Разрушитель судеб - Виктория Авеярд
* * *
После долгих недель, проведенных в холодных залах Тиармы, присутствие других смертных казалось Корэйн таким непривычным, что едва ли не резало глаз. Замок Древних, раньше напоминавший могилу, теперь походил на городской рынок – к великой печали самих Древних, которых явно тревожил созданный смертными хаос. Несмотря на обещания Изибель, ее советники мало чем помогали в организации жизни во дворце. К счастью, за эту работу охотно взялся Эндри. Он где-то раздобыл тюфяки и постельное белье, превратив коридоры замка в выставку спальных принадлежностей. Убедившись, что всем хватает мест для сна, Эндри направил свое внимание на конюшни и оружейную.
Даже Чарли смог помочь общему делу. Он поспешно написал несколько писем – королю Калидона в Ленаве и дворянам в Тьюрадире, – где просил предоставить им провизию и обещал за это щедрую оплату. Впервые в жизни ему не пришлось подделывать официальные подписи. И Айсадере, и сэр Гамон подписали письма не задумываясь, желая обеспечить свои войска достаточным количеством еды.
Город трещал по швам в той же мере, что и королевский замок. Они разместили в стенах Айоны столько солдат, сколько смогли, но большинству все равно пришлось разбить лагерь у подножия скалы, рядом с городскими воротами, на фоне которых виднелись заснеженные вершины гор.
На следующее утро Корэйн увидела, как вокруг военного лагеря возводят частокол и вырывают ров. За пределами укреплений распростерлось поле, усеянное заостренными пиками. Конечно, Корэйн понимала, что подобных ухищрений не хватит, чтобы задержать войско Эриды надолго, но это было лучше, чем ничего.
Зима еще не отступила, но Корэйн чувствовала, что воздух становится теплее. Она вздрогнула, глядя на пробивающиеся сквозь тучи солнечные лучи. Весна медленно вступала в свои права, готовясь принести с собой таянье снегов. А значит, переход через горы станет легче. Всех тех, кто стремился разрушить мир, ждал более безопасный путь.
Страх сдавил укрытую мантией грудь так, что Корэйн показалось: ребра вот-вот прогнутся внутрь ее тела.
Она стояла на площадке перед замком. Конечно, она была здесь не одна, но большинство людей обходили ее стороной, позволяя Корэйн ан-Амарат побыть наедине со своими мыслями.
Айсадере ан-Амдирас отличались от большинства.
Корэйн чувствовала на себе взгляд, как приставленный к шее нож. Обернувшись, она увидела, что наследник Айбала стоят немного поодаль и наблюдают за ней.
– Ваше Высочество, – пробормотала Корэйн, сгибая спину в низком поклоне. – Вам предоставили все необходимое?
– Насколько это возможно в нынешних условиях, да-да, – ответили Айсадере, подходя к Корэйн, стоявшей на краю площадки. – Если оруженосец и дальше будет выполнять свою работу так же хорошо, он, несомненно, станет сенешалем.
Корэйн улыбнулась и подставила лицо солнечным лучам. Несмотря на опасения по поводу наступающей весны, она позволила себе на мгновение насладиться ее теплом. «Эндри заслуживает жить в уютном замке, полном смеха, а не страдать в ожидании неизбежной войны».
– Признаюсь, зеркало не предупредило о том, как тут холодно, – проворчали Айсадере, плотнее кутаясь в золотистую меховую мантию.
– Ваша богиня показала вам Айону, – сказала Корэйн.
Айсадере едва заметно кивнули.
– Мы получили благословение отца и собрали все войска, какие только могли.
Будучи пиратской дочерью, Корэйн хорошо представляла расстановку сил в Долгом море. Знала, какую опасность мог нести в себе айбалийский флот, стоит ему вступить в войну. «У Эриды нет ни единого шанса добраться до Калидона по морю».
– А что насчет кейсанцев? – спросила Корэйн, вспомнив о слонах. За пределами городских стен для них был сооружен специальный загон.
– Королева Бэрин обеспокоена происходящим в мире. В последнее время она не единожды получала просьбы о помощи и письма с предостережениями со всех уголков Варда, – ответили Айсадере. – Сначала мы приплыли в Нконабо, чтобы подготовиться к пути до Калидона. Королева не колеблясь согласилась отправить своих солдат на север, несмотря на опасность.
Корэйн попыталась вспомнить чувство облегчения и радости, которое она испытала, впервые увидев объединенную армию. Теперь, когда она знала все реалии и обстоятельства, ей было сложно снова его почувствовать.
– Такое ощущение, что боги решили сыграть с нами злую шутку, – сказала Корэйн. – Они привели нас всех сюда и позволили поверить, что у нас есть шанс.
Айсадере лишь моргнули.
– А разве у нас нет шанса, Корэйн? – прямо спросили они. – Неважно, во что верит Изибель из Айоны и какие приказы она отдает. Таристан и Эрида придут сюда вне зависимости от того, решит она сражаться или бездействовать.
По позвоночнику Корэйн прокатилось жаркое, злобное пламя.
– И что потом? Мы отдадим свои жизни, пока она будет наблюдать за нами и оплакивать мир, который никогда больше не сможет увидеть?
– Повелительница Айоны вольна поступать, как пожелает. Но остальным не обязательно следовать ее примеру. По крайней мере, пока мир не обрушится под их ногами, – сказали Айсадере с безмятежным видом. – Когда дело дойдет до реального боя, они будут сражаться вместе с нами. Даже Древние боятся смерти.
– Какое утешение, – сердито выпалила Корэйн, и они оба погрузились в неловкое молчание.
Как и при разговоре в пустыне, Корэйн нервировало, насколько слепо Айсадере верили в свою богиню. Несмотря на все, что Корэйн довелось увидеть за свою жизнь, она все равно не понимала этих чувств. Сораса служила тому же божеству, но даже она была не столь фанатична. От воспоминания об убийце-амхара сердце Корэйн пронзила боль.
– Вы не можете его сломать, так ведь? – тихим голосом спросили Айсадере. Черные глаза метнулись к Веретенному клинку, по-прежнему висевшему за спиной Корэйн.
Она почувствовала, как меч прижимается к телу, и краем глаза заметила мерцание драгоценных камней на рукояти. Казалось, они дразнят ее.
– Если бы только мы могли, – ответила она. – Но в Джидаштерне по-прежнему горит Веретено. Если мы сломаем последний клинок, тогда надежда и впрямь будет потеряна. И мир тоже.
Она по-прежнему ощущала запах гари, видела, как посреди полыхающего города блестит золотая нить Веретена. Корэйн и не надеялась однажды добраться до него, но знала: если она этого не сделает, то все они будут обречены. Даже если Таристан падет, оставшееся Веретено рано или поздно разорвет этот мир на части.
– Даже Древние боятся смерти, – повторили Айсадере, пристально глядя Корэйн в глаза. Голос звучал глубже, а в словах крылся особый смысл.
Язык Корэйн будто потяжелел. Она хотела рассказать Айсадере о своих опасениях, хотела попросить совета и поделиться переживаниями насчет того, что где-то в замке звучит эхо еще оного Веретена. С каждым днем оно раздавалось все громче, и Корэйн опасалась, что в один из дней по дороге на завтрак случайно забредет в портал.
Однако ее голос оборвался, а слова превратились в пепел, так и не сорвавшись с уст. Корэйн
