На чужой войне 2 - Ван Ваныч
Прикрыться щитом, а затем толкнуть его вперёд, выводя врага из равновесия, и ударом шестопера смять бацинет- ещё один противник упал на землю. Который уже: третий, пятый- я уже со счёта сбился. Внезапно почувствовал, что в окружающем мире что-то сильно изменилось. Очень чувствительно прочувствовал: сначала с трудом отклонил оружием тычок глефы, но тут же скривился, получив пусть и ослабленный щитом, но тем не менее, достаточно болезненный удар-отскок топором по пластинчатой защите бедра, а следом- удар копьём в… спину. Я перестал понимать, что происходит- где охрана? Оглянулся, но её, должную прикрывать мою спину и фланги, на положенном месте не оказалось. В ближайшей доступности, по крайней мере, а кругом, куда ни брось взгляд- увидел в смотрящих на меня незнакомых глазах лишь ненависть и жажду убийства…
По меньшей мере четверо воинов одновременно накинулись на меня: двое с копьями в руках, остальные- с секирами. Кое-как выпрямился под градом сыпавшихся со всех сторон ударов. И если латы защитили от большинства, то, к сожалению, не от всех, оставивших на броне отметины в виде вмятин, а кое-где- и небольших дырок. Особенно неприятным оказался удар давешний копьём в спину, расковырявший броню, гамбезон и мою бочину- я почувствовал, как скрипнуло железо по моим ребрам. А после под одеждой и далее- по ноге- заструился тёплый ручеёк сукровицы… Затравленно оглянулся в поисках выхода- не обнаружил, и вынужденно с трудом при помощи щита и оружия заблокировал следующие удары, но одно из копий- опять копьё! — нашло уязвимое место и пробило латы на голени, — и я захромал, отступая под натиском. Чувствуя враз похолодевшей спиной вставшую там старуху с косой, но не желая принимать подобное… И, слава всем богам, в момент, когда я, истекая кровью и из последних сил отмахиваясь, готовился узнать есть ли что-нибудь там- за кромкой- кроме мрака, услышал накатывающий громовой крик: “Святой Георгий!”- это сэр Калвли ввёл в бой наш резерв. И я, сменившись настроением от отчаяния к восторгу, едва радостно в ответ не закричал- давай родной! Мои оппоненты тоже услышали- трудно не обратить внимание на подобное- и заозирались в поисках опасности, чем я и воспользовался- шестопёром перебив одному из них руку с оружием. Мы ещё обменялись ударами, вмятинами на латах и синяками под ними, но тут противнику стало не до этого- ко мне пробились мои соратниками во главе с Арманом д'Апиак, командиром моей охраны. Вот только сегодня был не его день прикрывать мне спину, а заместителя Армана, некоего дворянчика Готфрида. Но вот его-то среди воинов, закрывших меня собой от врагов, почему-то и не было…
Едва подумал, что всё: прорвался (в очередной раз!) и- будто силы покинули враз- перед глазами замелькали мошки и… свет погас.
Очнулся уже в лагере, в своём шатре, на собственной постели. Мокрый от пота и кое-чего ещё (не при дамах будь сказано), и перевязанный подобно мумии. Ослабевший от потери крови и многочисленных ранений. При тусклом свете свечи обнаружил возле своей кровати какую-то женщину, возрастом, стоящим на пороге перехода в бабушки. Она, изображая из себя сиделку, видимо, сильно притомилась, и теперь, привалившись головой к стенке, сладко посапывала. Мне приспичило повернуться на другой бок, и я попытался проделать это самостоятельно, но лишь потревожил свои раны. Боль оказалась настолько велика, что у меня невольно вырвался стон. Сопение рядом немедленно прекратилось, почти сразу сменившись криком, отозвавшимся колокольным боем в моей голове:
— Принц очнулся!
От резко усилившейся боли в голове в глазах потемнело, и я поневоле смежил веки. А открыв повторно, обнаружил возле постели многочисленную толпу соратников. Здесь были и Мэтью, и Арман, и Поль, и многие другие, даже и безымянные для меня. Скользнул взглядом по взиравшим на меня лицам, полюбовавшись оттенками выражения на них от надежды до беспокойства, и устало прикрыл глаза.
— Лекаря сюда! — услышал команду Мэтью.
Далее меня ворочали, что-то спрашивали, я отвечал… наверное, и очень часто невпопад. А потом незаметно для себя отключился.
Следующее моё пробуждение случилось утром- так я интерпретировал заглядывающее в просвет висевшее возле горизонта солнце. Мне меняли бинты и было больно, но перетерпел. Наш штатный коновал не удовлетворился моей перекошенной физиономией и скрипом зубов и с заботливым видом поинтересовался моим самочувствием:
— Хреново! — подтвердил очевидное. Выдавил и закашлялся. Лекарь бросился помогать удобнее лечь. Я отдышался и попросил:
— Позови Армана…
— Вам нельзя…
— Это приказ! — сорвался на вздумавшего качать права доктора. Аж вспотел от нахлынувших эмоций… Тот сердито посмотрел, но воспротивиться приказу не осмелился.
Ждал недолго: видимо требуемый мне человек находился не очень далеко, потому что практически сразу за отбытием доктора, шторка снова колыхнулась и возле кровати остановились ноги начальника моей охраны. Устало разлепил веки и взглянул ему в глаза.
— Садись и рассказывай… — тихо попросил его.
Арман присел на скамейку и немного неуверенно, по-видимому, не совсем понимая к чему это повеление (ведь просьба начальства для подчинённых- всегда приказ, даже если он оформлен в виде просьбы), начал рассказ:
— Мы победили… — и глянул на меня, проверяя реакцию. Тоже мне- открыл бином Ньютона. Ясен пень, иначе бы вокруг меня не соратники были, а враги, или и вовсе- в случае совсем хренового расклада- черти с вилами… Но вопрос про другое.
— Что с охраной?.. — прошептал.
— А! — Арман понимающе кивнул головой, но тотчас, мгновенно помрачнев, опустил голову и, чуть погодя, глухим голосом поведал, — Из того десятка, что при Вашей Светлости находились, лишь троих нашли: одному голову размозжили, двоих прирезали- сзади, в спину. Остальные- пропали…
Дальнейшее уже неважно-умному достаточно. Я устало откинулся на подушку и прикрыл глаза, но не уснул, а некоторое- весьма короткое- время пытался анализировать, — пока хватало сил. Но организм явно был к такому не готов, что и продемонстрировал, погрузив меня- в очередной раз- в безмолвную тьму.
Впрочем, даже если бы был здоров, более того, что и так было ясно- за меня взялись всерьёз- додумать не сумел бы. Кто инициатор? Тоже очевидно- враги, которых я на удивление наплодил за время моего пребывания в этом веке предостаточно. Почему предала охрана- а все обстоятельства говорят об этом- вот это хороший вопрос. Но и ответ очевиден: набор производился по принципу опытности в военном деле и умелости в обращении с оружием, а не с учётом верности- как, наверное, должно быть. Но все мы крепки задним умом, а ведь опыта у меня в этом деле не имеется (откуда бы?) — значит, учимся через ошибки. Хотя, если бы
