Кипрей - Ольга Дмитриевна Павлова
Лиар уперся взглядом в стенную кладку за спиной Жаворонка. Глупо или нет, а не им подвергать сомнению правильность эверранских законов! Тем более, если речь о колдунах. Свержения Аритенов те не забудут… Бывает так, что уже не до справедливости, тут или ты, или тебя! Вот только объяснять это Жаворонку принц не взялся: зачем, он же и сам все понимает!
– А откуда про его дар вообще узнали? – вместо этого спросил Альвир.
Рик скривился.
– Ну а как это, по-твоему, бывает?.. Сдал кто-то. Гайд особо не прятался, многие догадывались. Сам подумай, он ни беса обо мне не знал, а все равно взялся при помощи магии вытаскивать с того света! Мы с Варреном пытались объяснить, чем такое кончается, а он смеялся…
Замолчал, уставился невидящим взглядом куда-то мимо Лиара. Видно было, что мыслями Жаворонок там, в лесах под Орилом.
Страшный у них получался разговор. Мальчишка-вор, который сам чудом избежал петли, рассказывает, как пытался уберечь от нее колдуна и государственного преступника, а Эверранский принц молча отводит глаза. Ему бы одернуть, предостеречь!.. Рик же постоянно ходит по краю в своих высказываниях, и не приведи небо такому потворствовать! Но фениксы сожри… Даже в Новом Эверране нет закона, запрещающего оплакивать погибших друзей.
Не одернул. Кое-как сел на кровати и осторожно коснулся плеча Жаворонка. Альвир не знал, что тут можно сказать. Что ему жаль? Поганая вышла бы шутка! Черно-серебряный принц сожалеет о казни человека, которого и сам при встрече, не задумываясь, отправил бы под суд! Хотя… глупо ли, лицемерно, но ему действительно было горько от мысли, что все сложилось именно так. А еще Лиар поймал себя на том, что до беса благодарен казненному волшебнику – если б не он, не сидел бы сейчас напротив Альвира курносый мальчишка с каторжным клеймом на предплечье.
– А я никогда не слышал, чтобы лесные умели исцелять… – наконец пробормотал Альвир. Нет, ему не хотелось лезть в тонкости запретного искусства, да и опасно это… Просто молчать стало невыносимо.
Рик вздрогнул, выныривая из воспоминаний, и насилу вернул себе привычную скептическую ухмылку.
– А ты что думаешь, если лесной, то ему разве что с елками разговаривать?.. А огненные только жечь все подряд умеют? Не, это все байки. Со своей стихией договариваться, понятное дело, легче, но главное не в том. Маги способны своей волей менять пространство. Лесные, огненные, водные – это не так важно, лишь бы хватило умения и силы. Но у Гайда с последним было не очень, так что…
Альвир очнулся и, коротко выругавшись, замахал руками.
– Хватит, я понял, никогда больше ничего подобного не говори! Не приведи небо кто-то услышит, ни феникса потом не докажешь…
Рик хотел было что-то возразить, но махнул рукой.
– Да ладно, я так, просто… К слову пришлось, – буркнул он. И вдруг спросил невпопад: – Слушай, Нейд, а ведь Гайда здесь, в столице, вешали. Ты присутствовал? Осенью одиннадцатого…
Альвир отвел глаза. В четыреста одиннадцатом году он почти до самой зимы торчал в Далирионе, и сейчас это неимоверно его радовало.
– Нет, меня в городе не было.
– Ясно… Вот и меня тоже, я тогда не рискнул сюда соваться. Может, зря. Так бы хоть попрощался по-человечески, проводил…
Лиар сглотнул некстати подступивший к горлу комок, откашлялся.
– Правильно, что не сунулся. Лишний риск, могли взять как приспешника… А Гайду от этого легче не стало бы.
Снова повисла тишина, Рик привычно перебирал в руках карточную колоду и что-то обдумывал. Потом испытующе взглянул на Альвира, будто решаясь…
– Я тогда тоже так рассудил, – тихо сказал он. – А теперь не знаю. Самому мне, наверно, было бы легче, если б рядом оказался кто-то из своих, когда я умирал… ну, помнишь, тогда на галерее?..
Рик смутился и умолк, а Лиар смотрел ему в лицо – опять непривычно серьезное, и тщетно пытался отогнать вставшее перед глазами видение.
Помнит ли он?.. Великие боги, как многое отдал бы эверранский принц за то, чтоб забыть, как выглядит кровь на выбеленных смертью губах этого человека. Пожалуйста!.. Небесные горы, пожалуйста, лишь бы не пришлось ему увидеть это еще раз! Но если боги все-таки решат иначе…
– Если ты опять надумаешь помирать, обращайся, я… буду рядом, – прозвучало небрежно, как будто бы даже в шутку, и одни боги знают, чего это стоило Лиару Нейду. Собственные слова прожигали до костей, до самых печенок… Куда там оставленным плетью отметинам! Но ему отчего-то показалось важным это сказать. – Только лучше б тебе ближайшие лет семьдесят от подобного воздержаться! Идет?
Жаворонок уставился огромными своими глазищами и наконец улыбнулся, стряхивая прежний философский настрой.
– Да я что… Это ж не я то под обвал лезу, то регенту под горячую руку! – он еще что-то хотел сказать, но стук в дверь прервал их сомнительную беседу.
– Фениксовы перья, да что ж я с самого утра нарасхват? – пробормотал Лиар, прикидывая, кого на этот раз могла принести нелегкая. Дядя уже заходил, кто следующий?..
Он придержал за плечо наладившегося вскочить Жаворонка и, пряча болезненную гримасу, сам пошел открывать. Ни к чему Рику мозолить глаза придворной знати, за время, проведенное в замке, он так и не научился вести себя так, как пристало слугам. Положа руку на сердце, это бесовски радовало Лиара Нейда, вот только не вышло бы боком… И так вон Эльвинару успел дорогу перейти!
К счастью, за дверью на этот раз обнаружился не регент, а графиня Гарта, Лиар торопливо отодвинулся, приглашая ее войти.
– Прошу простить мне это вторжение, вероятно, тебе нездоровится…
Нездоровится? Да, можно сказать и так!.. Впрочем, несмотря на это, Лиар был почти что рад ее визиту. Говорить с графиней Альен ему было куда проще, чем с большинством высокородных дам: по крайней мере, не приходилось судорожно вспоминать, что он там знает об ирейской поэзии или альдорской живописи. Рита умела говорить по делу, давала стоящие советы и не бросала на принца томных взглядов. Пожалуй, назвать их отношения приятельскими было нельзя, графиня вообще ни с кем, кроме родного брата, не сближалась, но и натянутыми они не были, что для эверранской знати уже немалое достижение.
Вот только сейчас гостья держалась напряженно, отводила глаза. Едва заметно, так, чтоб, не приведи небо, не нарушить предписанных этикетом правил, но взгляд ее все время был направлен чуть в сторону. То ли жалела она
