Людмила Минич - Дети Хедина (антология)
– Вы ведь тоже не убили меня, когда надо было, – отозвался я в тон Петру. – Кроме того, я всегда считал вас своей семьей.
– И тем не менее ты упрятал нас сюда из-за какой-то стервы.
Доминик разминал руки, растирая запястья, где остались следы кандалов.
– Ты не прав. Элишка – она хрупкая и беззащитная, у нее и ведьмовских сил-то – кот наплакал.
– Но ее мамаша и сестра… Ты же читал их дело.
Я пожал плечами.
– Из-за чего ты поругался с Матиашем? – спросил Петр.
Я достал телефон – связь, хоть и слабенькая, все же проникала сквозь толстые стены подвала.
– Он вам лучше обрисует ситуацию… Доброе утро, Матиаш, извини, что разбудил. У меня для тебя маленький сюрприз в лавке Марьяны, – я нажал отбой и добавил: – Вы поосторожнее, он на взводе – еще начнет палить без разбору.
Я поднял фонарь, и мы выбрались наружу.
– Что будешь делать дальше, Ян?
Петр внимательно смотрел на меня, и я знал, что несмотря на все, что произошло, он беспокоится обо мне.
– Ты вернешься в колдовской род?
– Шутишь? После всего-то? Клара бы самолично растерзала меня, если бы это было ей по зубам.
Я задул фонарь, на улице уже заметно посветлело.
– Ну все, мне пора.
Доминик пожал мне руку, а Петр так и вовсе прижал к себе.
– Мальчик, – прошептал он глухо. – Береги себя и прости, если что было не так.
– Вы тоже будьте поосторожнее. – Я высвободился и на миг застыл на пороге. – Передай Матиашу – он недавно назвал меня лучшим охотником. Пусть поразмыслит над своими собственными словами.
Я исчез среди крыш. Устроившись в густой тени чердачного окна, я увидел, как несколько черных силуэтов скользят по узким переулкам. Наконец они оказались в тупичке.
– Доминик?! Петр?! – до меня долетел изумленный возглас Матиаша, узнавшего охотников, стоящих на улице у входа в лавку.
– Да, как ни удивительно, это мы, – откликнулся Петр.
– Но как?!
– Можно мы сначала что-нибудь съедим и примем ванну, а то, кажется, мы подхватили вшей в подвале этой ведьмы, – предложил Доминик.
– Где Ян?
– Станет он тебя дожидаться, – проворчал Петр.
– Есть сигареты? – спросил Доминик. – Курить хочется до смерти.
Я усмехнулся и направился домой.
В полдень меня разбудил телефонный звонок. Я машинально взял трубку.
– Да?
– Я тебя тоже разбудил, Ян? – В трубке послышался голос Матиаша.
– Что надо? – несколько грубо поинтересовался я.
– Мне удалось потолковать с Кларой, и мы, пожалуй, смогли кое о чем договориться. Она сказала, чтобы я ни в коем случае не позволил тебе послезавтра оказаться на вышеградской скале.
– Ты дурак! – Я бросил трубку.
Но он позвонил снова.
– Ты дурак, потому что старая ведьма водит тебя за нос! – И прежде чем он успел что-либо сказать, вновь нажал отбой, а следом и вовсе отключил телефон.
Рядом зашевелилась проснувшаяся Элишка. Я потянулся и посмотрел в потолок, понимая, что сон ушел. Я поднялся, принял душ и занялся готовкой позднего завтрака. Элишка, шлепая босыми ногами, появилась на кухне и, согнав со стула чертенят, не поделивших кусок ветчины, уселась за стол.
– Это они звонили? Что им надо?
– Скучно им без меня. – Я налил нам кофе.
– Почему ты не выбросишь этот телефон к дьяволу? – Элишка захрустела поджаренными хлебцами.
– Я не выбрасываю вещи до тех пор, пока считаю их нужными.
– Ты еще будешь общаться с ними? – Она нахмурилась.
– Да. Всегда полезно знать точку зрения врага, тем более что это можно сделать на расстоянии.
– По-моему, их точка зрения уже известна, если они хотели тебя убить.
– Сейчас это желание несколько подкорректировано.
Элишка некоторое время молча ела.
– Что находится за семью дверями? – спросила она.
– Это тайна.
– Ты мне не доверяешь?
– Нет, я просто сам не знаю…
Элишка с изумлением воззрилась на меня.
– Хочешь сказать?!
– Ну, не то чтобы не знаю. – Я понял, что ее возмутило. – Там хранится мое истинное имя.
– Твое имя? – с недоумением повторила она. – Но зачем… Разве это так важно? У тебя прекрасное имя!
– Да, конечно, оно самое популярное в Чехии.
– Разве оно стоит стольких жизней?
– Сейчас ты мне очень напомнила твою сестру.
– Прости, Янош, но я всего лишь хочу понять, – Элишка встревоженно смотрела на меня.
– Вместе с именем вернется частица моей памяти.
– Памяти? – совсем уже ничего не понимая, удивилась она.
– Ш-ш. – Я взял ее руку и прижал к своим губам, задавив порыв рассказать ей. – Я не хочу тебя пугать. Пожалуйста. Поэтому лучше, если ты не будешь знать.
А потом подарил ей колечко – ободок образовывали золотые стебли переплетенных трав, а темно-синие камни, такие же сверкающие, как глаза Элишки, являлись лепестками ирисов.
– Это же настоящие сапфиры, – изумленно прошептала она.
– Во всем мире только одно такое кольцо.
Я поцеловал ее.
Оставив Элишку дома, я отправился в Вышеград, чтобы заранее оглядеться. Каким образом, интересно, Матиаш хотел помешать мне? Небо вновь расчистилось, сияло солнце. Когда я неспешно добрался до скалы, время близилось к вечеру. Я поднялся по тропе наверх. Подо мной текла Влтава, а дальше лежала предвечерняя Прага, и красная черепица на крышах домов еще больше алела в лучах заката. Над пропастью дул ледяной ветер, и я поднес ладони ко рту, согревая их дыханием.
– Ты не поторопился, назвав меня дураком? – спросил Матиаш за моей спиной.
Я обернулся. Рядом с Матиашем стояла Клара.
– Какая милая картина, – произнес я, продолжая дуть на озябшие пальцы. – Никогда бы не смог представить, что вы сможете мирно стоять рядышком…
Матиаш, обнажая клинок, шагнул ко мне.
– Не вздумай смыться, Ян. Ты на прицеле, но на этот раз, будь уверен, пули тебя достанут. Нас тут много, разумеется. Но сперва – отдай ключи и прикажи своим чертям убраться от тебя.
– Досадно, Матиаш, но все перечисленное у меня не с собой, – я вывернул карманы. – Даже ножа нет.
– Тогда я поторопился назвать тебя лучшим охотником.
Матиаш крепче сжал рукоять, еще ближе подбираясь ко мне.
– Ты даже не представляешь, насколько верны были твои слова. – Я неодобрительно покачал головой.
К рыже-алым отсветам заходящего солнца присоединились тонкие красные лучики, забегавшие по мне красными муравьями.
– Славно перестраховались, – заметил я. – Ты смог договориться не только с Кларой, но и с Ондрием.
– Это оказалось чрезвычайно легко, особенно после того, как ты пристрелил Диану и Томаша. Он считал их особо важными агентами.
– А ведь ты так и не понял, из-за чего вся эта кутерьма…
– Не слушай его! – оборвала меня старая ведьма. – Он мастак заговаривать зубы. Лжец, предатель!
Матиаш подошел ко мне уже на расстоянии вытянутой руки. Я мельком оглянулся – до пропасти всего три шага.
– Даже не думай дергаться, шагнешь в сторону – и из тебя сделают решето.
– Что ж, мне так и стоять, как барану на закланье?
Матиаш внимательно смотрел на меня, и в его глазах появилось некоторое недоумение.
– Тебе не страшно умирать, а, Ян?
Я рассмеялся, прищурив глаза на солнце. Я опередил Матиаша на короткий миг. Он вскрикнул от боли, когда его грудь пронзили мои когти. Но и его клинок вошел в мою плоть.
– Сдохни! – Матиаш, обливаясь потом, валился на меня, всаживая нож еще глубже.
Я смеялся.
– Почему?!
Он заглядывал мне в глаза, ему было чертовски больно и страшно, но еще больше его пугало внезапно обрушившееся на него непонимание, и расширившиеся его зрачки тьмой наполняло отчаяние. Он пытался найти страх и у меня, но не находил. Пытался найти подтверждение своей победы, но и этого не видел.
Я смеялся уже тише и слабее. Облизывая губы, я в очередной раз попробовал свою кровь на вкус. Мне стало даже в чем-то жаль Матиаша. Ведь когда человек совершает роковую ошибку…
– Ян, будь ты проклят! Какого черта тебе сейчас смешно? Что ты сделал? Что ты сделал, ублюдок?! Какую еще свинью подложил? Отвечай, сволочь!
– Ты чувствуешь свое сердце в моей руке, Матиаш? – сквозь смех прошептал я. – Но я не сожму ладонь и не раздавлю его. Может, твоя новая союзница даже сумеет вытащить тебя с того света… Потому что не хочу забирать тебя с собой…
Дрожа от ужаса, Матиаш опустил взгляд.
– Почему? – спрашивал он, начиная терять сознание.
Но до самого моего последнего вздоха он не услышал ни единого ответа. И лишь понял одно – что не победил меня.
Наталья Болдырева
Продавцы надежды
– Это и есть секрет нано? – спросил док Уильям Эвери.
Вопрос прозвучал эхом, возвращая его в тот день. День его Посвящения.
* * *– Это и есть секрет нано? – спросил Джозеф, глядя на священное писание семьи, хранимое многими поколениями его предков в языческом храме Зуль-Халас.
Голос его – тонкий и звонкий голос пятнадцатилетнего мальчишки – дрожал. Руки нервно мяли край широкополой шляпы.
