо наблюдая за ситуацией. Но стоило ему выйти, как её глаза скользнули к Арине Родионовне.
Елена Анатольевна смотрела внимательно, с прищуром. Так оценивают новых игроков, чьих возможностей пока не знаешь. Она видела, как Арина разговаривала с Дубининым, как держалась, какие слова подбирала, и как ловко ей удалось манипулировать жандармом. И, судя по выражению ее лица, сделала какие-то свои выводы. Возможно, поняла, что Нечаева не просто милая девушка в красивом платье. Свиридова никогда не была глупой. Адвокатесса чувствовала людей. И отметил это про себя: Арину видят. И те, кто умеет думать, скоро начнут еще и понимать причины такого поведения ее собеседников, что может обернуться немалыми неприятностями. Это нужно было учитывать.
— Этот жандарм легко станет проблемой, — протянул Петров, не глядя на собеседников. А затем сплюнул через плечо и трижды постучал по деревянной столешнице, как делали, чтобы не спугнуть удачу.
— Потом с ним можно будет разобраться, — проговорил Волков, и в каждом слове звучала тяжесть. — Сейчас он голодный. И поэтому рвет из-под себя. Парню нужна постоянная должность. Мы сделаем все, чтобы он ее получил.
— Думаешь, что от этого Дубинин будет нам благодарен? — хмыкнул Плут, но Волков покачал головой:
— Нет. Этот нас за людей не считает. И его сложно за это винить. Молодым жандармам нас представляют сущими демонами, которые хотят повергнуть Империю в хаос, — Юрий криво улыбнулся. — А вот если он и сытый начнёт лютовать, то придётся укоротить этому волку ноги. Но сдается мне, мы сможем с ним договориться. Он не показался мне слишком глупым.
— Со старшим Чеховым в свое время вы не договорились, — подала голос Елена Анатольевна.
— Тогда времена были другие, — просто ответил Волков. — И князь был сильным противником, которого нельзя было игнорировать. А между собой мы всегда находили общий язык.
Мужчина взглянул на меня, а потом перевел взгляд на Гордея.
— Жаль, что у нас также не получится договориться, — бросил он, не скрывая усмешки.
Голос Плута был ледяным:
— Не надо лукавить, мастер Волков. Вам не жаль.
Анархист выделил слово мастер, и Юрий напрягся. Воздух в комнате будто стал плотнее.
— Ваша правда, Гордей Михайлович, — негромко, но уверенно ответил после паузы «кадет». — Мне на вас плевать с высокой колокольни. Без обид. Это просто факт.
Он скрестил руки на груди, подчеркивая, что не собирается спорить или доказывать что-то.
— Но в ближайшее время нам придётся поработать вместе, — продолжил он. — Хотите вы того или нет, но при встрече вам придётся подавать мне ладонь. Формальность, но такая, которую никто из нас не сможет обойти.
Плут медленно поднял голову, с прищуром посмотрел на Юрия. Усмешка на его лице была совсем не весёлой.
— Не обязательно, — фыркнул он, как бы между делом. — У меня с формальностями давно натянутые отношения. И я могу их игнорировать.
В комнате стало тише. Юрий не повысил голоса, и даже не думал читать нотаций. Он просто взглянул на Гордея так, что даже у меня внутри что-то кольнуло. И следующие слова легли как свинец:
— Я настаиваю.
Плут хотел было фыркнуть, чтобы поставить точку в этом споре. Он уже чуть повёл плечом, даже губы дёрнулись. Но взгляд Волкова поймал его, точно крюк в плоть.
Глаза у Волкова были спокойные. Но в его взгляде было что-то такое, от чего Гордей вдруг замер на едва уловимое мгновение. Но этого хватило, чтобы весы качнулись в
