Кипрей - Ольга Дмитриевна Павлова
Ага, пришли, значит, поглазеть, несмотря на ранний час, видать, чужаки здесь встречаются нечасто. Во всяком случае те, что не закованы в рабские кандалы. Впрочем, знал это здешний гарнизон или нет, а Лиар Альвир мало чем отличался от пленников, которых сюда приводили, и свободы у него было ничуть не больше. Может, и меньше. Те хоть могли, не кривя душой и совестью, плевать в ненавистные одинаковые рожи.
Сколько же здесь солдат? Даже так, навскидку, не меньше нескольких тысяч. Рыжих, молчаливых, способных ради своих страшных суеверий столкнуть вниз с обрыва невиновного человека. И как они умещаются на столь небольшой территории? Видать, не врут дядины разведчики: в Каменном городе собирается армия.
Дорога пошла вверх, а вскоре конвойные остановились, пропуская Альвира и его гвардейцев внутрь одного из жилищ. Глазам открылся просторный зал – полностью каменный, разве что местами убранный шкурами – в центре которого в окружении вооруженных горцев сидел человек.
– Дозволь приветствовать тебя, белый владыка, – выдохнул Альвир положенное приветствие и преклонил колени на горский манер. Вот бесы, хоть бы ковер какой постелили, что ли! Больно ведь с размаху в голый камень… – Я – Лиар Нейд, принц Нового Эверрана. Я ищу дружбы с воинами Закатных гор.
Принц никогда не видел этого человека, но точно знал, что не ошибся. Рыжий, как и большинство здешних обитателей, смуглый, тонкий, поверх замшевых одежд он носил накидку из ослепительно-белого меха. И не жарко ж парню! На шее – цепь, изукрашенная знаменитыми самоцветами Закатных гор – массивная, с такой топиться впору. Альвир знал, что человек этот на несколько лет младше него самого, но холодный острый взгляд и жесткая линия скул прибавляли ему лет пять сверху. Эрег, владыка Закатных гор. Он сидел на высоком каменном троне, за которым толпилось солидное количество охранников.
У подножия заняли место жены владыки, их было пятеро. Еще одна причина, по которой многие сравнивают горцев со степняками – это возможность брать нескольких жен. Вот только у «лошадников» те не уступали мужчинам в своих привилегиях: могли править или даже сражаться, пусть подобное и случалось нечасто. Среди нынешних одиннадцати фиоров, насколько знал Альвир, было две женщины. В горах же к ним относились как к садовой утвари или домашнему скоту: имущество, не более того; его стоит содержать в порядке, оно показывает статус владельца, но и только.
Вот и эти пять девочек – совсем юных, старшей из них, наверно, не сровнялось и шестнадцати – были с ног до головы обвешаны украшениями, ухожены, ослепительно красивы… Сидели неподвижно, уткнувшись глазами в пол. Принц побоялся бы открыто их разглядывать, но даже боковым зрением видел, что почти все они местные – рыжие или темноволосые, с резкими, но приятными чертами и немыслимо длинными ресницами. Небесные горы, и на кой феникс эти твари воруют эверранских женщин, если свои ничем не хуже?! А потом Альвир разглядел последнюю, ту, что сидела от него дальше всех – ближе к владыке – и у него снова перемкнуло горло.
Она явно была родом откуда-то из предгорий, и Лиар, забыв на мгновение про бесов этикет, взглянул прямо на нее. Хрупкую, юную, с потухшими усталыми глазами, уставленными в пол. Девушка утопала, терялась в тяжелой роскоши, браслеты на тоненьких запястьях казались массивными, как рабские кандалы. Вот она – одна из тех, кого горцы увели силой. Очередная монетка в той пригоршне, что, не чинясь, собрался выложить Альвир за несколько лет сомнительного перемирия.
Он стиснул зубы и поспешно перевел взгляд обратно на Эрега. А тот не торопился, разглядывал гостя, выжидал. У принца уже шея затекла таращиться на него снизу вверх.
– Что ж, Лиар Нейд… – наконец заговорил владыка. Голос у него оказался звонким и чистым, как хорошая сталь. – Однажды моему народу уже предлагал дружбу человек с волчьим гербом, он обещал нам битву, в которой мы победим и сможем расквитаться за смерть моей семьи, но армия горцев стала лишь отвлекающим маневром для основного удара. Волки взяли столицу, а мы не получили ничего. По сей день Закатные горы скорбят о павших в Тавском ущелье. Тот, кого звали Волком Эверрана, многое обещал нам и не сдержал клятв.
Не поспоришь, Ирган Альвир умел пользоваться чужой ненавистью. На ней он и сыграл, когда заключал союз с Белой долиной, а потом затыкал ее воинами все дыры. Желание горцев отомстить ненавистной принцессе Эльверго, принявшей участие в истреблении семьи Эрега, дорого им обошлось, Долина потеряла едва ли не треть своих воинов. Однако, как ни крути, а Эрегу смерть короля Аритена дала больше, чем кому-либо. Беса лысого этот рыжий хмырь бесчинствовал бы сейчас в предгорьях, если бы Великий Феникс был жив!
Лед и сталь в голосе и во взгляде Эрега, холодный шероховатый камень под открытыми ладонями… Ах, фениксовы перья, зачем все-таки дядя затеял эти переговоры?! Неужто и правда верил, что горцы согласятся на союз? Или просто хотел наказать племянника за самоуправство?..
– Мы все скорбим о том дне, владыка, – выдохнул Альвир, прекрасно понимая, что шансов у него немного. Эрег уже стянул сюда едва ли не все войска Долины, так неужто теперь отступится?
Но тот вдруг кивнул.
– Знаю. Я знаю это, равнинный. Сангол милостив, и я не держу обиды на Эверран. Я готов принять твою дружбу. Мне известен закон континента: вы не верите словам и скрепляете союзы записями на бумаге. Что ж, если нас обоих устроят условия и если Эверран не имеет претензий к Белой долине, мы подпишем договор сегодня вечером. А пока будь моим гостем.
Лиар оторопело молчал. Это ж как биться лбом в каменную стену и вдруг понять, что она подалась! И поверить не сможешь, и остановиться не успеешь; полетишь головой вперед, в темноту. Принцу бы радоваться, ведь за союзом этим он и явился в Закатные горы! Да только было ему нерадостно. Потому что в самой глубине души Лиар Альвир жаждал совсем другого…
Пусть бы Эрег оказался тем, кем считал его весь континент – бешеным псом, с которым невозможно вести переговоры. Пусть бы прикончил к бесам и самого Лиара, и тех, кому не посчастливилось прийти вместе с ним в Закатные горы, а потом начал войну! Войну, которую очень скоро проиграл бы. Да, потери Эверрана тоже были бы изрядными, и неизвестно, к чему привели бы, но проклятье!.. У Лиара не было
