Галстук вождя - Андрей Валерьевич Скоробогатов
— Даже если там что-то и было, то точно уже ничего нет, — предположил Порфирий.
— Согласен. Смысла нет, там Инспекция пасется, и не факт, что Семён или похожий на него нормальный парень второй раз попадётся…
— Может, в посольство сразу, а? Там тебе и помогут. Или хотя бы позвони.
— Ага, помогут. Расскажу им про миссию — мигом сами впрягутся и сами всё сделают. Я же не знаю, порядочные они люди, или нет. А когда всё выйдет, и попрошу личной аудиенции с товарищем председателем Партии — тут уже не отвертятся. Потому что у меня будешь ты как прикрытие, который, случись что со мной — всё расскажет. Расскажешь же?
— Расскажу, некуда деваться. Анонимку брошу! — сказал Порфирий и снова уткнулся в планшет. — Смотри, что за новость: «В систему Дуная пришёл пятый строительный флот Бессарабии вместе с Львовско-Одесским терраформирующим холдингом». Ты же что-то говорил, что Цсофика какая-то там герцогиня? Может, попробуешь ее вытащить, она через них что-то зарешает?
— Да что она зарешает? Что за слово, вообще, такое, — «зарешает»? Она раненая, блин, и вообще, из дома сбегала. И папаша у нее в стриптиз-клубе помер. Хотя…
Тут я вспомнил слова Цсофики про остров своего детства и полез в карту на планшете. Нашёл на карте остров Бёрдс-Идрисовых — небольшой, в пятистах километрах к северу от нас. Девяносто процентов занимали «частные владения», и лишь пара крохотных прибрежных деревень оставалась в собственности графства.
По самому центру острова горела одна большая точка. Странно, что её не было на изначальной карте, которую получила команда Цсофики. Видимо, ЦК Партии своей непонятной компьютерной логикой рассчитал, что её личное присутствие на острове, с которого сбежала, может быть небезопасным. Оставил в роли консультирующей, а точку отдал на обследование группе Варвары.
— Сюда?
— Давай. Вроде бы близко. Поехали в порт, узнаем про маршруты, может, прямые есть.
Ближайший прямой рейс на остров оказался через неделю — на предыдущий мы опоздали на пару часов. Денег на проживание оставалось всего на пару дней.
— Может, ну его, а? — предложил Порфирий. — Посажу я тебя на экраноплан до посольства, а там…
— Нет уж. Я хочу попытать счастье хотя бы ещё один раз. Надо просто денег заработать.
Я отправился гулять по пристани. Суда стояли разные — и пара гигантских экранопланов, и космические челноки-амфибии, и вполне обычные для отсталых планет классические катерки на электротяге или углеводородах.
Один из таких катеров привлек мое внимание. На нем был изображен дельфин, а одежда парня, который ошивался на палубе, очень напоминала одежду товарищей из «Афалины». Я машинально нащупал кулон под комбезом — он оставался при мне даже во время всех перипетий, я настолько к нему привык, что уже забыл о существовании.
— Простите, вам работники не нужны? Мы из Афалины, наш челнок потерпел бедствие.
— А, афалинцы, — парень оживился. — Мы с вами сотрудничаем, ага. По общему гранту от Инспекции. Есть работа, но можем и так взять на борт. Мы через пару часов отчаливаем на север, пойдем искать общение с вожаками — у них там поселение.
— У дельфинов⁈
Он подошел к борту и протянул руку:
— Игнасио. Да, у них, конечно же.
— Гагарин. Я не один, двое нас. А не подбросите к острову Бердс-Идрисовых?
— Тут как повезет. Мы будем искать радиомаяки на вожаках, возможно, они поплывут в вашем направлении, возможно, в другом.
— Ясно, — я задумался, но всё же согласился.
Позвал Порфирия, погрузились, дождались капитана-китайца и двух молодых женщин, поздоровались — имя я запомнил только у одной, наиболее симпатичной, её звали Донна. Порфирий тут же улёгся на спальник в углу каюты и захрапел. Потом мы долго плыли через океан, скорость был настолько низкой, что можно было выглядывать за борт, что никогда не сделаешь на более современных средствах связи.
— Дельфины боятся экранопланов, — пояснил Игнасио. — Они их почитают чем-то вроде тёмных божеств.
— Прости, я новенький просто, и в школе лоботрясом был. Они только здесь водятся, в этом море, или по всему океану?
— Здесь, к югу и востоку от острова. Глубина не настолько большая, как в остальной части планеты. Но им хватает, миллионов десять дельфинов на планете живёт.
— Но на контакт идёт лишь небольшой процент, — добавила вышедшая из кают Донна. —. Кто-то соглашается поставить радиомаяк-переводчик, чаще — вожаки.
На Донне был лёгкий купальник, она ещё рассказывали — о том, сколько уже работают в этом проекте и своем происхождении — оказалось, что только она местная, из мещан, а остальные — с планет Инспекции, хотя сами в иерархию орденов не входят — так, ученые-частники. О том, как ведут подсчёты, что дельфины рассказывают и какие у них религиозные мировоззрения. Выходило, что у этой цивилизации сложилось что-то вроде карго-культа по отношению к людям. Корабли они почитали за неких могучих великанов, подобных отсутствуюшим в их мире китам и кашалотам, мышление у них настолько образное, а передача информации так отличается от нашей, что им удавалось разговаривать и обмениваться вымышленными картинками у себя в голове.
Вообще, компания мне нравилась — приветливые, культурные, и я решил поддержать разговор.
— Видел я эти сборниики картинок, никогда не понимал, что они хотели сказать ими. А, еще я читал, что дельфинов держат некоторые терраформирующие конторы, чтобы общаться с тюленерами, — вспомнилось мне. — Они чего, лучше нас четырехмерников понимают?
— Конечно! Востроскручи нескольких видов устраивают гнезда в океанах — так земляне про космофауну и узнали. А дельфины еще раньше с ними общий язык нашли — могут конкретные образы передавать. У них сейчас каменный век, только некоторые перешли к оседлому образу жизни. Плетут гнёзда и корзинки из водорослей, рыб ловят, натуральный обмен, чуть усложненная иерархия. Открытие огня им недоступно, конечно, но кое-что заменяют геотермальными источниками.
Я слышал про всё это и раньше, но, в общем, всё равно толком ничего не понял — главным образом, из-за купальника и
