Медведев. Книга 2. Перемены - Гоблин MeXXanik
— Я предупреждал, — спокойно, без пафоса произнёс воевода.
Я встал рядом. Ладонь дрожала. Только сейчас понял, как близко это было. Как остро всё сработало. И если бы не воевода, то меня наверняка бы уже не было в живых.
Существо затихло. Подняться пыталось, но что-то в его движениях появилась неловкость. А Морозов выпрямился, по-прежнему сжимая палицу в ладони. Затем повернулся ко мне и спокойно уточнил:
— Как вы, княже?
Я сглотнул, глянул на перевёртыша. И с трудом пробормотал:
— Лучше, чем секунду назад.
А секунду спустя лес снова ожил. Сперва за деревьями послышался протяжный вой нескольких глоток. А затем из чащи появились ещё трое.
В отличие от своего более молодого собрата, они не прыгали. И не пытались подкрадываться к нам. Просто вышли в полный рост, с лёгким, нелюдским изгибом в спинах. Босые ступни не издавали ни звука, когда они шли по мокрой от росы траве. Но сами тела двигались так, как не должен двигаться ни один человек.
Эти были старше, опытнее и куда страшнее. Все в этих чудных силуэтах казалось чужим: скулы проросли под кожей, зубы не прятались, даже в расслабленном лице читалась постоянная жажда. Они молча наступали на нас, с такой уверенностью, будто знали: сейчас всё очень быстро закончится. Они уже давно не были людьми. Может, и никогда не хотели ими быть.
Дружинники сработали без паники, как их учил воевода. Спокойно, без ошибок атаковали перевертышей. Напитавшиеся силой клинки загудели, тесня противников обманными финтами и ложными атаками.
Воевода же стоял рядом со мной, не спуская глаз с того молодого перевертыша, что вышел первым.
Тот всё ещё лежал, тяжело, хрипло дыша и пытаясь встать на ноги. Смотрел на нас полным бешенства взглядом и зло скалился, обнажая длинные клыки. Но я словно чувствовал, что в глубине его темной, заблудшей души, что-то осталось. Что-то, что не успели вытравить звериные инстинкты.
Морозов не спускал с него взгляда, ожидая атаки. Но молодой зверь пока не прыгал.
— Он может попробовать снова, — тихо сказал воевода. — Не потому, что смелый. Просто он еще не знает, как бывает страшно.
— Его нужно постараться взять живым,— сказал я. — Если это получится.
Морозов медленно повернул ко мне голову. В его взгляде не было несогласия. И воевода сделает так, как приказал князь. Даже несмотря на то, что осуществить это будет труднее.
Троица остальных перевертышей тем временем пошла во вторую атаку. Но в этот раз, дружинники были наготове. В ход пошли сотканные из силы сети, которые опутали двоих напавших, сбив их в густую траву. Они завыли и забились, пытаясь вырваться из пут, но дружинники, что создали магические ловушки, держали крепко. Третий же увернулся от сети и прыгнул. Но тут Лада сделала шаг в его сторону и коротко взмахнула мечом, отсекая противнику голову, которая с глухим стуком упала в густую, высокую траву. Остальные дружинники принялись быстро окружать молодого перевертыша.
От воя сородичей, молодой сгорбился, припал к земле, прижав уши к голове. Глаза его метались, словно определяя, кого из людей нужно атаковать первым, дыхание сбилось. Он дрожал, будто сам не понимал, что происходит.
Я не знал, что делать. Пока не заметил её снова. Красную шапку, что все это время лежала в гнезде.
Я потянулся, взял её в руку. Поднял над головой, показывая перевертышу. И он увидел. Замер. Глаза сузились, и будто бы промелькнуло что-то, отдаленно похожее на узнавание. А затем он издал тихий, сиплый скулёж. Жалобный и протяжный, как у щенка, потерявшего след. Перевертыш смотрел на зажатую в кулаке шапку пристально, не мигая, будто завороженный. А потом он поднял голову к небу и завыл.
Полный боли звук ударил по ушам, заставив меня попятиться и прикрыть их руками. Перевертыш начал царапать себе грудь, бока, загривок. Морда кривилась от боли и злобы к самому себе.
— Назад, — бросил Морозов коротко. — Сейчас он сорвётся.
Но я не двинулся. Перевертыш кинул на меня взгляд, и в нём уже не было хищника. Только потерянное существо. Слёзы текли по морде, капая в мох. Он завыл снова. Передо мной уже был не хищник, а сломанный человек, который никак не хотел окончательно уходить в зверя. Который отчаянно хотел вернуться. И в этот момент я точно понял, что не могу убивать кого-то, у кого есть душа.
Вой оборвался, как лопнувшая струна. Перевёртыш тяжело опустил голову, коротко и судорожно задышал. Словно всё, что было человеком, в нём выгорело. А затем перевертыш поднял голову и снова оскалился.
И в этот момент из леса показалось несколько силуэтов. Высокие, коротко стриженные, в камуфляже. В руках гости сжимали короткие топорики, и судя по серьезному виду, гости были готовы пустить оружие в ход в любой момент. И только один из пришлых был с пустыми руками. Иволгин.
Он вышел вперед, широко развёл руки в стороны. А затем резко хлопнул в ладоши. И этот звук словно волнами разошелся по округе. По воздуху пошли круги, как от брошенного в воду камня, заставив птицах в кронах деревьев разом замолкнуть. И в ту же секунду земля под перевёртышем провалилась. Просто ушла вниз, будто перевертыш наступил на скрытую ловушку.
Двое оборотней, который бились в сетях, зарычали и попытались вырваться с утроенной силой. Но Иволгин повел ладонями, и каждого из перевертышей окружили молодые деревья, образовав подобие клеток.
Леший шагнул ближе, позволяя себя рассмотреть. В его руках не было оружия. Но оно и не было нужно. Леший без труда мог справиться с противником и голыми руками. Потому что был в своей стихии.
Он направился в мою сторону, подхватив что-то с земли. Подошёл ближе и поднял руку, в которой оказалась изогнутая коряга, напоминающая лопату. Странный предмет, который создала сама природа. Иволгин кинул ее мне под ноги.
— Закопайте, — сказал он негромко. — Если уж начали убивать.
Это прозвучало резко, почти как приказ. Дружинники напряглись, не зная, как реагировать на происходящее.
— Не надо мучать это существо, — добавил Иволгин. — Он никогда не перестанет быть зверем. Ни завтра. Ни через год. Ни после молитв и отваров. Вы можете попытаться вытравить зверя из него, но у вас ничего не выйдет. Он уже стал другим.
Я стоял не двигаясь. Иволгин тоже не торопился. Смотрел прямо на меня
