Разрушитель судеб - Виктория Авеярд
– Пусть Изибель говорит что хочет, – ответил он. Его голос звучал более резко, чем раньше. – Это не имеет значения. Мы здесь, и мы выстраиваем линию обороны. Мы будем сражаться независимо от того, какая опасность нас поджидает. Древние Айоны могут пополнить наши ряды, если захотят. Хотя им, скорее всего, придется вступить в бой. Не думаю, что Таристан заметит разницу между телами смертных и Древних.
– Айсадере сказали то же самое, – пробормотала Корэйн. Как бы печально это ни было, она понимала, что Эндри прав.
Восседавшие на возвышении Древние напряглись: они прекрасно слышали их диалог. Одна лишь Изибель никак не отреагировала, глядя на них сверху вниз своими холодными серебристыми глазами.
– Я получил сообщение из своего поселения в Каслвуде, – прогремел Вальнир, прерывая все перешептывания. – Мои сородичи подтвердили, что в Рулайн стекаются легионы Эриды со всех уголков Галлийской империи.
Все присутствующие на совете обменялись мрачными взглядами. Корэйн почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Если Эрида решилась оставить свое королевство незащищенным, то их действительно ждал конец света.
«И все это ради меня».
Тихонько выругавшись, Эндри стал подсчитывать что-то на пальцах. Наконец он покачал головой, и его глаза потемнели от отчаяния.
– Сколько солдат может призвать королева Галланда? – Корэйн услышала свой напряженный голос будто со стороны.
Эндри продолжал свои подсчеты. Каждый раз, когда он загибал или разгибал палец, сердце Корэйн обрывалось.
– Сколько бы людей ни насчитывала армия Галланда, мы также должны учитывать то, на что способен Таристан, – проговорила леди Эйда, сидевшая на возвышении. Ее губы дернулись. – И каким войском он командует.
Когда Изибель услышала эти слова, с ее лица слетела маска безразличия. Она опустила глаза, и ее горло дернулось над воротником платья. Она сжала ясеневую ветвь так сильно, что костяшки пальцев побелели.
– Я не стану смотреть, как труп моей дочери движется к этим стенам, – прошипела она, сверкая глазами.
Корэйн почувствовала острую боль, словно ее ударили ножом в живот. Она попыталась прогнать из головы образы, порожденные ее сознанием. Рия в зеленых доспехах. Дом, облаченный в айонскую мантию. Сораса. Сигилла. Их силуэты были хорошо знакомы, но глаза казались странными, а тела уже начинали гнить.
– Когда они прибудут сюда, мы в первую очередь атакуем Таристана. И уничтожим его. Я обещаю тебе это, Изибель, – сказал Вальнир с таким жаром, словно произносил молитву. Он положил ладонь поверх ее свободной руки, сжимавшей подлокотник.
К его смятению, Изибель отстранилась.
– Никто, кроме Корэйн, не способен причинить ему вред. Никто, кроме одной-единственной смертной.
Корэйн поморщилась, хотя слова правительницы были правдивы. Она помнила, что даже Дом не мог ранить Таристана. Только зачарованное оружие в ее руке было способно оставить царапины на коже ее демонического дяди. Драконьи когти. Джидийские амулеты. И Веретенный клинок.
– Никто, кроме Корэйн, – эхом повторил Вальнир, стиснув зубы, и посмотрел ей в лицо. – Значит, так тому и быть.
Затем Древний лорд склонил голову набок, прищурив желтые глаза и прислушиваясь к какому-то звуку, недоступному слуху Корэйн.
– Кто-то скачет на лошади?
Его прервал раздавшийся позади них грохот дверей. Вслед за ним прозвучал громоподобный цокот копыт по мраморному полу. Пока Древние вскакивали на ноги, разинув рты от изумления, Корэйн спокойно повернулась на стуле. Эндри потянулся к топору, висевшему на поясе.
В середине тронного зала остановились две лошади. Одна из них встала на дыбы, молотя воздух передними копытами, и на мгновение заслонила всадника от глаз Корэйн.
Грозные статуи Древних богов за их спинами следили за происходящим мраморными глазами.
С седла соскользнул призрак. Он выглядел грязным и измученным, его широкие плечи были укрыты старой запачканной мантией, а светлые волосы потемнели от дождя.
Корэйн вскочила, уронив стул на пол, и бросилась к нему.
«Это сон. Это сон, – повторяла она самой себе. Слезы жгли глаза. Мысль о том, что она скоро проснется, казалась невыносимой. – Это всего лишь сон».
Другая наездница спрыгнула с лошади и с убийственной грацией приземлилась на мрамор. Она выглядела хуже, чем когда-либо. Ее кожаные доспехи были разорваны и сшиты заново, на поясе не хватало кинжала. Скулы заострились, а под глазами залегли темные круги, напоминавшие следы от ушибов.
Но татуировки сложно было не узнать.
Корэйн упала на колени, ударившись о мраморный пол, и по ее телу прокатилась волна тупой боли. Но она ничего не почувствовала. В этот момент она едва ли ощущала хоть что-то.
– Это сон, – проговорила Корэйн вслух. Она ожидала, что ее глаза вот-вот откроются, а сердце защемит от привычной тоски.
Но она почувствовала прикосновение теплых сильных рук и запах лошадиной кожи. Она забыла о совете, забыла о войне, об Эриде, Таристане и всех связанных с ними кошмарах.
Кто-то осторожно обхватил Корэйн и поднял с пола. Ее голова кружилась, а сердце рвалось во все стороны одновременно.
– Это сон, – повторила она, когда ее сапоги твердо встали на пол. Все ее тело дрожало.
Домакриан из Айоны, возвышавшийся над ней, широко ухмыльнулся. Его улыбка была подобна ослепительному солнцу.
– Это не сон, – произнес он. – Клянусь, это вовсе не сон.
Глава 34
Выбор, который ты делаешь
– Домакриан —
– Это сон.
Голос Корэйн вернул его в реальный мир. Он осторожно поставил ее на мраморный пол. Она смотрела на него, слишком широко распахнув глаза – так, словно боялась моргнуть. По ее фигуре струилась красивая одежда: вышитый бархат, шелк и меха. Ее чистые блестящие волосы были заплетены в косу, перекинутую через плечо. Она выглядела здоровой, несмотря на залегшие под глазами тени.
– Это не сон, – сказал он дрожащим голосом. – Клянусь, это вовсе не сон.
Она смотрела на него, приподняв голову, а в ее глазах блестели слезы. У Дома перехватило дыхание, когда он осознал, что взгляд Корэйн точь-в-точь походит на взгляд ее отца в молодости. Дом видел такой же восторг на лице Кортаэля, когда тот убил своего первого оленя или овладевал новым боевым приемом.
Хотя сердце Древнего переполняло счастье, оно все-таки продолжало кровоточить.
Он неохотно оторвал взгляд от Корэйн и осмотрел тронный зал. Увиденное поразило его до глубины души. Перед ним находились не только холодные и отрешенные правители Древних поселений, восседавшие на возвышении, но и целый совет смертных внизу.
Чарли смотрел на него круглыми, как блюдца, глазами. Он открыл рот от изумления и схватился за спинку стула, чтобы не упасть.
Рядом с ним стоял Эндри. Дом бы его ни с кем не перепутал, хотя он выглядел более высоким, чем его образ, хранившийся в памяти Древнего. Его
