Собиратель теней. Неспокойное время - Николай Викторович Степанов
– И какие у вас предположения? – спросил маркиз.
– Всего одно, ваше сиятельство: создание теневого образа.
– Считаете, Алтон мог пойти на смертельный риск ради того, чтобы преобразовать накопившиеся тени? Он что, идиот?
– Нет. Однако его выходки всегда на грани.
– Допустим. И что в итоге? Некий странный тип пускается во все тяжкие, чтобы стать немного сильнее, и пока ему везет. Считаете, эти сведения действительно заслуживают моего внимания? – в голосе зазвучали угрожающие нотки.
Рунскому так и хотелось напомнить, что сам не напрашивался в гости и не являлся инициатором этой встречи. Он только ответил согласием на предложение виконта Парнамского. Однако ссориться с маркизом в планы графа не входило.
– Согласен, это действительно не самый существенный эпизод, – не стал возражать граф. – А упомянул я о нем лишь для того, чтобы стали понятны некоторые детали второго. Мой брат сразу по возвращении Алтона из живой степи сумел его поймать, отсек от магии высокоранговым заклинанием и нацепил поводок, чтобы начисто исключить побег. В таком виде он и решил доставить пленника ко мне, однако по дороге тот разорвал поводок и исчез, использовав портальную магию.
Маркиз посмотрел на собеседника с плохо скрываемым недоверием.
– Граф, общеизвестно, что блокировка магии, как и поводок, являются заклинаниями не ниже седьмого ранга. И вы хотите меня убедить, что обычный одаренный сумел их развеять?
– Когда я высказал те же сомнения, мой брат поклялся на крови, – заверил собеседника Рунской.
– Значит, тут еще и портальная магия? А может этот Алтон – маскирующийся дрег?
– Исключено, ваше сиятельство. Проверено дважды.
– Получается, странный одаренный уже сейчас обладает огромным потенциалом? Может вы еще знаете, почему его хотят убить?
– Дреги?
– И они тоже, но пока отставим островитян в сторону. Есть сведения, что в столице Алтона пытались прикончить как минимум пару раз. Причем готовили ликвидацию довольно высокопоставленные лица, обладающие и властью, и деньгами.
Разговор принимал не тот оборот, на который рассчитывал гость – ему постоянно приходилось подстраиваться под спесивого хозяина. Последняя фраза маркиза стала сигналом для Рунского – пора выкладывать главный козырь.
– У меня и на этот счет имеются предположения.
– Какие?
– Сейчас изложу, но прежде я бы хотел получить от вас охранную грамоту, – приглушенно произнес Рунской.
– Ты в своем уме? – возмутился Зеонский, вдруг заметив, что гость установил полог тишины в его кабинете.
– Есть тайны, не терпящие лишних ушей. Я готов поделиться именно такой. Однако – лишь после того, как вы подпишите бумагу.
Охранная грамота не только обеспечивала гарантии безопасности со стороны маркиза, но и автоматически причисляла ее обладателя к ближнему кругу вельможи.
– Надеюсь, ты не шутишь, граф?
Резкий переход на «ты» означал, что хозяин разгневан и готов прибегнуть к крайним мерам. Граф понимал, что сейчас ходит по краю пропасти.
– В нашем роду никогда не было идиотов, – спокойным тоном произнес Рунской. – Клянусь, мои сведения того стоят.
– Хорошо, на этот раз поверю тебе на слово. И берегись, если мне придется потом пожалеть.
Маркиз составил бумагу, подписал ее и запечатал родовым перстнем. Гость внимательно прочитал договор и быстро убрал документ во внутренний карман камзола.
– Трехрогий амулет сгорел дотла, не успев коснуться парня.
В кабинете воцарилась тишина. В свете этого сообщения маркиз быстро проанализировал полученные сегодня данные об Алтоне и понял, что теперь они не кажутся неправдоподобными.
– Насколько близко? – наконец, спросил он.
– Две фаланги пальца, – тихо произнес граф.
На самом деле расстояние никто не определял, просто Иргум доложил, что горение амулета началось до касания, да и Одох припоминал, что заметил дым, наклонившись над оглушенным парнем.
– Пожалуй, ты не зря потратил мое время. Надеюсь, объяснять не нужно: сведения не должны уйти дальше моего кабинета.
– Я же не самоубийца.
– А твой брат?
– Он в эти подробности не посвящен. Знает лишь, что амулет реагирует на представителей древнего рода, но не имеет понятия о значении расстояния. Опять же, он не из болтливых.
– Пусть будет так, граф. И учти: других посвященных быть не должно.
* * *
Мы не знали, о чем Нимский разговаривал с Атимой в кабинете наставника, но увозить ее с собой канцелярист не стал, посоветовав женщине не покидать наш особняк. Такое решение меня полностью устраивало, насторожила лишь прощальная фраза:
– А с тобой, Алтон, нам нужно будет позже о многом поговорить.
И сразу вспомнилась крылатая фраза из «Семнадцати мгновений весны»: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться».
Впрочем, волей-неволей приходилось гнать от себя все посторонние мысли, поскольку через пару часов начиналась самая интересная часть состязаний – полуфиналы. Победа в них гарантировала призовое место в турнире.
Сегодня бои проходили во всех трех группах. В каждой до сих пор принимали участие все заявленные на участие ученики Ургаса, поэтому мастер удостоился личного приглашения декана водного факультета Этмана Аквинского в главную ложу трибун.
Больше всего я переживал за Игуна – по жребию его противником оказалась Ирвина.
Наблюдая за ее боями, отчетливо понимал, что эта ведьмочка показывает далеко не все свои возможности, так что неизвестно, каких сюрпризов от нее ожидать. Все советы Игуну сводились к одному: выжать из себя максимум.
В расписании турнира полуфиналы менталистов шли первыми и сегодняшние соревнования открывал бой Игуна.
– Господа и дамы! – над ареной раздался голос комментатора. – Впереди остались самые важные состязания, призванные определить достойных чести вступить в ряды учеников лучшей академии Миригии. В этом году вводятся некоторые изменения в правила турнира. О них нам расскажет уважаемый декан водного факультета профессор Этман Аквинский.
Профессор вышел в центр арены и произнес целую речь об академии, претендентах и переносе окончания турнира. Решением ректората решено продлить состязания еще на день. Когда терпение заинтригованных слушателей было на исходе, он наконец заговорил о введенных изменениях:
– Поскольку до полуфинала дошли сильнейшие, мы снимаем для претендентов все предыдущие ограничения. Теперь допускается использовать любое небоевое оружие, имеющееся в арсенале полигона, любую доступную магию и все умения участников. В нынешнем турнире, помимо завоеванного главного приза в группах, тройка победителей сможет между собой побороться за суперприз: бесплатный отдых на лучшем курорте Миригии – озере Рахна.
В голове сразу всплыл вопрос:
«Интересно, Борина знала об этом, когда просила одержать победу в турнире? И если знала, то от кого – опять проделки Ялгуса? Ладно, пока допрос привидению устраивать не буду, ведь он наверняка действовал из дружеских побуждений».
Когда на арену вышел Игун, я переключил все внимание на поединок.
Приятель выбрал в арсенале меч и кинжал, но в атаку на соперницу с первых секунд не бросился, хотя я ожидал именно этого. Ирвина же вообще появилась без оружия. И мне это очень не понравилось – нутром чуял какой-то подвох.
Бой вообще начался вяло. Оба стояли в десяти шагах и пристально изучали друг друга. Наверняка между ними происходила серьезная схватка на ментальном уровне, однако зрелищность отсутствовала напрочь. И именно такой ход схватки я считал для Игуна проигрышным.
Вскоре мои опасения подтвердились. Приятель зачем-то воткнул меч в землю, выбросил кинжал и безвольно направился к Ирвине. Той оставалось лишь снять с безвольного противника амулеты и…
Однако друг сумел удивить: в трех шагах от соперницы с его ладоней сорвались молнии, а я с радостью увидел выгорание первого амулета. Правда, и у ведьмочки оказались заготовки в виде огненной плети. Счет сравнялся сразу, а в следующее мгновение парню пришлось спешно разрывать дистанцию и убегать.
Ирвина не желала терять преимущество, ведь радиус действия ее плети уступал дальнобойности молний. Она кинулась в погоню, и тут пограничник удивил во второй раз: стоило Ирвине оставить за спиной торчавший из земли меч, как из его рукояти выстрелила молния, испепелив второй амулет.
Практически сразу Игун забросал соперницу молниями, пойдя ва-банк. Увы, ее щиты выдержали удар, а вот парень истощил весь свой магический запас. Плеть, свалив с ног моего друга, погасила второй амулет. Ирвина замахнулась для мощного удара, но вместо него нашла меня взглядом, послала воздушный поцелуй и лишь затем, играя на публику, слегка щелкнула кнутом. Конец плети кончиком коснулся последнего амулета, не причинив проигравшему ни малейшего вреда. Девица что-то сказала пограничнику,
