Владимир Чистяков - М.С.
Удаль и задор — это про нас.
Это не танки, а мы поднимем ветер.
И больно много выпивали всего, начиная от пива.
И можно было видеть отставного генерала в обнимку с сержантом.
Она всегда была своей среди них. Хотя на праздниках появлялась и нечасто. Но помнят слегка сумасшедшую Марину. Одну из лучших среди них. И не важно, кто там она по крови.
Последний праздник перед войной с чужаками. Слегка скандальная фотография, обошедшая многие газеты. Толпа пьяных и не очень танкистов. И она, их высочество, тоже слегка пьяненькая, растрепанная и веселая. Она возвышается над всеми ими. Её несут на руках. Развеселую, бесшабашную и храбрую.
Богиню. Свою богиню победы.
Или атаманшу.
А может, императрицу.
Одна из них. Лучшая. Одна из нас.
И за ней пойдут в огонь и воду.
Эх, широка душа. Танкисты гуляют, аж небо трясется и земля дрожит. На многое способны. Эх, есть силушка, да некуда приложить. На дурь — так на дурь, на дело, так дело. Море по колено. Горы своротим. Мирренов били, чужаков били. Кому ещё промеж глаз?
Никогда не теряют друг друга из виду. Не забудут ни раненого, ни вдову.
А не принадлежащему к этой общности, танкистской куртки лучше не надевать. Побьют. И сильно. Возможно, отточенными до бритвенной остроты пряжками ремней.
Подобные организации фронтовиков имеются не только у танкистов. Их «организация» просто самая известная и многочисленная. Гуляет слава и про летчиков, но их не так много. Да и день ВВС они более утонченно празднуют. Частенько с поджогом чего-нибудь. Пехотинцы в основном собираются по дивизионному признаку. То есть в своем городе. Впрочем, в приморских городах с танкистами по скандальной известности конкурируют моряки.
День танкиста частенько заканчивался большими драками. У военных сообществ частенько довольно запутанные отношения. В день соответствующего рода войск в больших городах нескучно. Танкисты дерутся с лётчиками, те с моряками, пехота с артиллеристами, и тому подобное. Или же все вместе лупят полицию.
На День танкиста в столицу подтянулись не только они, но и бывшие пилоты. В день авиации пару месяцев назад их крепко побили, и планируется реванш. Но и танкисты не лыком шиты.
Толпа уже несколько подгулявших танкистов, самоходчиков и броневиков движется по проспекту. От «Трёх танкистов» дрожат все стекла. Местами сыпятся уже. Полиция благоразумно не показывается. Все владельцы магазинов по проспекту уже давно поставили стальные ставни и двери. И магазины в этот день закрываются рано. С танкистами смирились, как со стихийном бедствием. Внесли в бухгалтерские книги статью убытков на День танкиста. И несколько дней накануне праздника благоразумно не ставят машин на улицах, где танкисты гуляют. А то подвыпившим мордоворотам взбредет иногда в голову идея фонарные столбы ронять. Уже успели изучить их нравы, и знают что кошмар на этот год заканчивается.
Кошмар все-таки довольно относительный. Магазины (особенно дорогие) танкисты громят, машины поджигают. Но в дома не ломятся, за женщинами в подворотнях не гоняются, а если кого и бьют — то горячо любимых пилотов. И просто обожаемых стражей правопорядка.
Толпа направляется к озеру в окрестностях испытательного полигона Бронетанковой академии. Там состоится совместное купание и завершение распития спиртных напитков. Конечно, обидно, что в этот год все обошлось без гигантской драки. Но с другой стороны — лестно. Во как мы летунов в тот раз отмордовали! Зауважали. Боятся. На дороге не попадаются и под ногами не путаются.
Повернули.
А поперек дороги живая стена в черном и темно-синем.
С пьяных глаз присмотрелись…
И радостно взревели. Первобытным ревом дикарей, столкнувшихся с враждебным племенем.
Пилоты! И вон сколько.
Мудаки!!! Но не трусы. Все пришли. Сейчас мы вас!
Стоят. Все в знаменитых кожаных пальто, или тёмно-синих шинелях. Подпоясанные мечами.
Изящные. Их частенько дразнят лордами. Хотя на деле аристократов среди них не так уж и много. Да и те, что есть — в основном с личным дворянством.
Танкистов куда больше, но мечи только у немногих, имеющих личное дворянство. Зато у всех ножи. Одеты — кто во что горазд. Только куртки одинаковы. У многих как танкистов, так и пилотов есть огнестрельное оружие, но в предстоящей сваре никто не пустит его в ход. Понятие о чести. Парадокс — во всех прошлых драках не было застреленных.
Но сразу бить морды не кинулись, по традиции сначала надо сказать пару ласковых.
Танкисты переминаются какое-то время. Со стороны как-то не очень они смотрятся на фоне блестящих пилотов. Хотя все бутылки уже брошены. И в первые ряды перебираются самые заправские драчуны. В танкисты обычно берут малорослых. Но первый ряд- исключение. Все ребятки два на полтора с кулаками по пуду.
Первая шеренга прикрылась щитами. На каждом — буква. Сложилась надпись — «Летуны — пидарасы». В качестве точки — пенис с крылышками длиной до обочины.
Тишина предгрозовая. Кажется, даже слышно как искорки шипят.
— Эй соратнички! На щит меня! — разносится над толпой громовой женский голос.
Десяток крепких рук поднимают полицейский щит. Трофей с одного из прошлых Дней танкиста. И стоящую на нем.
Танкисты узнали, и притихли.
Узнали женщину и пилоты.
Родную сестру заговоренной Катти Сарк. Кумира и богини.
Стена на мгновение раздвинулась. Вышел один. Такой же как и все. Старший из них.
Что бы она не сказала, отвечать ему.
Заговорила. Голос — никакой мегафон не нужен.
Кажется, что стены дрожат.
— Пришли подраться? Хотите боя? И не побоитесь его. Здесь нет трусов. Я это знаю. Я знаю всех вас. И тех, и этих. И кожаные куртки, и длинные клинки. И вы все знаете меня. Хотите свары. Собачьей свары.
Ах, как круто. Столичному быдлу на радость! Мы, солдаты двух войн, как недоумки будем мордовать друг друга. На потеху мрази, отсиживавшейся за нашими спинами когда-то. И вам это надо, воины? Вон лётчик, вон танкист. Ах как они смешно дерутся!
А вы вспомните, кто вы!
Солдаты Империи!
Империя у нас одна!
Император один!
Младший Еггт один!
Глаз Змеи один! — рванула меч из ножен.
Один на всех. И это наше. На всех. Империя. Мы сражались за неё. Наши братья за неё умирали. И теперь здесь…
Посмешище! Недоумки, довольные ролью жалких шутов.
Гляньте в Лицо Змеи! Ей стыдно за всех нас.
Солдаты Империи.
Позор Империи.
Сейчас мы нужнее всего Родине. Нужнее, чем были тогда. А сейчас… Чем мы заняты? И кто мы? Хватит с нас. Мы одно. Хватит быть мишенью табуреточного юмора газетчиков.
Хватит кабацких свар. Мы одно. Да будет мир между нами. Отныне. И навеки.
Отныне и впредь мы бить только врага.
И сказала так Я! Еггт! Младший Еггт!
Не последний солдат Империи!
Повисла тишина. Мёртвая. Давящая. Как перед грозой. Или рассветом.
Пилот долго смотрит на неё. Медленно достает клинок из ножен. Салютует.
Разворачивается к стене.
— Па-строение!
Мгновения — и стена распалась на две, вставших по обочинам дороги.
— Ра-внясь!
Хотя они и так как по линейке.
— На караул!
Враз сверкнули сотни клинков.
Пауза.
Громовой женский голос.
— Шагом… арш!
С грохотом полетели щиты на асфальт. Во главе танкистов идут несколько с обнаженными клинками. Они идут. Нельзя сказать, что очень уж парадным шагом. Но и толпой их уже не назвать. И она по-прежнему на щите. Плывет над ними. В полный рост.
Одна на всех. И для каждого своя.
Случайные свидетели у этой сцены все-таки были. И назавтра все издания прогрессивно мыслящих вышли с огромными статьями о большой опасности организаций бывших фронтовиков. Хотя раньше от души зубоскалили над их драками. Но сейчас почуяли в них угрозу. Ещё не высказанную. Но уже ощутимую.
У танкистов мир с летчиками. А ну как вместе пройдутся по проспекту Победы? И что тогда? И нам тогда куда? И с чем? С лопатой и киркой! Ох, неохота…
М. С. усмехнулась.
— А сейчас и глянем, кто с кем и кто из каких.
Вскочила на стол, и гаркнула.
— Эй, братва, а кто тут в девятом месяце фонари роняет?
Встает наверное, треть зала. Далеко не все в куртках кожаных. Узнают друг друга с некоторым удивлением. Явно до следующего Дня танкиста сведется не планировали.
— Ну, что? С полицией драться я вас водила.
В зале смешки.
— Вот тут, в президиуме, говорят, что меня никто не знает.
Какое-то гудение в зале.
— Ну а я спрошу у первого попавшегося.
Окидывает взглядом зал.
— Ну вон хоть у тебя, танкист в третьем ряду в кепке. Кто я такая?
— Генерал из четвертого танкового корпуса, две звезды у вас…
