Кипрей - Ольга Дмитриевна Павлова
Что ж, принц из Лиара был так себе, вор и взломщик – еще хуже, как показала вылазка в заколоченные посольские комнаты. Так дайте боги, чтоб хоть жулик из него оказался приличный! Может, врать Лиар и не умеет, но сейчас его напряженный голос и бегающий взгляд можно будет списать на страх перед надвигающейся смертью.
– Мне нужно обработать рану, или я истеку кровью раньше, чем Сангол вынесет свой приговор! – прокричал он, перекрывая грохот потока. – Неужто это и есть ваш справедливый суд?!
А, бесы, похоже, они мало что понимали на чужом языке!.. Лиар яростно ткнул в свое кровоточащее плечо, потом в набитую вещами сумку. Великие боги, пожалуйста, ну пожалуйста!.. Пускай он сын предателя и черно-серебряная тварь, пускай его руки до самых плеч измазаны кровью собственного народа, и небесной милости он недостоин… Но он просит не за себя, в чем виноваты те, другие?!
Конвойный презрительно искривил обветренные губы.
Да-да, равнинная падаль боится до одури и отчаянно тянет время, вы правы! Пусть так, только дайте бинт и альдорскую!
И может, красавице Тиол пришлась по вкусу горсть медовых леденцов, что принес ей эверранский принц перед отъездом из Эверры, может, еще в чем дело, но она услышала его. Услышала и улыбнулась – ослепительно и по-доброму. Худой гибкий горец, вытряхнув альвировские вещи на землю, – все, кроме меча и ножика, – позволил подобрать один из кусков полотна и маленькую серебряную флягу. С перевязкой не помог, да и плевать, разве в ней дело!
Принц криво замотал плечо, помогая себе зубами, и щедро плеснул на повязку альдорской. Фениксовы перья, как жжется-то!.. Он вопросительно глянул на конвойных и поднял вторую флягу, ту, что с обыкновенной водой; сделал пару глотков, расплескав остальное по рваному вороту. Все, теперь медлить нельзя.
Его подтолкнули рукоятью меча, и принц торопливо зашагал к раскрошенным ступеням, заросшим жухлым кустарником. Он знал, что в спину ему уставлены натянутые луки – на случай, если попытается бежать. Напрасно они… Лиар не попытается, все будет по-честному. Почти.
Он поставил ногу на первую ступень, и каменная крошка посыпалась вниз, давая повод ухватиться за присмотренную загодя сухую ветвь дикой фисташки. Та обломилась, и Альвир чуть не грянулся в провал. Он бросил последний взгляд в сторону импровизированного балкона, где застыли свидетели – ни феникса не разглядел и принялся осторожно спускаться. Головокружение нарастало с каждым шагом, и пришлось вовсе затаить дыханье.
Присутствие Сангола, ага… А рудный газ с примесью какой-то отравы не хотите?! Причем скопилось его столько, что на десятки агмов вокруг дышать нечем! Потому и шахту забросили, и факелы погасили тогда ночью… Мало того, что из-за этой дряни сознание мутится, так она еще и воспламеняется от любой искры! Сами горцы, может, и не понимают этого, может, действительно верят варварским своим легендам, пес их разберет… Но Альвиру было не до легенд.
Он спустился достаточно, чтобы никто уже не мог его видеть, и принялся судорожно стаскивать сначала пропитанную альдорской водой повязку, потом куртку. Оторвать ворот не вышло, слишком сукно плотное, пришлось обматывать так – мокрая от пролитой воды ткань плотно прижалась ко рту и носу. Только после этого Лиар осмелился сделать осторожный вдох. Едва ли материя убережет от здешней отравы, но, может, даст хоть пару лишних минут. Этого должно хватить.
Наконец ступени кончились и под ногами оказался выщербленный пол верхнего уровня шахты. В разлившемся вокруг лестницы световом пятне Лиар разглядел первое тело. Он торопливо отвернулся, но все равно успел заметить, что мертвец обнажен до пояса, а на его потемневшей и высохшей коже еще видны отметины, оставленные кнутом. Значит, из рабов… Оно и понятно, те, кто загодя измотан голодом и побоями, хуже сопротивляются здешней отраве. Этот продержался меньше всех, а сколько еще трупов там, за чертой тени, принц старался не думать. Горцы, эверранцы, эльверго, может, даже степняки… Каждый, кто, оказавшись здесь, решился просить справедливости у Рогатого бога.
В каком-нибудь агме от принца зияла внушительная прореха в полу, щерилась рваными краями и тянулась вглубь коридора – не разберешь, где кончается. Лиар инстинктивно отшатнулся, прижался лопатками к стене шахты. Потом не без труда переломил о колено фисташковую ветку, которую все еще сжимал в руках. Повезло, та оказалась сухой и довольно длинной… Подобрал обломок породы и принялся, срывая ногти, счищать им кору, придавил одну из получившихся жердей коленями к полу. Расковырял посередине углубление, куда поместил конец второй жерди; разложил вокруг пропитанную альдорской водой повязку. Чернота подступала со всех сторон, и все более блеклым казалось пятно света вокруг лестницы, в виски оголтело колотился пульс. Сколько ему осталось – пять минут, десять? Небесные горы, лишь бы этого оказалось достаточно!..
Ладони безбожно дрожали, когда принц начал вращать деревянный стержень, срывались с округлой его поверхности. Фениксовы перья, на что же он, самоуверенный дурак, рассчитывал?.. На то, что прежде у него получалось разводить костер таким способом? Сравнил!.. Тогда пальцы не тряслись от слабости, и ошалевший пульс не отсчитывал последние минуты его бестолковой жизни! Да и проделывал Лиар подобную штуку всего-то пару раз, когда под рукой не случалось кресала.
Основание, в которое вставлялся стержень, было слишком тонким и вдобавок округлым, то и дело норовило перевернуться. Приходилось сильнее вжимать его коленями в выщербленный пол. Лишь бы не сломалось… Лиар отчаянно тер меж ладоней деревянную жердь и чувствовал, как собственные движения становятся затрудненными, вялыми. Если не получится добыть искру прямо сейчас, то потом не получится тем более!..
Небесные горы, всего одна искра, он же не просит о большем… Этого хватит, чтобы разгорелась пропитанная альдорской водой материя! И тогда здесь все потонет в огне… Горячий воздух ударит изнутри, наизнанку выворачивая треклятую шахту, и, может, тогда начнется обвал. А обвалы в горах – штука страшная! Одна-единственная искра, неужели это так много?!.
Сознание мутилось. Подернулись рябью очертания лестницы, показалось, что мертвец у входа разочарованно качнул головой, мол, как же ты так по-глупому… И все сильнее чувствовался тяжелый, пристальный взгляд, на манер стального острия уткнувшийся меж лопаток. Словно не лгут горские легенды, словно рогатый Сангол действительно глядит на Лиара немигающими желтыми глазами. А может, и правда?..
Сквозь одуряющую темень наплывали видения – маленький костерок, запах жаренного мяса и хриплый от застарелой простуды смех Жаворонка. Мальчишка тогда в красках описывал, как глядят на них со всех сторон
