Барон Дубов. Том 3 - Михаил Капелькин
— В теснине. Поспеши, если хочешь успеть.
— Да уж, — буркнул я, снова убегая. — Не поспешу так не успею, кто бы мог подумать…
Девушку нашёл в глубине маленького ущелья. Там горело несколько ламп, потому что уже опустилась ночь, а раненым оказывали помощь. Впрочем, она была оказана уже всем, так что за ними просто ухаживали, давали попить, поесть и готовили преодолеть остаток пути. Среди них была Лакросса, княжна и Агнес помогали медсестре.
— Как ты? — спросил оркессу.
— Жить буду, — улыбнулась она. — Это был хороший бой. А ты? Тебя будто стадо горных козлов в качестве батута использовало.
— Что-то вроде, но… жить буду, — улыбнулся в ответ. — Извини, времени в обрез.
Она увидела у меня на ладони щенка, загадочно ухмыльнулась и шепнула:
— Действуй.
Медсестра оказалась довольно симпатичной шатенкой с зелёными глазами. Высокая и статная с длинными ногами в облегающих штанах. Ноги оканчивались прекрасными полушариями, а грудь третьего размера вздымалась и опускалась от учащённого дыхания. Лицо с небольшим носиком было бледным и усталым. Она сидела на раскладном стульчике возле раскладного стола с керосиновой лампой.
— Сможете помочь? — протянул ей ладонь.
Она встала и с тревогой всмотрелась в маленькую мордочку, коснулась её кончиками пальцев.
— Прости, Дубов, — мягко сказала она грудным голосом. — Пётр Васильевич — хороший целитель, а я только учусь… К тому же, никогда не имела дел с животными. Моих сил хватит только на то, чтобы отсрочить неизбежное, но без нормальной медицинской помощи он умрёт. Понимаю, что тебе тяжело это принять…
Вместо ответа я присел и закинул её на плечо.
— Эй, ты чего творишь? А ну, поставь меня обратно!
— Нет. Мы едем в академию к Петру Васильевичу.
— Ну так и едь! — глухо донеслось из-за спины.
— Вы нужны, чтобы он точно доехал.
Я услышал вздох, полный горести и смирения.
— Ладно, — сказала девушка. — Только дай взять сумку. Сделаю, что смогу.
Я развернулся и спиной подошёл к столику. Услышал, как медсестра взяла сумку, и побежал прочь из ущелья.
Конь пасся неподалёку. Массивной скотине было абсолютно плевать, что вокруг валяются трупы, а земля залита кровью. Наоборот он ткнул мордой голову наёмника, чтобы повернуть её и добраться до сочной травки. Вот это я понимаю выдержка! Оставлю гнедого себе, надо только имя придумать.
Закинул на седло девушку и передал ей волчонка, сам сел сзади.
— Держитесь крепче, — предупредил наездницу.
— Нет уж, это ты меня держи, — ответила она, держа на руках волчонка. Она открыла сумку и что-то искала в ней. Одной рукой я схватил её под грудь и крепко прижал к себе, во вторую взял поводья.
— Поосторожнее, эти девочки любят ласку! — охнула медсестра.
— Если спасёте его, тогда я вас этой лаской завалю по шею.
Я дал коню по бокам, и он сорвался с места, будто только этого и ждал. Направление я знал, потому что дорогу эту помнил хорошо. Спустя мгновение ветер засвистел в ушах. Девушка даже при такой тряске успевала колдовать над щенком. Я видел, как трепыхается маленькое тельце в её умелых руках.
— Поспеши, — крикнула она сквозь ветер, — ему недолго осталось!
Я хлестнул коня поводьями, он яростно заржал, но ускорился почти вдвое.
Глава 19
Якутск
Ледяной шпиль. Резиденция князя Онежского
Некоторое время назад
Владимир Владиславович, Светлейший князь Якутии, любил плавать. На последнем этаже его резиденции находился бассейн длиной около двух дюжин метров, а шириной не менее шести. Помещение имело круглую форму и огромные, высотой больше четырёх метров, панорамные окна с прекрасным видом на ночной Якутск, укрытый одеялом из снега.
Вода в бассейне всегда была горячей, почти семьдесят градусов выше нуля, потому что едва князь касался воды, как температура начинала стремительно падать. Владимир Владиславович — второй по силе человек в Империи, сильнее него только сам Император. Его ледяной Инсект обладал исключительной мощью, которая с трудом, но всё же поддавалась контролю. Тому самому, который он хотел воспитать в своей младшей и самой любимой дочери. Однако когда он входил в воду, то ослаблял контроль, позволяя Инсекту выходить наружу. Вынужденная необходимость, так как сила дара накапливалась в теле, а это было чревато. Но вода тут же превращалась в лёд, поэтому бассейн в резиденции отапливали сразу шесть установок.
Князь Владимир нырнул и проплыл десять раз туда-обратно по бассейну. Всплыл возле бортика и увидел присевшую жену Ольгу. Красивая, дочь главы рода Громовых и носитель сильного воздушного Инсекта. Она обладала длинными, стройными ногами, безупречным загорелым телом, упругой и стоячей, так горячо любимой князем, грудью третьего размера, приятным лицом, почти белыми длинными волосами и серыми глазами. А ещё она очень любила воздушные платья и сарафаны и не любила нижнего белья. Совсем. За что её любил уже сам князь.
Сейчас Ольга была одета в белый топ с соблазнительным декольте и лёгкую юбку, которая касалась мраморной плитки. Вид князю открывался весьма соблазнительный, и жене это было прекрасно известно.
— Дорогой, — сказала она, — ты видел свежий номер газеты? Это же что-то с чем-то!
— Нет, — мотнул головой Владимир, стирая капли воды с красивого лица. — А что там?
— Лучше тебе самому взглянуть, любимый.
Князь схватился за бортик и одним рывком выпрыгнул из воды, встав сразу рядом с женой. Высокая женщина, метр и три четверти, рядом с могучим мужем Ольга казалась дюймовочкой. Сам князь был выше двух метров ростом и весьма мускулистым. В сочетании с голубыми глазами и тёмно-синими волосами впечатление он производил убойное. По здоровым мускулам скатывались капли воды, отчего Ольга начала заводиться и прикусила губу.
Владимир взял в руки газету и принялся читать первую полосу.
— С ума сойти… — прошептал он, будучи в шоке от прочитанного. — Это тот самый Дубов? О котором писала Василиса?
— Других Дубовых в стране не осталось, он последний.
— Взрыв в кузнях Гилленмора… Мятеж против короля Трингвана… — шептал князь, читая. — Одолел в битве Главного жреца… Мне это всё не нравится, дорогая.
— О, неужели ты ревнуешь дочь к этому барону? — Ольга села на шезлонг рядом и игриво перекинула ногу на ногу, позволяя мужу краем глаза увидеть сокровенное.
— Что? Конечно нет. Наша дочь достаточно
