Космопорт - Сергей Чернов
Разговор прекращается, когда Гена виртуозным поворотом заруливает на площадку перед гостиницей «Университетская». И неожиданно возобновляется, когда мы остаёмся в номере одни.
— Ну, устраивайтесь… — собираюсь уходить.
— Подожди, Вить. Мне кое-что надо знать сразу. Расскажи в общих чертах, как у вас обстоит дело с секретностью. Кто и что знает?
Глаза серьёзные, внимательные. Пожимаю плечами:
— Некоторые проекты почти абсолютно открытые. Например, освоение плазменного напыления. Технология хорошо известна во всём мире. Там особо нечего скрывать. Однако подробно в открытый доступ конструкцию оборудования всё равно не выкладываем.
Глаза будущего шефа СБ выражают сдержанное одобрение.
— Кстати, Вить, эти ваши номера на прослушку не проверялись?
— Нет.
И мы переходим на письменное общение, которое можно представить в виде не очень длинного диалога.
— Есть абсолютно закрытые проекты. Часть веду лично я, часть — мой заместитель Песков Андрей. Мы имеем о работе друг друга полное представление, но не до тонкостей. До той степени, что позволяет советоваться друг с другом. При таких обсуждениях третьи лица никогда не присутствуют. Это ключевые разработки.
Фёдор Дмитриевич ставит плюсик под моей писаниной.
— Другие проекты находятся примерно в таком же положении. Например, матобеспечение технологии 3D-печати тоже «под замком». Горбункова Таша, которая ведёт проект, часто даёт задания членам своей группы. На разработку отдельных модулей. Вся схема в целом — только в её голове. Ну и у меня на флешке в сейфе.
Смотрю, как собеседник ставит ещё плюсик с маленьким вопросом и подчёркивает слово «флешка».
— Есть кое-что, что знаю только я.
— Что конкретно? — и добавляет запись: — Мне знать можно. Для того, чтобы иметь представление.
— Нет. Вам этого тоже знать не надо, — шеф он СБ или нет, но тоже будет знать только то, что необходимо для работы.
И я попадаю в яблочко. Фёдор Дмитриевич улыбается и ставит очередной плюс. Затем тщательно рвёт листы из блокнота на очень мелкие кусочки и уносит в санузел. Через пару секунд раздаётся шум воды.
Этого я никому не скажу. Луна — шлюз в Солнечную систему, дверь в неё. Думаю, есть в мире люди, которые это прекрасно понимают. Англосаксы, например, такие вещи просекают мгновенно. Недаром Великобритания в своё время быстренько взяла под контроль Гибралтарский пролив и Суэцкий канал, благодаря которым держалась её колониальная империя. Американцы, расширив мир до его естественных пределов, взяли под себя Панамский канал и Малаккский пролив. И до сих пор человечество не может избавиться от этих кандалов.
Космопорт на Луне, вот что обеспечит доминирование в Солнечной системе, если быть точным. При нынешнем развитии техники пятьдесят процентов полезной нагрузки при выводе на орбиту — дар небесный. Так ведь это совсем не предел, со временем его можно довести до ста. Остальные могут продолжать пулять ракеты с Земли, путём невероятных ухищрений достигая всего пяти процентов. Пусть даже десяти. Наше преимущество станет бесспорным. И тогда не только Луна, но вся Солнечная система будет принадлежать нам.
Мы поменяемся с Западом местами. Раньше Россия продавала Европе свои товары задёшево, покупая втридорога заграничное. Из-за того, что не могла выйти на европейские рынки напрямую. Совсем не зря наши цари рвались к балтийскому побережью. Теперь европейцы и все остальные, не имея возможностей выйти в Солнечную систему самостоятельно, будут покупать у нас весь хабар за те цены, которые мы назначим. И стесняться мы не будем.
Тайна не сама идея «Луна — ворота в космос». Наверняка есть люди, которые это понимают. Тайна в том, что лично я это твёрдо знаю.
* * *
5 ноября, понедельник, время 15:25.
МГУ, ВШУИ, кабинет Колчина.
— Вот! — Костя Храмов шлёпает мне на стол изрядную стопку папок в треть метра высотой.
Начинаю вдумчиво разбирать принесённое, слушая вполуха отчёт о проделанной работе. Мои юристы прогнали основные разработки со всеми расчётами, чертежами и кодами через нотариальную контору. Это первый шаг. Безопасный, по моей мысли. Нотариусы, как и вообще юристы, вникнуть в смысл чертежей, формул и всего остального физически не способны. За это можно не волноваться. А вот поставить штампик, дату и подпись на каждой странице — запросто.
— Что⁈ — ещё полностью не осознаю новости, реагирую чуть ли не на физиологическом уровне.
— Заявка на регистрацию метода стабилизации вертикальной ориентации при посадке космических аппаратов путём создания момента инерции подана, — отбарабанивает заученное Костя и добавляет: — Некий Богдан Осташко из МИРЭА (Российский технологический университет). Факультет интернет-маркетинга, третий курс.
Перевариваю полученную инфу. Вот и результат неумения держать язык за зубами подъехал.
— В Бюро пришлось засветиться. Они знают, кому дали данные на «изобретателя». Мы сказали, что заинтересованы купить патент или лицензию.
— Когда подана заявка?
— 3 сентября этого года.
Так-так… Самарину я скинул тему в конце весны, тот уже летом принялся обсуждать её в чате. Как-то дошло до этого Осташко, и шустрый перец быстренько подсуетился. С этим надо что-то делать. А что? А то! Первое поручение шефу СБ. Не самому же мне за хитрецом гоняться. Не царское это дело. И возблагодарим силы небесные за то, что Петюня Самарин не додумался, как центр тяжести можно стабилизировать. Зато я догадываюсь, как. Надо только проверить. Сначала теоретически, а позже экспериментально.
— Вера, где Фёдор Дмитриевич? — вопрошаю секретаршу через переговорник.
— Здесь. У бухгалтера оформляется.
— Ко мне его сразу, как освободится.
Пока принимаемый на работу шеф СБ не подошёл, интересуюсь у Кости перспективой судебного преследования хитрожопого Осташко.
— Давай я ещё Олега позову, он у нас по патентному праву специалист.
Конечно, соглашаюсь. Первым всё-таки приходит дядя Фёдор. Ну, так ему и ближе.
— Первое задание, Фёдор Дмитриевич, — пододвигаю листок с установочными данными. — Надо этого перца найти. Что с ним делать, ещё решим. Это фигурант и потенциальный выгодоприобретатель канала утечки информации. Канал, естественно, тоже отработать. Там ничего сложного, скорее всего, всё проскочило в открытых чатах и форумах. В наших же, университетских.
Мимоходом дядя Фёдор уже как-то задавал сакраментальный вопрос:
— Витя, ты в курсе, что у вас течёт?
— Да, — тоже мне бином Ньютона.
— И знаешь где?
— Для этого я вас позвал — узнать где, кто и как…
Как говорил один персонаж из культового многосерийного фильма: «что знают двое, то знает последняя свинья». А таких вещей, о которых знают не более
