Владимир Чистяков - М.С.
— Естественно. Наши, так сказать, издания просто млеют, когда титан и пророк, верементский оракул у них печатается. Не так давно книжонку выпустил «Как нам обустроить державу». О содержании не говорю, сама понимаешь — бред полнейший. Но позиция прогрессивно мыслящих — все напечатали. Кто — спецвыпуском, кто в виде брошюры — типа прочти сам и передай другому. Вот вам новое откровение! Внемлите ему! А кто возразит — на костёр.
— Мерзко! — сквозь зубы выдавила Марина.
— Точно! Я пыталась поднять вопрос о его отстранении. И ни хрена. Новое мышление, блин! Демократия, мать её! Они же страну угробят, демократы эти! А стадо им рукоплещет.
— А ты?
— А у меня руки связаны! С формальной точки зрения они все действуют в рамках закона. Но ведь идёт ползучий переворот. Сменены уже около половины глав регионов. И в основном не самые хреновые. А на их места посажены такие… У меня на каждого столько — мама не горюй.
Сама знаешь, эти назначения мимо моего ведомства проходят. Говорю — нельзя их ставить — не слушают. Ни соправители, ни император, ни парламент. Никто!
Правда, как говорится не доходит через голову… — злобно неприятная ухмылка — Через другое место вобьем. Вбили уже некоторым. Один из новых глав на рыбалку поехал — и не приехал. Второй дорогие машины любил — и в поворот не вписался. Расследуют. Но процесс приостановлен. Шкуру-то свою все любят.
Дипкорпус тоже сменили. К мирренам послом назначили F.
— Ё* **** ****! — по-русски сказала Марина. — Да он же на всём мирренском помешан! На эмигрантке женат! Детям мирренские имен дал! Да для него же грэдское и неполноценное слова синонимы!
— Ты думаешь, мне это неизвестно? — устало сказала Кэрдин.
Марина снова выругалась. Ситуация выглядит всё печальнее. И стремительно приближается к катастрофической. Только вот ругаться пора кончать. И начинать заделывать пробоины. Иначе корабль утонет. А шлюпках мест на всех не хватит.
Угрозу, исходящую от М. С., наконец осознали, и в самых крупных газетах словно по команде, появилась серия статей, изобличающая «преступления» командира сорок шестой дивизии. Старательно разыгрывалось гневное возмущение ужасными преступлениями, сами «преступления» описывались с массой подробностей. Все громче раздавались голоса об отдаче бывшего командира шестой под трибунал.
Бегло просмотрев статьи, М. С. пришла к выводу, что несмотря на стилизацию под репортаж из Церентского округа, ни один из борзописцев там никогда не был, ни одного участника тех событий в глаза не видел, а опусы сочиняют не вылезая из столичных кабаков.
Однако, это читается всеми, и «трагедия малого народа» обсуждается.
Писать ответные статьи? Бесполезно: во-первых, их нигде, кроме ведомственной прессы не опубликуют, а во-вторых — тот кто оправдывается уже наполовину виноват.
Хотя если так и дальше дело пойдет- то можно дождаться парламентских слушаний с непредсказуемым результатом. Некоторые парламентарии думать не умеют, статьи читают, и всему написанному верят. Танкисты и прочие военные сообщества тоже читают, но из принципа ничему не верят. Интеллигенция всех мастей читают и горючими слезами по невинно убиенным обливаются. Слезно умоляли Софи-Елизавету с осуждением выступить, раскрасавица статьи тоже читала, но свое мнение имеет, и при себе держит.
Для подготовки парламентских слушаний, сформировали комиссию из парламентариев, имеющих что-то похожее на медицинское и юридическое образование, и отправили их в Церентский округ. На бумаге, власть на местах должна оказывать им всяческое содействие, на деле же с этим будут проблемы: нынешний военный губернатор — бывший командир «Хужбудэт».
— Очередные статейки про меня видала?
— Да. Одни названия чего стоят! «Память и боль», «Лес смерти», «Степная трагедия " и ещё что-то в том же духе.
— Сейчас их комиссии копают там.
Бестия как-то странно взглянула на неё.
— И много, думаешь, нароют.
— Смотря где и как рыть будут. В самых крупных могилах ничего интересного, там мужики призывного возраста, и в основном убитые в бою. Расстрелянных там мало. Да и… В курсе о моих методах и так. А вот на окраинах города и в районе храма может, и что-то поинтереснее попасться. Бой был, кое-кого под горячую руку могли… А кого и не под горячую… Сама понимаешь…
— Я-то всё прекрасно понимаю, да ты этим… правозащитникам попробуй что-либо объясни. Судьбой-то «добровольцев» сейчас тоже очень интересуются…
— «Добровольцы» — то все там.
— Я и не сомневалась. Только не забудь и имперский, и главный военные прокуроры — их ставленники. Так что, ты вообще могла бы никого не расстреливать. Всё равно «жертв геноцида» нашли бы и предъявили широкой общественности. Дискредитация существующего строя. Слишком уж большие силы на это брошены.
— Да, понимаю. Не маленькая. Ты-то как в своё время из подобной ситуации выкручивалась? Саму же черти в каком геноциде обвиняли…
— А никак. Стала из «министреши» «Бестией» и всё тут.
— Так уж и всё…
— Ну не совсем… Сама же знаешь, есть колонии, есть свободно присоединившиеся территории и государства, а есть ещё и заморские области. Как правила, те начало драки за которые может вызвать войну на материке. Та-то область на была нужна не особо, подобрали главным образом чтобы не подобрали миррены. Объявили колонией. Честно признаю — колониальную администрацию подобрали не лучшим образом, про войска вообще молчу. Да и с антирелигиозной борьбой несколько переборщили… Миррены, в своих колониях творившие то же самое, в прессе шумели потихоньку о «маленьких свободолюбивых борцах за свободу». Ну, да и мы ситуацию в их колониях примерно в том же ключе описывали. Так было, пока министерство недр не отправило туда геологоразведочную экспедицию. Они приехали. Буквально разок капнули… И нашли нефть. Сразу поняли что много.
— Где-то процентов 10 % от мировых разведанных запасов.
— Всё-то ты знаешь… Результаты разведки просочились к мирренам… (Кстати, это и послужило главной причиной отставки моего предшественника). Они тут же подняли вопрос о пересмотре границ владений, сославшись на договор о дружбе, заключенный лет двести назад с одним из местных князьков. Мы тоже не долго думая заявили, что местные жители народ вполне цивилизованный и вполне достойны быть полноправными гражданами империи. Провозгласили ещё одну заморскую область. Начинать из-за такого кусища Вторую великую войну миррены были не готовы. Но зато на полную катушку стали засылать агентуру, оружие, деньги. Это все накладывалось на вопиющую некомпетентность и злоупотребления местных властей. Неизбежно должно было рвануть. Расчет был, что разгромив наши войска, область объявит о своей независимости и попросит о покровительстве мирренов. Восстание началось удачно, когда прибыл Полицейский корпус, мы по-настоящему контролировали только несколько приморских районов.
— Полицейский корпус… Странное название.
— Это из-за дипломатических сложностей. Согласись «Армия ведет масштабные боевые действия против повстанцев в такой-то области» звучит несколько иначе, чем «Подразделения полиции проводят обыски и облавы». Нужно было представить это как полицейскую операцию без привлечения армейских частей.
Против проводимой Саргоном политики интриговали. Многие хотели свалить министершу. Назначение меня командиром Полицейского корпуса подстроили те, кто абсолютно не верил в мои способности. Провал операции должен был послужить поводом для моей отставки.
А я взяла, да и не провалила ничего. Заметь, по уровню преступности это до сих пор одна из самых спокойных областей империи. Это с тех пор.
— Ну и многих загеноцидить пришлось?
— По статистке безопасности, или по статьям прекраснодушных интеллигентов?
— Лучше давай разницу между первым и вторым.
— Открой сегодняшнюю газету, и замени в статье о преступлениях режима только одно имя. А название статьи замени на «Новые примеры вопиющей некомпетентности руководства Полицейского корпуса». Будет тоже самое. Порядок цифр абсолютно такой же.
— Хм. Значит, в десять раз меньше…
— В мое время было в двадцать пять.
Глава 2
Их прозывают Чёрными. Не за дела. А за форменные куртки некоторых из них. Знаменитые танкистские куртки. Не первые уже год бывшие символом этих пропавших порохом, бензином, соляркой и машинным маслом людей.
Покрой служивших в полках прорыва немного отличался от покроя курток тех, кто служили в дивизионах самоходной артиллерии или на бронепоездах. Но все они одно. И прекрасно осознают свою общность. Проверенное боями братство. Нечто сплотившее их.
В тот день в середине девятого месяца они собирались всегда. В тот день они все были равны. В столице собирались в одном из парков. И обыватели в тот день обходили парк стороной. Слишком уж шумели те что в куртках кожаных. И горланили песни. В первую очередь переведенную из другого мира. Ставшую их гимном. «Три танкиста». А вместо самураев звучит теперь индроки.
