Анатолий Махавкин - Пасынки Страны
– Всё, как обычно, – не преминула укусить русалка. – Хоть бы раз порадовал умной фразой. Сказал бы: Верочка, милая, жить без тебя не могу. А ну, давай!
– Верочка, милая, жить без тебя не могу, – как ни странно, но в словах товарища прозвучали совершенно искренние нотки. – Теперь – ты.
– Не дождёшься, – буркнула совершенно пунцовая Вера и поцеловала водяного.
Тропинка под ногами то и дело норовила ссыпаться каменным крошевом, да и вообще всячески давала понять, как давно здесь никто не ходил. Оказывается, холм был намного выше, чем показалось первоначально, и когда я остановился на каменной площадке, огороженной хлипким заборчиком из полуистлевшего дерева, мне открылся огромный участок Страны, в лунном свете напоминающий изысканную гравюру на куске платины. Кстати, удивительная вещь: уже которую ночь ночное светило демонстрировало нам круглую блестящую физиономию, напрочь позабыв о фазах и прочих своих обязанностях.
Лес в бледных лучах напоминал шкуру огромного чудовища, разбросавшего щупальца между бездонных пятен озёр и тёмных змей извилистых рек. Тракт, по которому мы шагали прежде, испускал слабое сияние, которого я раньше не замечал. Один конец дороги вертел хвостом между трёх небольших водоёмов, и пропадал, ныряя за продолговатую скалу, ощетинившуюся острыми вершинами. Второй конец упирался в ворота Чеговиц, за оградой которых продолжал искрить и пыхтеть дымом догорающий дом головы. Хм.
– Смотрите, – я схватил Еву за руку и показал вниз, – там.
– А вот и погоня, – почти весело констатировала Марго и сжала кулаки. – А ну-ка идите сюда, ведьмушечки!
Три лёгких крытых экипажа, влекомые упряжками абсолютно белых коней – и несколько всадников на чёрных скакунах. Очевидно, для контраста. Прямо таки инь и янь. Погоня это была или нет, но передвигалась восточная философия весьма быстро.
– Нам их не одолеть, – спокойно заметил Рекс и погладил Риту. – Милая, это – не те провинциальные ведьмы, которых ты встречала раньше. И даже не Леонтия. Это – специальная карательная экспедиция Трибунала. Боевые колдуньи с мощными вспомогательными артефактами. Полсотни лет назад одна из деревень взбунтовалась и повесила всех своих ведьм на ограде. Почему – уже никто не скажет: посёлок стёрли с лица земли. Не пожалели даже детей.
– Чем дальше в лес, – пробормотал я, делая ещё одну зарубку на памяти. – тем толще партизаны. Ну – партизанки. Ладно, там ещё домовой упоминал трёх оборотней, а вот с чем едят этих зверей, мы вообще не в курсе. Хорошо, отсидимся пока в Рэйвенхилле, а после оценим ваших боевых Баб Яг.
– Сдаёшься? – Марго прищурилась.
– Отступаю и перегруппируюсь, – я чувствовал себя спокойным и собранным, – есть такое понятие. Милая моя вампирюшка, баланс сил пока не в нашу пользу. Толку будет, если мы геройски загнёмся в первом же серьёзном бою? Об этом никто не узнает. А нас, между прочим, просили выжить и вернуться с помощью. Смекаешь, дорогая моя берсёркерша?
– Ладно, слив засчитан, – она махнула рукой под удивлёнными взглядами спутников. Серёга что-то пробормотал на ухо Вере и покачал головой.
– Стоит поторопиться, – Ева потащила меня за руку, – спуск достаточно долгий и не очень удобный. Ступень кое-где рассыпались, а восстановить некому. Вообще-то нам с Рексом строго-настрого запретили здесь находиться, но учитывая, сколько запретов мы успели нарушить…
Не очень удобный спуск? Когда передо мной открылся этот спуск в преисподнюю: чёрный провал без дна, напоминающий исполинский колодец, странным образом избегающий лунного света, я одновременно поразился величественности картины и начал сомневаться в нашей способности достичь цели.
Крутые ступени вдоль базальтовой стены казались незначительными царапинами на прочной коже каменного исполина, и нога едва помещалась на их ничтожной площади. К тому же некоторые ступеньки успели основательно разрушиться, а большинство угрожающе хрустело, стоило на них наступить.
– Я вниз не пойду, – решительно заявила Вера, стоило первому же камешку из-под её ноги улететь в пропасть. Серёга пожал плечами и остался с ней, – это ваша вампирическая святыня, вот вы туда и шлёпайте. А мы вас обождём до завтра. Там, с другой стороны холма, я заметила отличнейшее болотце, правда, Серёженька?
– Нет, ну действительно, – он умоляюще взглянул на меня, – не на плечах же мне её тащить! А потом ещё и вверх.
– Хорошо, оставайтесь, – разрешил я, больше убеждённый ужасом в глазах русалки, нежели её словами, – только спрячьтесь получше, чтобы эти долбаные инквизиторы вас не заметили. И постарайтесь сильно не зарываться в ил, а то и мы вас не найдём.
– Спасибо, дорогой, – Вера чмокнула меня в щёку и обоих водоплавающих словно ветром сдуло. Ну, или водой смыло. Хорошо, хоть Серёга ограничился простой благодарностью.
– Разумно, – согласился Рекс, и начал спуск, осторожно ступая по хрустящим каменным блокам.
Когда я решил взять Еву за руку, она отрицательно покачала головой.
– Иди вперёд, – скомандовала девушка, – я тут уже ходила, а ты – нет. Если не удержишься, я сумею поймать.
Так и получилось: когда мы уже преодолели половину пути, кусок тёмной породы внезапно радостно щёлкнул под моей пяткой и, посвистывая, улетел в чёрный провал. От неожиданности я едва не отправился следом, видимо, чтобы поймать беглеца. Руки бесполезно хватали воздух в напрасной попытке поймать опору, которой не было. Впрочем, опора сама отыскала меня, ухватив за плечо тонкими пальчиками. Обретя устойчивость, я поцеловал спасительную ладонь, ощутив её нервную дрожь.
Ева испугалась. За меня. Это было приятно, как никогда раньше. Да и вообще, каждая неприятность, случившаяся с нами в Стране, могла компенсироваться чем-то хорошим. Но такого я вообще никогда раньше не ощущал. Стоило взглянуть на маленькую вампиршу – и волны приятного тепла наполняли меня, словно я купался в бескрайнем океане нежности.
Рэйвенхилл стал заметен, когда мы преодолели две трети пути. Постепенно из теней и мрака, наполнявших бездну, начал возникать поначалу бледный, а после всё более чёткий силуэт строения, напоминающего воздушное переплетение паутинных нитей. На верхушке единственной башни располагалась крошечная смотровая площадка, а покатые крыши основной части замка вызывали воспоминания о временах юности и увлечения готической архитектурой. Даже какие-то каменные зверюги, угрюмо уставившиеся в небеса, присутствовали. Вот только это было нечто, скорее относящееся к древнему Египту, кошачье-женское, напоминающее сексуальных сфинксов.
Замок оказался совсем небольшой постройкой, и когда мы опустились на дно провала, тёмный сумрачный фасад с порталом, стрельчатыми окнами и сердитыми монстрами возвышался надо мной едва ли на четыре-пять метров. Не очень-то похоже на несокрушимую твердыню.
Рекс только рассмеялся, стоило мне озвучить своё возмущение, а Ева просто объяснила:
– Это же не боевое сооружение, а скорее храм, где нет постоянных жителей. Поэтому на него никто никогда и не нападал. Здесь новообращённые вампиры познавали свою истинную суть. Те из них, кто относился к высшим, получал доступ к персональному дару, а все остальные… Ну, вроде бы раньше определялось, кому из высших они станут служить.
– То есть своего рода дворянство, – кивнула Марго. – Ну и как всё это проявляется?
– Идём, – Рекс махнул рукой и первым направился к древним ступеням из чёрного, точно ночь, камня, поднимающимся к тёмному входу распахнутого настежь входа. Двери из украшенного искусной резьбой металла никто не закрывал весьма долго, позволив пыли изобразить толстый ковёр. И никаких следов в сером покрывале.
– Всё будет хорошо, – Ева сжала мою ладонь, – это только раньше имело какое-то значение, а сейчас превратилось в пустую формальность.
– А вы сами-то из высших? – нервно спросил я. Ощущение было как перед экзаменом в универе, когда выученное стремительно покидает голову и бешено сосёт под ложечкой.
– Да, и я, и Рекс, – она потянула меня вперёд. – Пошли, близится рассвет.
То ли тени снаружи подвели меня, то ли постарался кто-то из коллег Рекса, но внутри замок оказался намного больше, чем снаружи. Исполинский неф, задняя часть которого, как и потолок с тонкими нервюрами, почти терялись во мраке, поражал воображение, а множество винтовых лесенок, взбиравшихся на крохотные балкончики с креслами, хоть и казались несколько не соответствующими стилю, но очень здорово вписывались в интерьер. Огромный камин напоминал размерами кустарную доменную печь, а не очаг в жилом здании, но крылатые кошки, ползающие по решётке, придавали ему вид настоящего произведения искусства.
Некоторые элементы интерьера вообще вызывали искреннее недоумение: у одной из стен располагалась дверь, которая должна была вести в пинакль. Вот только к двери у самого потолка не вела ни одна лестница. Кроме того, со стороны камина всё время доносилось размеренное тиканье, но самих часов я так и не обнаружил.
