Прорвемся, опера! - Никита Киров
— А с чем придёт-то?
— Увидишь. И по работе вот… срисовал тут рисунок с протектора, будь другом, сравни с тем, что ты тогда фоткал. И по глине ещё узнай, готова там почвоведческая экспертиза или что, не забудь.
Я с ним распрощался, оставив его в недоумении. Пора заниматься другими делами.
— Васильев! — окликнул меня Шухов, попавшийся навстречу. — Ты ко мне зайди потом, отчитайся по этим квартирам и тому жмуру с ножевыми. И ещё вопрос, — он подошёл ближе и посмотрел взглядом заговорщика, — у меня штаны остались с начёсом, моя с Китая привезла. Надо? Три пары, на зиму самое то. Твой размерчик.
— Не, не нужно, у меня джинсы есть.
— В джинсах яйца отморозишь. А тут чистая шерсть! — он поднял палец вверх. — А зимы-то холодные. Китаёзы вообще говорят, что жопу надо в тепле держать, а голову в холоде. Поэтому ходят в штанах с начёсом, но без шапок. Сечешь?
— Ну это же китайцы.
— Китайцы, — протянул Шухов. — Понимают они в этих вещах! Да получше нас. Короче, если надумаешь… ох, — он потёр себя за живот с таким видом, будто чем-то сожалел. — Зря это было. Ладно, через час ко мне!
Подполковник торопливо побежал по коридору, доставая на ходу ключи. Туалеты в здании были на каждом этаже, но на втором им пользовалось только руководство и всякие комиссии, обычных сотрудников туда не пускали и даже закрывали на ключ. Впрочем, Шухов пользовался тем сортиром, который ближе, особенно, когда его так припрёт. Кажется, это всё из-за китайских сладостей и вкусностей, которые вместо со шмотьём привозит ему жена из Маньчжурии.
Он так торопился, что под конец едва не бежал, но всё же осторожно, как беременная утка. В такой ситуации, как говорится, даже кашлянуть опасно.
— Здрасьте, Вадим Петрович, — вышедший из-за угла Устинов, почему-то сегодня одетый в милицейскую форму, как при параде, встал у него на пути. Сегодня он будто не в ударе, какой-то смурной. — Хотел поговорить… я вот приехал из области вчера вечером…
— Потом, Устинов! — Шухов оббежал его вокруг, загремел ключами, открыл, наконец, замок и захлопнул дверь за собой. Оттуда он крикнул: — Через час!
Ключ остался снаружи, и брелок в виде креста со змеёй, модная безделушка из Китая, сильно раскачивался. Устинов, о чём-то думающий, посмотрел на ключ, но вместо того, чтобы провернуть ключ прямо в замке и забрать с собой, как однажды уже делал, он почему-то просто ушёл.
Ушёл и не устроил Шухову подлянку? Что-то с ним не так. Но мне надо обсудить его информатора, а заодно и другие странности, которые вокруг творились. И лучше наедине.
Василий Иваныч спустился вниз, а я пошёл следом за ним.
Глава 22
Если честно, Устинова лично я знал не очень хорошо. И в первой жизни проработали с ним недолго, да и сейчас маловато пересекаемся. Знаю, что балагур и шутник, ещё знаю, что профи, который может чётко обрисовать всю картину происшествия, просто мельком глянув на положение тел, характер ран и наличие тех или иных следов.
Знаю, что он отлично разбирается в следах. Отец ещё рассказывал, как Василий Иванович на каком-то истоптанном пустыре смог посчитать, сколько человек туда пришло толпой. И потом, когда взяли банду, вышло именно так, как он говорил.
Но каков Василий Иванович в повседневной жизни, я до сих пор имел мало представления. Якут знал его хорошо, отец тоже, они работали совместно ещё с советских времён. И раз они не кинулись сразу его обвинять, когда мы нашли Ганса, значит, на то был веский повод.
А вот сейчас я Устинова не узнавал. Обычно, когда видишь его бредущим по коридору с хитрым и задорным взглядом, всегда чувствуется, что он замыслил какую-то весёлую пакость. Но сейчас мало того, что он не закрыл Шухова в туалете, так и дальше всё шло странно. И одет по форме, а в руке чёрный пакет, увесистый, аж ручки оттягиваются.
Я прошёл мимо двери, едва сдержав соблазн самому провернуть ключ в туалетной двери. Но раз Шухов меня здесь видел, будет сложно потом отмазаться. Спустился на первый этаж, а Устинов удивил меня и там.
— Здорово, Макарыч, — Василий Иваныч наклонился к окошку дежурного.
— Уйди, Устинов, — прохрипел злой как чёрт Ермолин. — Иди отсюда по-хорошему, я тебя прошу. Пока опять что-нибудь не устроил. Глаза бы тебя не видели…
— Я в области был, — спокойно сказал Устинов и протянул дежурному открытую пачку сигарет. Тот с опаской взял одну и с подозрением присмотрелся к ней, видимо, ожидал там скрытую петарду, не меньше. — Вспомнил, как ты на дачке возишься с курями, купил тебе подарочек.
— Какой?
— Да вот, — Василий Иваныч покопался в кармане. — Минеральная добавочка, вот, витаминчики. А-то в области был, магазинчик увидел, про тебя сразу вспомнил.
Он подал ему небольшой блестящий пакетик с нарисованной на этикетке курицей. Ермолин подозрительно принял подарок, поднёс к лицу, чтобы рассмотреть внимательнее, и даже понюхал.
— И для чего? — дежурный сощурил глаза.
— Да подумал, вот сколько работаем с тобой, и лаемся, лаемся всю жизнь, ёшки-матрёшки. Вот, решил презент подогнать, а то чё нам в старости делить и ругаться?
— И тут не крысиный яд? Чо-то ты добренький… Да нет, всё запаковано, заводское… и в чём подвох? — дежурный потёр лоб, потом глянул на календарь, висящий на стене. — А, понял, вот оно чё. Ну всё, тогда благодарю, Василий Иваныч, за презент. А ты никак на пенсию собрался?
— Думаю, выслуги-то уже хватает, — Устинов отмахнулся. — Посмотрим.
— И чё там делать будешь? Сопьёшься же. О, знаю, чем тебе заняться! Курочек заведи, живо хандру собьют! — Ермолин оживился. — У меня там петух есть, я его Васильеву предлагал, да он всё чё-то ходит думает, не берёт. А второго такого нигде не сыщешь!
— Подумаю, Макарыч, — Устинов махнул ему рукой на прощание и отошёл.
Что-то всё
